Священник Константин Кобелев, помощник начальника московского УФСИН РФ по работе с верующими, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы при следственном изоляторе № 2:
– Недавно я выступал на радио «Радонеж». Были звонки от слушателей. Кто-то задал вопрос: зачем я трачу время на бандитов? Это спросили христиане.
Я ответил: представьте, что через несколько лет вы с этим человеком, который сейчас в тюрьме, встретитесь на улице. Если он за время отбывания срока не встретит никого, кто бы обошелся с ним по-людски, он и дальше будет совершать преступления.
Поэтому сегодня главное в деле помощи заключенным — изменить настроение к ним в обществе.
Ведь «по ту сторону решетки» – тоже жизнь. Заключенные болеют, голодают, рожают детей. Но сходить в аптеку или лечь в больницу – не могут.
А что у нас говорят о женщинах, которые рожают в тюрьме детей? Называют их гулящими, считают, что они специально рожают, рассчитывая на послабления. Но ведь на свободе у нее мог быть муж, она могла забеременеть, и уже в тюрьме об этом узнать. Потом, может быть, ей и дадут из-за этого какие-то льготы, но не обязательно. А ребенок растет, и нуждается в нашей помощи.
Еще одна острейшая проблема, одна из самых первоочередных — суициды заключенных. Много таких случаев происходит на самом первом этапе, когда человек только попал на зону. Священники могли еще не успеть к нему прийти.
Поэтому сегодня мы разрабатываем специальную программу помощи заключенным с самого первого этапа.
– Что могут сделать для заключенных добровольцы?
– Верующие порой говорят о десятине, которую нужно отдавать на Церковь. Но десятина — это все, что вы даете на благие дела, не только деньги. Помогли больной соседке, купили (даже для себя) книгу духовного содержания. Помощь тем, кто находится за решеткой — из этого же ряда.
Сегодня у начальников территориальных Управлений ФСИН появились помощники по работе с верующими – люди, главной задачей которых станет помощь заключенным. В России их будет более 80. Сейчас к работе уже приступило 20 человек. 17 из них — православные священники, двое — православные миряне, один человек, в Татарстане, — мусульманин.
Финансовую поддержку может оказывать фонд «Покров». Он работает девять лет, одно из его направлений — помощь заключенным. Но его средства тоже ограничены. И мы бы хотели, чтобы люди, которым пишут письма заключенные (например, прихожане храмов) в свою очередь, оказывали помощь Фонду, чтобы он потом мог помочь кому-то еще. Это будет проявлением вашего сострадания, христианской любви.
Для светских помощников есть общественная организация – Центр помощи родственникам осужденных. Она была создана родственниками тех, кто отбывал наказание и работает вполне эффективно.
Можно также размещать просьбы в интернете. Важно, чтобы это была проверенная информация, и деньги собирались на конкретные цели. Но главное, повторюсь, – изменить настроение в обществе.
Нельзя бить лежачего. Если человек осужден, это не значит, что жизнь его кончена.
Наоборот, бывает, что она только начинается – ведь многие люди приходят к Богу именно в тюрьме. Приходят по-настоящему, не обрядово. И мы не можем вычеркивать заключенных из жизни общества, тем более христиане!
– А на какую помощь могут рассчитывать те, кто освобождается?
– Недавно эту тему поднимал Святейший Патриарх Кирилл. Интересен в этом плане опыт домов трудолюбия «Ной». Сейчас работает 11 таких домов, пока они есть только в Подмосковье.
Там живут разные люди — и бывшие заключенные, и те, кому просто некуда пойти. В девяти домах люди работают и зарабатывают деньги. Какую-то часть от дохода они получают на руки, остальное отдают на содержание своего дома и еще двух, где живут нетрудоспособные: инвалиды, престарелые, женщины с маленькими детьми. Срок проживания не ограничен, можно приезжать и возвращаться. Но дисциплина, тем не менее, обеспечена.
– Как это удается?
– Во-первых, бывшие заключенные там стараются не афишировать то, что они сидели в тюрьме, хотя принимающей стороне известен этот факт их биографии. Поэтому бывшие заключенные не могут воссоздать тюремные порядки.
Говорят, был случай, когда кто-то отказывался работать, говорил, что ему это по «статусу» не положено. Ему сказали: не нравится — уходи. Он ушел, а вскоре вернулся и согласился быть, как все.
В «Ное» действуют штрафы за пьянство. Есть меры против «неофициальных» отношений мужчин и женщин — их стараются расселять по разным домам. А если зарегистрировать брак — могут, наоборот, дать отдельную комнату.
– Такая система может стать основной формой социализации тех, кто выходит на свободу?
– Для тех, кому некуда пойти — да. Есть и другой подход: некоторые считают, что надо просто помогать таким людям деньгами. Собирать пожертвования и отдавать, ничего не требуя. Но я считаю, что это не полезно для самих бывших заключенных. Они часто не способны контролировать свою жизнь на свободе, в том числе денежные вопросы.
Поэтому тем, кто хотел бы помочь бывшим заключенным, лучше жертвовать деньги на сами дома трудолюбия. Тогда система «Ной» сможет принимать больше постояльцев в те два дома, где люди работать не могут.
