Президент удмуртского благотворительного фонда «Подари ЗАВТРА!» Надежда Ястребова рассказала Милосердию.ru о своем видении ситуации, сложившейся в результате конфликта этой организации с Русфондом, предъявившим претензии в связи с использованием слов «Добро» и «Дети», зарегистрированных им в качестве товарных знаков. К настоящему времени порталу не удалось получить комментарии представителей Русфонда, однако мы будем рады опубликовать их, если такая возможность будет предоставлена.
«Мы проконсультировались с несколькими высококвалифицированными юристами и выяснили, что Русфонду действительно принадлежат права на слова «Добро» и «Дети» без добавления номера для сбора пожертвований, – говорит Надежда Ястребова. – Так устроены действующие законы. По закону сейчас ни один благотворительный фонд в России не имеет права использовать эти слова в своей деятельности.
Естественно, победа в суде осталась бы за Русфондом. Поэтому мы согласились выполнить требования, чтобы судебный процесс не разорил нашу организацию. Мы – крупнейший фандрайзинговый фонд помощи детям в Удмуртской Республике, проводим самые массовые благотворительные забеги, занимаемся развитием инклюзивных танцевальных студий в Удмуртии, на нашем попечении большинство детей с синдромом Шерешевского-Тернера, детей с ихтиозом и «детей-бабочек». Если нам придется ликвидировать организацию, то все эти дети, наши подопечные, останутся без помощи.
Сейчас мы занимаемся тем, что чистим наш сайт, а именно заголовки, слоганы, призывы к сбору средств, от слов «Добро» и «Дети». Заменяем их на другие, или используем словоформы, не несущие «основной семантической, синтаксической и лексической нагрузки». Изменяем названия акций и мероприятий.
– Как определяется, какое употребление слов «Добро» и «Дети» теперь допустимо, а какое – нет?
– Нам прислали жесткие юридические формулировки и потребовали под ними подписаться. Мы долго пытались перевести их на понятный человеческий язык, и на самом деле нам до сих пор в них не до конца все понятно. Пока мы согласовали с Русфондом названия всех акций, которые сейчас ведем. Вроде бы они не нарушают права Русфонда. Но каждый раз, начиная новую акцию, я не смогу быть полностью уверена, что нарушения нет.
– Насколько сложнее стала работа фонда из-за этих требований?
– Я могу держать в голове эти формулировки. Но насколько легко это будет нашим волонтерам? Среди них – разные люди, с разным образованием, многие очень далеки от юридических и словесных тонкостей. Не знаю, как мы будем обходиться – хоть лингвиста не привлекай к каждой публикации, чтобы он каждый раз определял, можно нам использовать эти слова, или нет?
Уверена, что теперь нам придется постоянно быть в напряжении, постоянно мониторить наш сайт. Это сильно будет отвлекать от нашей целевой деятельности – помощи детям с различными заболеваниями из Удмуртии. У нас и так постоянная нехватка кадров, так как мы не тратим ни рубля из пожертвований, отправленных детям, на заработные платы. В результате часть сильно ограниченных ресурсов будет потрачена на соблюдение требований Русфонда.
На прошлой неделе, например, мы проводили благотворительный фестиваль. Впервые в истории региона собрали 650 детей талантливых детей с различными заболеваниями из всех уголков Удмуртии! И нужно было напечатать слоган – на сумках, магнитах, сувенирах. Устроили мозговой штурм. Придумали слова «Я помогаю детям с «Подари ЗАВТРА!»». Решаем – классная формулировка!
А потом думаем: подождите, можем ли мы это использовать? А вдруг это нарушение? И понимаем, что сейчас напечатаем эту сувенирку, потратим деньги, а потом может оказаться, что все равно нарушили права Русфонда… К счастью, мы успели в последний момент внести эту формулировку в список, согласованный с Русфондом. С их позволения мы теперь можем использовать эти слова.
В целом мы не представляем, как теперь вообще вести свою деятельность. Есть в какой-либо фразе нагрузка? Или нет? Нам не понятно, это очень сложно для понимания обычного человека. Но мы надеемся, что эта ситуация не сможет продолжаться долго – потому, что ее абсурд очевиден.
– Какую сумму «Подари ЗАВТРА!» перечислит Русфонду?
– Пожертвования, о которых идет речь, были получены нами исключительно по ошибке тех, кто их перечислял, наш фонд не имеет отношения к совершению этих ошибок. Мы обзванивали всех, кто ошибочно перевел нам деньги, рассказывали об этой ситуации и о нашем фонде. Большинство людей сообщили, что им не важно в какой фонд перечислены средства и решили оставить их нашим подопечным. Другим мы вернули деньги.
Однако, по моральным соображениям я приняла решение перечислить в Русфонд по 75 рублей за каждое полученное нами в результате этой ошибки и невостребованное пожертвование – ведь изначально люди собирались перечислять туда именно такую сумму. Пусть эти средства пойдут на нужды подопечных Русфонда, ведь им так же, как нашим детям, нужна помощь.
Сейчас посредством СМС-рассылки мы еще раз оповестим тех, до кого не смогли дозвониться, а также напомним тем, кто еще не обратился, о возможности вернуть средства. Так как все пользователи сразу после ошибочного платежа получили СМС от Сбербанка с названием нашего фонда, это скорее всего не даст существенного прибавления числа оповещенных, но мы просто обязаны сделать все возможное для разрешения ситуации.
Самое неприятное – это репутационные риски, которые несем мы и другие организации, которые чем-либо не угодили Русфонду. Когда сотрудники благотворительного фонда запугивают публикациями в авторитетном издании, это, я считаю, беспредел. Сразу после статьи в Коммерсанте я написала главному редактору письмо о том, что Русфонд использует публикации в этом издании как инструмент достижения собственных целей. Письмо осталось без ответа. Затем я узнала, что ИД «Коммерсант» является соучредителем Русфонда.
Подчеркну, что в статье не упоминались известные Русфонду факты, что ситуация возникла случайно и без какого либо злого умысла с нашей стороны, а также о том, что мы предприняли все зависящие от нас действия для разрешения ситуации. Совершенно непонятно желание разрушить репутацию реально работающего фонда помощи детям, оставив тяжелобольных детей, подопечных фонда без помощи. Крайне удивилась узнав, что Русфонд якобы занимается развитием региональной благотворительности.
Даже сейчас, после того как мы выполнили требования Русфонда, они продолжают делать некорректные высказывания в наш адрес. В материале, вышедшем в «Коммерсанте» 8 июня, говорится, что наш фонд якобы перестал использовать слова «Добро» и «Дети» для сбора пожертвований. Но это не так – мы и не использовали эти слова для сборов! В Отзыве мы отказались использовать их в названиях акций и мероприятий, слоганах, заголовках, и четко заявили об этом в Отзыве.
Русфонд теряет доверие многих людей. Неужели ему безразличны судьбы собственных подопечных и важнее доказать, кто главный в секторе? А тот факт, что сотни тысяч рублей и временные ресурсы сотрудников тратятся на регистрацию патентов и преследование благотворительных фондов? Эти средства могли пойти на помощь детям! Более того, зачем тратить дорогостоящие ресурсы на составление досудебной претензии? Было достаточно просто позвонить в наш фонд! Это позволило бы узнать, что ошибочные платежи возникли случайно и возвращаются всем обратившимся, а также не расходуются до разрешения ситуации, и что мы сами были бы рады вместе найти выход из сложившейся ситуации.
Я считаю, что справедливость все равно восторжествует. То, что происходит сейчас, противоречит здравому смыслу. Со своей стороны, мы будем думать о том, как можно изменить ситуацию, возможно, у нас будут какие-то идеи».
