Мерой пресечения злоупотреблений, связанных с распространением опиоидов, ни в коем случае не должно стать ограничение доступности обезболивания, считает эксперт Благотворительного фонда помощи людям с БАС «Живи сейчас» Егор Ларин.
Есть ли угроза для России
По мнению Егора Ларина, России предстоит пройти еще очень большой путь до того, как проблема злоупотребления легально выписанными опиоидами станет актуальна, «и допущенные американцами ошибки, конечно, необходимо будет учесть, чтобы не попасть в ту же ловушку».
«Меры, о применении которых говорят в Соединенных Штатах, я считаю избыточными, – добавил эксперт. – И это не только моя оценка, такого же мнения придерживается и медицинское сообщество США».
Эффективным в данном случае стало бы «обучение врачей использованию опиоидов и профилактике осложнений, связанных с их приемом, – отметил Егор Ларин. – У всех препаратов есть свои показания и противопоказания для назначения, которые должны тщательно взвешиваться при каждом назначении любого препарата, а не только наркотических средств. Кроме того, для пациентов, у которых подозревают развитие зависимости от наркотических анальгетиков, должен быть облегчен доступ в наркологические клиники».
«В США проблема возникла еще и потому, что там широко применяется обезболивание при неонкологических заболеваниях, и основные проблемы связаны с этой категорией пациентов, – продолжил он. – Онкобольные пациенты, получающие паллиативную помощь (основная группа в России), часто просто не доживают до формирования зависимости из-за быстрого прогрессирования заболевания.
Важно помнить, что во многих случаях морфин применяется для лечения одышки у неизлечимо больных. Это тяжелая дыхательная недостаточность на фоне декомпенсации различных заболеваний при хронической обструктивной болезни легких, БАС (боковой амиотрофический склероз), рак легкого или метастатическое поражение легких. В таких случаях речь уже идет только о комфорте для больного».
Нюта Федермессер: «Человек к концу жизни не вмещается в стандарты»
Может ли больной сам оценить свою боль
В числе причин частого назначения сильных обезболивающих в США называют использование шкалы боли, по которой пациентам предлагается самостоятельно оценить свое состояние и потребность в анальгетиках. Насколько корректна такая практика на самом деле?
«Боль – это субъективное ощущение, и оцениваться может только со слов пациента (если он доступен контакту), так принято везде. По закону каждый имеет право на обезболивание, и лучше дать лекарство тому, кто преувеличивает свои страдания, чем оставить без него больного, которому действительно плохо, – подчеркнул Егор Ларин. – Другое дело, что оценка боли должна быть комплексной.
Бывает, что пациенту назначают препараты первого ряда, если они не помогают – второго, затем наркотические средства – но боль все равно не проходит, тогда начинают увеличивать суточную дозу или добавлять другие препараты, и это не всегда оправдано.
Дело в том, что боль может усиливаться в связи с психоэмоциональным состоянием, социально-бытовыми условиями, какими-то семейными проблемами, это может быть проявлением депрессии, и т.д. Здесь нужна психотерапия, возможно – помощь психиатра. А для этого надо выявить всю совокупность влияющих на состояние больного причин и выяснить истинную причину боли или факторов, ее усугубляющих.
Протокол назначения обезболивания должен быть достаточно жестким. Но в любом случае нужно ориентироваться на оценку боли пациентом. От этого принципа отказываться нельзя».
«Врачи боятся уголовной ответственности»
Повлияла ли на положение пациентов борьба с «аптечными наркотиками» и перевод некоторых препаратов, включая болеутоляющие, на рецептурный отпуск?
«Действующие законы не мешают людям получать сильнодействующие обезболивающие, включая наркотические, – сказал Егор Ларин. – На самом деле проблема в том, что до сих пор сохранился страх – многие врачи боятся уголовной ответственности за выписку наркотических веществ и стараются избежать этого, также сохраняется «бумажная» нагрузка, но она, на мой взгляд, не критична, хотя и отнимает время.
Вторая проблема – режим работы медучреждений. Если говорить о поликлиниках, где могут выписать рецепт на наркотические средства, то в Москве, насколько я знаю, почти все они уже работают 7 дней неделю, и в праздники. Вводятся электронные рецепты. Для того, чтобы назначить наркотические обезболивающие, врачу уже не нужна подпись заведующего – он решает это лично. Но во многих регионах, к сожалению, дела обстоят не так хорошо, как в Москве».
Приходится ли российским врачам сталкиваться с тем, что наркозависимые уговаривают их назначать такие препараты? «Такое бывает – но речь идет о единичных случаях. Наркозависимых направляют в профильные учреждения. Заместительная терапия у нас не практикуется, закон запрещает использовать для лечения наркомании наркотические средства», – сказал эксперт фонда «Живи сейчас».
«Три кита» американской эпидемии
«В основе этой новой американской трагедии лежат три кита — легализация марихуаны для лечения депрессий, заместительная терапия метадоном для наркозависимых и расширенное и упрощенное назначение больным опиоидных анальгетиков», – считает главный психиатр-нарколог Минздрава РФ Евгений Брюн.
Что касается России, то «наша страна идет по пути жесткого контролирования потребления наркотиков и организации единой системы профилактики, лечения и реабилитации наркозависимых», – отметил Брюн. «Количество опийных зависимостей у нас не только не растет, но и снижается — на 2% за последние два года. Самая страшная, самая опасная героиновая зависимость идет на спад, – продолжил главный психиатр-нарколог. – Очень важно, что снижается и спрос на наркотические средства среди подростков».
«Обезболивающие наркотические лекарства находятся у нас в стране под строгим контролем и назначаются в основном онкологическим больным, которые находятся под постоянным наблюдением врача», – добавил он.
В паллиативной помощи нуждаются 56 тысяч москвичей, а получают ее 16 тысяч
