Тяжелобольной, а тем более — умирающий человек должен иметь возможность быть вместе со своими близкими. Проблема доступа родственников в реанимационные отделения активно обсуждается, в сети размещена собравшая сотни тысяч подписей петиция с требованием обязать больницы не препятствовать посещению людей в реанимации. О неправомерности запрета на доступ родственников заявили и в Минздраве.
О том, с чем связано нежелание многих врачей разрешать такие посещения, и что должно измениться, чтобы они не вызывали возражений и споров, порталу Милосердие.ru рассказал невролог, медицинский директор сети клиник «Семейная», кандидат медицинских наук Павел Яковлевич Бранд:
– Павел Яковлевич, готовы ли технически медицинские учреждения к тому, чтобы пускать в реанимацию родственников больных?
– Технически не очень готовы, но мне кажется, что это не главное. Для того, чтобы они были готовы, в первую очередь требуется желание реаниматологов.
– Такого желания нет?
– Почему же, оно есть. Например, главный реаниматолог Москвы полностью разделяет позицию о необходимости допуска родственников в реанимацию. Многие реанимации пускают родственников, и надолго, иногда они ночами сидят возле больных. Многое зависит от ситуации в каждой конкретной реанимации.
Вопрос, который я пытаюсь поднять – это вопрос отношения врачей, а вовсе не качества организации работы и оснащения реанимационных отделений. Существует некий пул врачей–реаниматологов с устаревшим пониманием этой проблемы, которые считают, что нельзя этого делать, что это помешает, что занесут инфекцию…
– С чем связаны такие опасения?
– Это традиция российской медицинской школы: особо никогда не пускали родных в реанимацию надолго. Это некая закрытость медицины, закрытость, которая, я считаю, уже отжила свое. Это, действительно, плохие условия – часто реанимации не оснащены дополнительными боксами, может быть так, что из–за большой загруженности на 12 койках лежит 21 человек, не хватает врачей, не хватает сестер. В такой ситуации посетители действительно могут помешать работать, на ночных дежурствах, во время поступления, во время процедур… Но посещения можно организовать качественно, в дневное время.
– То есть, речь не идет о круглосуточном и неограниченном доступе родственников?
– В данных условиях это невозможно. Сейчас необходимо давать хотя бы 30-40 минут. Для детей, конечно, хотелось бы круглосуточной возможности пребывания. Но есть огромные нюансы, связанные с неадекватностью поведения некоторых родственников. Это действительно большая проблема. Люди приходят не всегда трезвые, не всегда могут справиться со своим горем…
– Насколько вероятно, что по проблеме допуска родственников в реанимацию будет найдено какое–то решение?
– Права родственников на посещение больных, в том числе и в реанимации, следуют из Конституции, и из Федерального закона об основах охраны здоровья граждан. Проблема в том, что у нас и население, и врачи – как часть населения, – недостаточно юридически грамотны. Полностью закрыть доступ близким родственникам нельзя.
Это очень многофакторная ситуация. Для того, чтобы ее исправить должно произойти, во-первых, изменение в головах у реаниматологов. Во-вторых, должна измениться сама система здравоохранения, она должна быть направлена на человека, а не внутрь себя, должна стать гуманной. И должны, конечно же, измениться родственники. Они должны быть адекватными, должны понимать, где они находятся, и как себя вести.
– Есть ли надежда, что все это произойдет в обозримое время?
– Честно говоря – немного. Но если ничего не делать, то ничего и не изменится.
