В Венгрии вступил в силу запрет ночлега в общественных местах – неоднократно нарушившие его могут быть арестованы, их имущество – уничтожено. Власти рапортуют об успехах, НКО бьют тревогу и заявляют о попрании прав человека. Мы попросили прокомментировать эту ситуацию представителей российских НКО, помогающих бездомным.
«Сама идея о принуждении к пребыванию в приютах напоминает наш советский опыт, вытрезвители и т.д, – говорит руководитель службы помощи бездомным Православной службы помощи «Милосердие» Роман Скоросов. – Это может происходить в полицейском государстве. И в конечном счете это нарушает право человека на свободное передвижение.
Принудительная помощь – не эффективный метод. Это то же самое, что принудительно кормить голодного через капельницу против его воли. Нужно помнить, что люди свободны в своем выборе. Помощь обязательно должна быть предложена каждому. Но если человек отказывается, если он не болен психически, а вменяем, делает осознанный выбор – как мы можем ему помочь?
У нас в Москве принцип добровольности при оказании помощи соблюдается. Социальный патруль забирает лишь тех, кто сам этого хочет. И наша мобильная бригада сталкивается с тем, что нас много раз вызывают, чтобы помочь одним и тем же людям, которые не хотят, чтобы им помогали.
Например, один человек жил в московском парке зимой, в палатке. Мы не раз приезжали по вызову неравнодушных граждан, чтобы его забрать. Он отказывался. Ему ничего не надо, он выбрал такую жизнь сам.
Мы ничего не можем поделать с этим. Оказывать помощь насильно – это глупо».
«Я за то, чтобы людям запрещать ночевать на улице. Но – в зависимости от того, что предлагают взамен, – заявляет председатель организации социальной адаптации лиц без определенного места жительства «Дом трудолюбия «Ной» Емилиан Сосинский.
– Если бездомным предложат возможность продолжать пить и ничего не делать, только вдобавок еще и ночевать в гостинице – то я против. Потому, что духовно человека это просто убьет: делай что хочешь, и мы тебе создадим все условия, чтоб ты продолжал грешить. Как человек верующий я не могу это поддерживать.
По нашему опыту в Московском регионе: любые мероприятия, которые проводятся по отношению к бездомному человеку, должны быть направлены только на его социализацию, его изменение. Все то, что ему помогает продолжать вести этот образ жизни – я считаю, приносит вред.
Впервые с этим столкнулся, когда работал в храме. К нам пришла то ли мать, то ли жена одного из тех, кто стоял у нас на паперти, кому мы подавали милостыню. Она нас проклинала: «вы его убиваете! Вам наплевать, что семья рушится, что он спивается, а вы выполняете какие-то заповеди!..»
Я считаю, что человек должен трудиться, не должен пить. А мероприятия, которые ему помогают не трудиться и пить – они вредят вместо декларируемой пользы. И всем окружающим они тоже вредят, потому что, естественно, страдают те, кто сталкивается с такими бездомными, которые вечно пьяные, и так далее… Я стою на той позиции, что ни в коем случае нельзя человеку духовно вредить, исполняя какие-то его капризы».
«Закон, о котором идет речь, выглядит достаточно радикально, считает руководитель московского филиала «Ночлежки» Дарья Байбакова. – Кажется, это несколько репрессивные методы.
Это больше похоже не на помощь, не на решение проблемы, а на борьбу с бездомными. В СССР был закон о тунеядстве. Здесь – попытка убрать бездомных с улицы силовыми методами, вместо того, чтобы выстраивать системную помощь, которая бы позволяла людям выбираться самим. К эффективному результату, по опыту многих стран, это не приводит.
С нашей точки зрения наиболее эффективна комплексная система, которая включает в себя гуманитарные проекты, направленные на удовлетворение базовых человеческих потребностей (стирка, ночлег, еда, душ) – с возможностью понятного перехода к проектам долгосрочного сопровождения и ресоциализации.
Вот когда есть такая возможность через гуманитарные проекты узнать о возможности долгосрочного сопровождения, с помощью юриста, психолога, социального работника – мы считаем, такая система работает эффективнее всего.
Такую работу мы пытаемся вести в Петербурге. И, по нашей статистике, 60% людей, которые через нее проходят – выбираются с улицы. С нашей точки зрения это работающая модель, в сторону которой можно двигаться и на уровне НКО, и в государственной системе помощи.
Важно, что Россия здесь не одинока: у множества стран есть такие проблемы, и свои подходы к их решению. Это касается и Венгрии. Мы видим, что власть там говорит о достаточном числе мест в государственных приютах. Но такие слова мы слышим и в России.
О чем говорят НКО в Венгрии, о чем говорим и мы: НКО не в силах сами справиться с этой проблемой. Но и государству будет, наверное, сложно сее решить. Поэтому нужна комплексная работа: государственные программы при поддержке множества НКО, которые берут на себя часть этой системы. И только в совокупности это все работает».
«Запрет бездомным ночевать на улице – это очень грустно, – говорит директор АНО «Друзья общины Св. Эгидия» Светлана Файн. – Такой закон нарушает свободу человека. Как можно запрещать ему что-то делать в публичном пространстве?
Понятно, что те, кто это придумал, говорят о помощи бездомным людям. Но ведь это не забота, не защита бездомных – а защита от бездомных. В этой истории главное – желание, чтобы «таких здесь не было». Бездомных не хотят видеть, они нарушают красоту общественных мест, без них город будет лучше… Им говорят: если ты не уйдешь – мы тебя накажем. Отберем твое одеяло, твои вещи. Это – не забота о человеке.
Сейчас я вернулась из Италии, где проходила международная встреча представителей разных народов и религий, организованная общиной Св. Эгидия и архиепархей Болоньи. Я говорила там с моими венгерскими друзьями из общины Св. Эгидия, помогающей бездомным.
Конечно, мы обсуждали этот новый закон. Они рассказывают, что есть большие сомнения в том, что мест в ночлежках хватит на всех. Места в более приличных учреждениях для бездомных давно заняты. Те, что сейчас еще свободны, далеко не лучшего качества.
Есть и другие проблемы. Если человек может прийти в ночлежку добровольно – многие и идут туда с радостью. Но среди остающихся на улицах немало, к примеру, психически больных людей, которые добровольно в приют не пойдут – им будет там трудно, тяжело будет и окружающим, которые окажутся с ними в одном пространстве. По словам венгерских друзей, специальных решений для душевнобольных в тамошней системе помощи бездомным нет.
Другая ситуация – когда мужчина и женщина хотят быть вместе. Или даже – когда человек не хочет разлучаться со своей собакой. Что делать в таких случаях, тоже неизвестно.
Как сообщают, сейчас, после вступления закона в силу, на окраинах венгерских городов ночующих на улице бездомных еще не трогают. А вот в центральные районы уже выходт полиция, прогоняя людей. Это очень грустно.
– Какие альтернативы могут быть предложены?
– Само по себе выделение значительных средств на помощь бездомным, создание множества приютов – замечательная идея. Нужно было действовать именно так – за исключением одного: запрета и наказания.
Если открыли новые места в ночлежках, это чудесно. По нашему опыту, чем меньше эти ночлежки по размеру, чем на меньшее количество мест рассчитаны, тем лучше.
Потому что, как показывает наш московский опыт, в любом случае место концентрации людей без дома – место концентрации боли, проблем, страдания. И это место, которое человека скорее закрепляет в бездомности, чем помогает ему как-то выйти. Это скорее клеймит человека , ставит на него печать бездомного, поместив его в среду подобных людей – вместо того, чтобы помочь почувствовать себя человеком.
Чем больше размер этих учреждений, тем сложнее, больше риска. То, что открылись приюты – в любом случае хорошо. Но непонятно, зачем совершать насилие над людьми.
Кроме того, к каждому необходим индивидуальный подход. Дружба, человеческое отношение. И эта работа не может быть полицейской.
– Эти соображения перевешивают ожидаемое после введения запрета снижение смертности людей на улице от холода?
– Очень хочется верить, что такое сокращение смертности произойдет. Но если это случится, то потому, что открылось больше мест в ночлежках. А не потому, что людей туда тащат насильно. Дать человеку возможность ночевать в тепле, естественно, нужно. Я думаю, многие захотят прийти».
