Когда случилась авария, Никите было 6 лет. Они с папой были на даче, позвонили, сказали что выезжают домой, и помчались по Дмитровскому шоссе. Потом был звонок от родственников и долгие объяснения с полицейскими и врачами: беда, лобовое столкновение, муж погиб на месте, ребенок вылетел через лобовое стекло с заднего сиденья, у Никиты множественные переломы и сильнейшая черепно-мозговая травма, надежды на то что выживет почти нет.
Через несколько месяцев мальчик вышел из комы и Кристина поняла, что тот Никитка, бойкий почемучка, обожающий кататься на велосипеде, лыжах, выигрывающий соревнования по плаванию, который рос как богатырь, навсегда остался в прошлом, ушел вместе с папой.
«Мне все-таки кажется, он что-то шепчет мне»,- упорно говорит Кристина, присматриваясь к движению губ сына.
Она научилась разбираться с многочисленными трубками, к которым долгое время был подключен Никита: это – чтобы дышал, сюда – чтобы ел. Промывать, переворачивать, протирать, записывать, наблюдать, передавать, ждать, ждать, ждать.
Любой еле заметный новый жест может сдвинуть Никиту с мертвой точки. Два года назад Никиту отключили от ИВЛ, он стал дышать сам, потом убрали трахеостому и большую стационарную гастростому, Кристина теперь может кормить сына смесями через облегченную гастростому.
Однажды врачи сказали, что Никита на несколько сантиметров подрос, и она впервые за все годы после аварии заплакала. А неделю назад специалист Паллиативного центра в Черемушках, где лежали Кристина с сыном, спросил: «Почему же вы не гуляете? Теперь можно».
Можно гулять. С самым послушным мальчиком, который уже никогда не будет шалить. Можно снова показать ему солнце, и он услышит как ревут проезжающие мотоциклы, о которых всегда мечтал.
«А он что-нибудь понимает?»- кусая губы спрашивает подруга. Кристина перестала вздрагивать от таких вопросов и утвердительно кивает головой, потому что он ведь что-то шепчет, а она однажды дождется и услышит его слова.
Во время госпитализации Кристина могла оставить Никиту под наблюдением медсестры и зайти в храм. Как-то она поделилась с батюшкой, что Никите нужна так много для ухода, а купить она ничего дорогостоящего не может. Муж всегда хорошо зарабатывал, и она неплохую зарплату получала, но это было 8 лет назад. Теперь нет ни мужа, ни работы, есть лишь тяжелобольной сын.
Даже противосудорожное лекарство, которое помогает купировать приступы эпилепсии у мальчика, которые возникли после аварии, стоит четверть пенсии по инвалидности. Священник посоветовал обратиться в Детскую паллиативную службу при Марфо-Мариинской обители.
Теперь Никита – подопечный этой службы. Специалисты тщательно осмотрели мальчика и обозначили первоочередные нужды. Мы хотим помочь Кристине и ее сыну. Никите нужна специализированная коляска для прогулок, которую для мальчика подобрали специалисты медицинского центра «Милосердие». Подобранное кресло-коляска Convaid Rodeo Rd16 с дополнительными аксессуарами, вакуумными спинкой и сиденьем стоит 290 300 рублей.
Также мальчику нужен набор современных облегченных гастростом Kimberly-Clark 14F; 3 штуки – 50 700 рублей, лечебное питание Clinutren Junior, 60 банок – 54 725 рублей, и средства для ухода: влажные салфетки Menalind50 24 упаковки – 4 920 рублей, Лосьон моющий Menalind 12 штук – 3 468 рублей, масло для ухода за кожей 3 флакона – 2 406 рублей, масло защитное Menalind, спрей, 3 флакона– 1 272 рублей, пена очищающая Menalind 12 флаконов – 3 984 рублей.
Итоговая сумма – 411 793 рубля. На сегодняшний день ничего из этого списка нельзя получить от государства, а для Никиты это – предметы первой необходимости.
«Я руки не опускаю, огорчаться не хочу, ведь врачи – не боги. Один Господь знает, что будет», – повторяет Кристина. Мы объявляем сбор помощи!
Как расходуются средства
Если не будет ваших возражений, положительная разница между суммой, достаточной для помощи по данному объявлению, и общей суммой поступивших пожертвований будет направлена на помощь другим нуждающимся в той же категории просьб.