«Работа над ошибками»: будет ли новый дистант лучше прежнего?
Весна этот года запомнится как глобальный эксперимент по внедрению дистанционного обучения. На учителей, родителей и детей свалилась колоссальная нагрузка.
«Часть уроков весной проходила в заочном дистанционном, а часть — в очном дистанционном форматах (в основном, через Zoom), — вспоминает учитель химии одной из московских школ Геннадий Нильский (имя изменено). — Электронный формат обучения был организован с использованием библиотеки Московской электронной школы (МЭШ)». Нередко система «висла», а весь процесс сопровождался большим количеством накладок. Впоследствии, по словам Нильского, «была проведена большая работа, чтобы их устранить».
Например, наладили взаимодействие между столичными департаментом информационных технологий, отвечающим за МЭШ, и департаментом образования, записали учебные ролики по разным предметам, изменили формат электронного журнала, в который встроили некоторые ресурсы «Яндекса» — «Яндекс.Учебник», «Яндекс.Репетитор», «Яндекс.Учитель». Также к электронному журналу привязали сервис Microsoft Teams, через который можно вести дистанционные уроки.
Для учителей, добавляет Нильский, постоянно проходят консультации по работе с этими сервисами и тематическим каркасом, их проводит Московский педагогический государственный университет, в котором с весны действует специально созданный Институт содержания, методов и технологии образования. Если вновь возникнет потребность в дистанционном обучении, процесс будет налажен значительно лучше, уверен педагог. Однако сам по себе дистанционный формат, по его мнению, проигрывает очному.
«Успеваемость весной очень сильно зависела от нагрузки, энтузиазма и возможностей учителей, которые преподают в конкретном классе», — добавляет учитель русского языка и литературы из Москвы Ксения Анемподистова. Основной дискомфорт вызывали отсутствие общения, резкая смена режима работы и необходимость перестраиваться под совершенно новые образовательные инструменты. Здесь помогли дополнительные вебинары по возможностям дистанционного обучения.
«Но даже самые интровертные дети к концу года писали, что больше не могут заниматься через Zoom, хотят встретиться, обняться, поучиться оффлайн. Многим учителям точно так же не хватало возможности обсудить происходящее с коллегами вживую», — отмечает Ксения.
Хотя локдаун и подтолкнул налаживать высокоскоростной интернет в школах, закупать технику, создавать программное обеспечение и контент для учебного процесса, эта работа будет продолжаться еще долго. Например, согласно недавнему заявлению президента России Владимира Путина, школы должны быть обеспечены широкополосным интернетом в течение следующего года, а «практически стопроцентно во всей стране» доступ в Сеть должен появиться лишь к 2030 году.
Кроме того, методика обучения онлайн существенно отличается от традиционной, и учителям требуется немало времени, чтобы ее освоить.
Как получить компьютер для занятий
Весной министерство просвещения заявило, что школы обязаны предоставить детям технику для удаленной учебы. В первую очередь компьютер должны были получить ученики из малообеспеченных семей и те, кто попал в сложные обстоятельства: например, детей в доме несколько, а ноутбук один. Гаджеты, по замыслу министерства, должны были выдавать из школьного фонда. Однако на практике все оказалось сложнее.
«Нам предложили взять школьный ноутбук, но он выглядел таким хлипким… А если сломается, как возвращать потом? Мы побоялись брать, решили купить на Авито», — говорит мать семиклассника Елена Суровова из Саратовской области. К тому же оказалось, что в большинстве школ технических резервов вовсе нет. Так появилась акция «Помоги учиться дома», через которую, как утверждают организаторы, несколько тысяч школьников уже обеспечили необходимой техникой.
Качественный интернет в России тоже есть далеко не везде. Как правило, учителя с пониманием относились к семьям, которые отказывались от Zoom-конференций из-за технических неполадок или отсутствия условий. В то же время пандемия обнаружила очень серьезную проблему — социальное расслоение в образовании, считает Геннадий Нильский.
Стала ощутима разница, связанная с тем, есть ли в семье компьютеры и интернет, каков уровень образования родителей и способность детей к самоорганизации.
Было «общее понимание, что в такой ситуации нельзя быть излишне строгим и ставить «двойки» за невыполненное домашнее задание». Однако законодательно это «смягчение нравов» никак не закреплено, и речи о том, чтобы пересмотреть систему оценок или отменить часть экзаменов, пока нет. Впрочем, учителя не исключают, что даты ОГЭ и ЕГЭ в этом учебном году снова перенесут.
Немало родителей настроены решительно против дистанционного образования и пытаются выразить свой протест через школы и директоров, рассказывает Геннадий Нильский. Это неэффективно. «Такие вопросы решаются на более высоком уровне», — замечает педагог.
Но что делать, если дома плохой интернет, проблемы с техникой, а договориться с учителем не удалось? В законе «Об образовании в Российской Федерации» (N 273-ФЗ) прописаны разные формы обучения в школе, в том числе заочная, на которую в любой момент можно перевести ребенка, не отчисляя его из класса.
Личный опыт
«Дистант поначалу воспринимался как пытка, на занятия и выполнение заданий уходил весь день — примерно с 8.30 до 18 часов. Но через пару недель все устаканилось: ребенок научился распределять время и нагрузку и чаще всего к 16-17 часам был свободен. Учеба, как ни странно, стала доставлять удовольствие, оценки выправились, — рассказывает мать семиклассника из Москвы Мария Ермакова. — Для нас дистанционное образование оказалось благом, но думаю, если бы у меня был дома не один, а два или три школьника, мы вряд ли бы справились».
Однако опыт священника Феодора Сидорова из Сергиева Посада говорит об обратном: «В нашей семье было пять школьников весной. Поскольку дети учатся в разные смены и довольно ответственно относятся к учебе, особых проблем мы не заметили. Кто-то пользовался компьютером, кто-то учился с телефона, но пока кажется, что качество обучения не пострадало. В каком-то смысле даже было легче, потому что мы смогли отдохнуть от постоянных разъездов по занятиям».
Неужели у всех все так благостно? Увы, нет. «Сказать, что было трудно — это ничего не сказать! — вспоминает мама восьмерых детей Анна Ромашко из Новосибирска,. — В карантин ярко проявились личностные особенности детей. Оказалось, что в семье есть «кабинетные» люди, которым нравится учиться дистанционно, есть дети, которым нужен социум (на изоляции у них оценки стали хуже), и есть «свободные художники», у которых успеваемость вообще скатилась — такой, к счастью, оказался у нас один, но ему пришлось помогать всей семьей».
Для преподавателей многие проблемы были связаны не с дистанционной работой как таковой, а с возможностью встроить ее в сильно изменившийся быт. «Мне кажется, чиновники не понимают, что у учителей бывают собственные дети»; «Сына-второклассника учила в итоге, можно сказать, сама. И школьным предметам, и музыке. Рядом бегает младший. Всем нужно обеспечить нормальное существование в быту. Хорошо, что я уволилась из школы перед всем этим»; «Муж приходил с работы и освобождал меня для работы, полностью переключая на себя двухлетку и пятилетку. К концу месяца мы уже ругались нещадно. В тихий час — Zoom, ночью проверка тетрадей, сон по четыре часа», — вот типичные реплики с учительских форумов. Не меньше страдали и родители, переведенные на удаленную работу.
Решить эту проблему на законодательном уровне пока не удалось: в Трудовом кодексе ничего не сказано про локдауны. Весной президент почти на два месяца объявил «нерабочие дни», которые формально не были ни рабочими, ни выходными, поэтому работодатели часто не понимали, как им поступать. Для работников вариантов немного — полюбовно договориться с руководством о графике и нагрузке, взять отпуск за свой счет, уволиться в надежде на скорое разрешение ситуации или работать в экстремальных условиях, надеясь на него же.
Что впереди? Стратегии обучения в цифровом мире
Многие полагают, что эпизоды дистанционного образования повторятся еще не раз.
«В нашем случае школа во время карантина практически самоустранилась, — сетует Марина Смирнова, мать третьеклассника из Подмосковья. — Стало понятно, что полагаться на нее не стоит. Мы не очень переживали за основные предметы (освоить часть программы второго класса можно и дома), но пересмотрели стратегию изучения иностранного языка: изначально планировали ввести дополнительные занятия с четвертого-пятого класса, но пришлось подключить языковые курсы уже сейчас».
«Мы уже наблюдаем понижение образовательных компетенций после весенней четверти, — отмечает Геннадий Нильский. — Скажу откровенно: при всеобщем использовании дистанционных технологий еще большая ответственность за образовательные результаты ляжет на плечи родителей. От возможностей семьи, семейных установок и ценностей будет зависеть очень много». Никто не снимает ответственности со школы, добавляет он, но инструментов для воспитания и обучения у педагогов на «удаленке» меньше.
Ответственность в любом случае лежит на родителях, возражает священник Федор Сидоров: «От них зависит, какую школу для ребенка выбрать, какие дополнительные ресурсы привлекать. Здесь для нас нет ничего нового».
