В России уже начали выписывать пациентов из реанимаций на домашние аппараты искусственной вентиляции легких (ИВЛ), следующий уровень – с помощью достаточно сложной методики переводить их на менее травматичные и более удобные приборы неинвазивной вентиляции легких (НИВЛ), считает Василий Штабницкий, доцент кафедры пульмонологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова, эксперт Благотворительного фонда помощи людям с БАС «Живи сейчас».
«Самое главное, это не ухудшает прогноз, и при этом пациент получает дополнительные возможности для общения, для повышения качества жизни. Действительно, многие пациенты, один раз отказавшись от трахеостомы, уже никогда не хотят к ней возвращаться», – сказал он «Милосердию.ru» во время II Конференции по вопросам помощи пациентам со спинальной мышечной атрофией (Конференция СМА).
В ходе форума, организованного Благотворительным фондом «Семьи СМА» (20-21 октября), эксперты и родители детей со СМА обсудили вопросы, связанные с сопровождением пациентов, их респираторной поддержкой, особенностями физической терапии при СМА, а также новейшие препараты и их клинические исследования.
«Для продолжительной вентиляционной поддержки трахеостома не нужна»
О современной методике перевода пациентов с ИВЛ на НИВЛ на конференции рассказал профессор Джон Бах, невролог, медицинский директор Центра неинвазивной искусственной вентиляции легких (University Hospital, США).
Среди его пациентов – люди с БАС, миодистрофией Дюшенна, СМА, полиомиелитом, травмами спинного мозга и т.п.
«Одна пациентка с мышечной дистрофией вместе с братом находилась на 24-часовой вентиляции, у них не было других членов семьи, которые могли бы помочь им отсосать мокроту. Эта пациентка оказалась в больнице в Нью-Йорке, и там врачи пять с половиной месяцев за нее боролись. Они поставили ей трахеостому, потому что не смогли ее провентилировать. Потом они обратились ко мне, – рассказал Джон Бах случай из своей практики. – Когда ее привезли ко мне, мы сразу убрали трахеостому. Поскольку откашливание шло хорошо, я понимал, что у нее с воздухоносными путями все в порядке. Дал ей мундштук (неинвазивная вентиляция может проводиться через мундштук во рту), ей очень понравилось. Мы оставили ей назальную вентиляцию на ночь и маску с мундштуком в течение дня.
В итоге мы ее поставили на ноги за 4 дня. Если бы у нее оставалась трахеостома, ей приходилось бы все время вызывать медсестру, чтобы отсасывать мокроту, потому что у нее не было семьи. При неинвазивной вентиляции просто ей друзья могли помочь поменять носовую на ротовую маску, и все».
Другой пациент американского профессора был на неинвазивной вентиляции легких в течение 15 лет. Когда он заболел пневмонией, ему сделали интубацию. «Ему дали столько седативных средств, что он был без сознания. Врач сказал членам семьи, что необходима трахеостома, и они ему поверили. Пациент проснулся вне себя от злости. Он быстро приехал ко мне, я трахеостому вынул и перевел его обратно на назальную маску», – рассказал Джон Бах.
«Когда мы переводили пациентов с трахеостомы на неинвазивную вентиляцию легких, мы задавали им вопрос, что им больше нравится со всех точек зрения – удобнее есть, удобнее пить, спать и так далее, – продолжил эксперт. – По всем показателям им больше нравится неинвазивная вентиляция. С точки зрения безопасности им тоже больше понравилась неинвазивная вентиляция».
Для продолжительной вентиляционной поддержки трахеостома не нужна, считает Джон Бах. Она требуется только таким пациентам, у которых сатурация (насыщение крови кислородом) ниже 95%. Между тем «гораздо сложнее переключать пациента, который уже с трахеостомой, на неинвазивную вентиляцию, чем сразу начинать неинвазивную вентиляцию», отметил профессор.
По его словам, медикам в США выгоднее ставить пациентам трахеостомы, чем применять неинвазивную вентиляцию, или, как он предпочитает говорить, неинвазивную вентиляционную поддержку. За пациента с трахеостомой медицинское учреждение получает страховую сумму в размере 400 тысяч долларов в год. «Мои пациенты «стоят» 10 тысяч долларов в год», – отметил Бах.
«Высший пилотаж» перехода на НИВЛ
«В России неинвазивная вентиляция легких используется уже больше 20 лет, – рассказал Василий Штабницкий. – Впервые ее начали применять одновременно в нескольких клиниках. В частности, ее активно продвигал академик Александр Григорьевич Чучалин в больнице № 57, в клинике НИИ пульмонологии. Сейчас эта методика по-прежнему продвигается в 57-й больнице, в 12-й больнице, в больнице Святителя Алексия, где расположена Служба помощи больным БАС, в Детском хосписе «Дом с маяком». Таких больниц много, но к сожалению, недостаточно».
Сложность перевода с ИВЛ на НИВЛ зависит от состояния пациента. «Если мы говорим о пациентах с 24-часовой зависимостью от аппарата неинвазивной вентиляции легких, то это пока единичные случаи, это действительно «высший пилотаж», – добавил российский специалист. – Если же мы говорим о пациентах, которые могут, допустим, только ночью дышать через аппарат ИВЛ, а днем могут дышать самостоятельно, их гораздо больше. Они были и в моей практике, и в практике моих коллег».
По словам Василия Штабницкого, аппараты НИВЛ изготавливаются в Германии, Швеции, США, Австралии, Китае. «В России, к сожалению, нет. Хотя один из первых прототипов аппарата неинвазивной вентиляции легких в 60-е годы создавался именно в нашей стране», – отметил он.
