Москва. 26.03.2015 Во всероссийской Государственной библиотеке иностранной литературы прошел круглый стол «Как освещать в СМИ проблему самоубийств онкологических больных».
Организаторы круглого стола – портал «Православие и мир» и «Фонд помощи хосписам «Вера».
В работе круглого стола приняли участие президент фонда «Вера» Нюта Федермессер, пресс-секретарь Роспотребнадзора Анна Сергеева, директор портала «Православие и мир» протоиерей Александр Ильяшенко, директор благотворительного фонда «Подари жизнь» Екатерина Чистякова, директор Всероссийской Государственной библиотеки иностранной литературы им. Рудомино Екатерина Гениева, суицидолог Николай Клепиков, журналисты Валерий Панюшкин, Светлана Рейтер, лингвокриминалист Юлия Сафонова, декан лечебного факультета, профессор кафедры психиатрии Первого МГМУ им И.М.Сеченова Марина Кинкулькина и другие эксперты.
Напомним, что в марте Роспотребнадзор рекомендовал порталу «Православие и мир» удалить из новости о суициде онкобольных указание на причину самоубийства.
Среди экспертов, обсуждавших проблему, была Юлия Сафонова, сотрудник государственного Центра информационно-аналитических технологий, постоянный эксперт по делам об экстремизме:
«Когда запрещали фразу про рассказ жены онкобольного, не была предоставлена экспертиза. Рекомендация – это жесткий алгоритм. Во фразе, которую вы зачитали про «представлять в нужном ключе» – это оценочные вещи, недопустимые в рекомендациях. Процедуру которая предлагается в рекомендации, должен применить любой разумный лингвист. И применив ее, и прийти к такому же выводу, как эксперт Роспотребнадзора. Если это не так, то подрывается вера в государство, в то, что его запреты обоснованы. Все боятся, потому что никто не понимает, что запретят еще. Любой ВОЗовский устав написан кровью тех, кто его не выполнил. Любой запрет у нас тоже должен быть чем-то обоснован и подкреплен. Я не знаю ни одного эксперта из Роспотребнадзора, хотя много лет работаю в этой области: кто они, где учились, какую методику применяют при экспертизе, каким профессиональным сообществом обсуждалась их методика. Если не обсуждалась – то это вкусовая вещь, научная статья или что-то в этом духе, но не методика, т.к. цель любой методики – это воспроизводимость результата.
Надо ли писать о суицидах и как имено? Журналистам надо не запрещать, а объяснять практику европейского сообщества. После сообщения о преступлении надо обязательно сообщить, что идет следствие, а не просто сделать жареный факт. После сообщения о самоубийстве – тоже есть методики.
Я как бабушка не хочу, чтобы моя внучка читала, как именно кто-то покончил с собой. Только упоминание о факте: наложил на себя руки, не вынес тягот жизни – ресурсы русского языка велики, но не нужно конкретно описывать способ.
Сегодня в новостях два сообщения: советник Путина получил письма из библиотек, где изъяли книги про Колобка, Дюймовочку и Тома Сойера – за пропаганду убийства, педофилии и бродяжничества. Вторая тема: сбежавший на Дальнем Востоке преступник покончил с собой путем выстрела в голову. Будет ли завтра во всех новостях всех СМИ закрыто описание способа самоубийства преступника (выстрел в голову) по требованию Роспотребнадзора? Если нет – то это вкусовщина».
