Если бы я был родом не из Чернобыля, меня бы не приняли. Люди в зоне отчуждения особенные. Им некуда пойти, они замкнутые и малообщительные, смотрят на мир по-своему. Скажу, что многие мои прихожане начали впервые приходить в храм вовсе не по призыву сердца. Заходили вначале ради интереса. Но это живые души, им непременно нужен храм, и большинство это поняло. Горе, взращенное в зоне, никуда не растворилось. И человек здесь все равно приходит к Богу.
Когда начала ходить молва о строительстве нового саркофага и принудительном выселении, самоселы мне заявили, что никуда отсюда не выедут. «Мы останемся, батюшка, возле вас и нашей церкви», — заявляли многие из них. Они осознают, что храм — это не хата, которую можно разрушить бульдозером, а Церковь — необязательно храм, но община людей, собранных во имя Христа
Материал издания «Вестник УПЦ» от 01.04.2006
