В российской организации Всемирного фонда дикой природы (WWF) (признан в РФ нежелательной организацией и иноагентом) назвали «домыслами из интернета» обвинения, выдвинутые против международных структур фонда в материале издания BuzzFeed. В России WWF ведет борьбу с браконьерством, лишь инициируя и поощряя действия официальных структур, и оказывая поддержку жителям регионов обитания редких видов, заявил порталу Милосердие.ru научный руководитель программы фонда по сохранению биоразнообразия Владимир Кревер.
По его словам, штаб-квартира международной организации инициировала проверку в связи с обвинениями в причастности фонда к финансированию вооруженных групп в Африке и Непале, в ходе борьбы с браконьерами терроризировавших местное население и совершавших убийства и другие преступления. Обсуждать конкретные утверждения BuzzFeed можно будет после завершения такой проверки, пояснил сотрудник WWF России.
«Разумеется, в каждой стране с браконьерами борются по-своему, – отметил Владимир Кревер. – У международного фонда WWF есть единые правила, единая политика по учету мнения коренного населения в местах обитания редких животных. Это касается не только вопросов борьбы с браконьерством, многие проекты так или иначе затрагивают интересы коренного населения. И эта политика очень жестко прописывает взаимодействие с ним.
WWF в России живет по этим же правилам. Надо понимать, что ни в одной стране, в том числе и в России, WWF не имеет своих бригад по борьбе с браконьерством. Это противоречит действующему законодательству.
Мы поддерживаем бригады по борьбе с браконьерством и иногда инициируем их создание, ходатайствуем об этом. Но они создаются в соответствующих структурах – это может быть дирекция по охране животного мира субъекта РФ, региональные министерства по охране окружающей среды, отдельные особо охраняемые природные территории и так далее. Разумеется, мы помогаем этим инспекторам – и снаряжением, и средствами связи, и техникой. Проводим тренинги и по правилам безопасности, и по правилам составления протоколов.
Надо понимать, что борьба с браконьерством в реальности – это всегда противостояние с вооруженными людьми. И конфликты бывают достаточно часто. Если посмотреть статистику по всей России, не только по территориям, где работает WWF – природоохранных инспекторов давят машинами, снегоходами, их топят, сжигают дома, уничтожают технику. Число пострадавших ежегодно исчисляется десятками.
Разумеется, права человека должны всячески соблюдаться. Но «по ту сторону баррикад» всегда находятся вооруженные люди, часто – с непредсказуемым поведением.
– Фонд может контролировать работу групп инспекторов?
– Нет, разумеется, представителей фонда там нет и быть не может. Мы далеки от инспекторской работы. Все эти бригады работают в правовом поле нашей страны. И за соблюдением ими законодательства, в первую очередь, следит прокуратура.
По данным Росохотрыболовлсоюза, который тщательно мониторит эту ситуацию, очень часто обвинения в адрес инспекторов бывают надуманными. Они инициируются задержанными браконьерами, которые часто обладают достаточными связями.
Инспекторы из пострадавших превращаются в обвиняемых – таких случаев немало.
– Фонд или его представители участвуют в расследованиях по делам о браконьерстве?
– В ряде случаев наши сотрудники выступают экспертами. Как правило, это бывает на Дальнем Востоке, когда речь идет об экспертизе застреленных браконьерами тигров. Там всегда нужно экспертное заключение: пол, возраст, состояние зверя, и т.д. Но не более того.
Все-таки мы скорее офисные работники. Хотя при необходимости мы стараемся обеспечить и юридическое сопровождение, оказать юридическую поддержку, если инспектора оказываются в положении пострадавших или возникает ощущение, что виновные могут уйти от наказания. Тогда разумеется мы стараемся обеспечить необходимую поддержку юридического процесса. Но надо понимать, мы общественная организация. И наши возможности крайне ограничены существующим правовым поле.
– Фонду известны случаи нарушения прав задержанных инспекторами браконьеров?
– Дело в том, что законодательство у нас устроено так, что инспектора не задерживают, не отвозят в тюрьму – для этого при необходимости вызывают сотрудников полиции, которые дальше ведут дело, если нарушение является уголовно наказуемым.
Лично мне не известны случаи таких нарушений – лишь эпизоды, когда инспекторов в чем-то обвиняли, но дальнейшее расследование, работа прокуратуры и суды, всегда показывали, что это был оговор со стороны браконьеров.
– Как мотивируется населения в регионах обитания редких животных? От их поголовья зависит благополучие людей?
– Мы не мотивируем население на борьбу с браконьерством, потому что этой борьбой должны заниматься специально подготовленные люди, она сопряжена с достаточно высокими рисками.
Местное население вовлекается в снижение уровня браконьерства. Мы понимаем, что оно имеет, как правило, социально-экономическую подоплеку. Если вынести за скобки хулиганящих «новых русских» и лиц, облеченных властью, то, как правило, люди начинают нарушать природоохранное законодательство просто в силу экономических причин.
То, что мы делаем для местного населения – как раз в основном социалка.
Развиваем социально-экономические инициативы в регионах. Например, в Саянах мы целый ряд бывших браконьеров «перековали» – вместо того, чтобы браконьерить, в т.ч. и по ирбису, они сейчас занимаются расстановкой фотоловушек. И как местные жители, прекрасно знающие свой регион, свои горы, они поставляют бесценный научный материал. Они «чувствуют» зверя, правильно выбирают места. Физически выносливы, могут в отличие от кабинетных ученых фактически круглый год поставлять научную информацию.
За это им платят. Опять же, не мы – мы лишь инициировали процесс. Такие люди, как правило, становятся сотрудниками охраняемых территорий, работают в других общественных организациях.
Отдельно в ряде регионов есть программы малых грантов, позволяющие населению, кто захочет, разрабатывать бизнес-проекты. И если бизнес-план экономически обоснован, мы в ряде случаев даем возможность людям через систему малых грантов начать развивать свой бизнес, не завязанный на прямой, и тем более – незаконной эксплуатации природных ресурсов.
– Те, кто расставляет фотоловушки, не борются с браконьерами, не имеют в этом личной заинтересованности?
– По действующему законодательству они на это не имеют права. У нас очень ограничен круг лиц, помимо силовых структур, имеющих право заниматься борьбой с браконьерством. К сожалению, этих людей катастрофически мало».
