Если вас интересует благотворительность, вы хотите разбираться в новых технологиях, читать экспертные интервью с яркими фигурами в мире НКО и помогать с умом — подписывайтесь на секторную рассылку Милосердие.РУ. Чем больше мы знаем, тем лучше помогаем!
Центр святителя Василия Великого находится в старинной части Васильевского острова, у самой Невы. Небольшой трехэтажный дом выкрашен светло-голубой краской и почти сливается с небом. В 1730-е здесь жил князь Федор Голицын, затем была часовая фабрика, позже семья Панаш сдавала квартиры внаем. И сейчас дом, где проходят программу социальной адаптации подростки, совершившие преступления, выглядит жилым.
Вместе с Юлианой Никитиной, основателем и исполнительным директором центра, мы поднимаемся по разрисованной лестнице и заходим в типичную старую квартиру – длинный коридор с прихожей в конце, дверь в небольшую кухню, за поворотом – проходная комната с кухонным столом и диванчиками. Здесь же холодильник и буфет – как будто это тоже кухня, только для посиделок.
Здесь мы и садимся пить кофе. Из керамических чашек, которые не могут не понравиться – видно, что они сделаны вручную в мастерской. Как и почти вся посуда в центре – руками воспитанников. Вообще, керамические изделия здесь повсюду: разнообразные вазочки на полках, глиняные птицы и звери, свисающие на лентах с потолка, невозможной красоты, похожее на кружевную салфетку, блюдо на столе и дюжина тарелок в сушилке…
Не выключаться из жизни
Может быть, этот вопрос на Васильевском острове выглядит неуместным, но я все же спрашиваю, почему центр выбрал имя Василия Великого. Моя собеседница напоминает: именно святитель Василий первым из святых отцов сказал, что дело церкви – помогать всем нуждающимся, никого не отвергая. И он многое для этого делал – как мы бы сейчас сказали, поставил помощь на системную основу: создал центр милосердия, где были храм, гостиница для неимущих, школа, приют для сирот. Прошло почти 17 веков, но все еще приходится напоминать: помогать нужно всем, даже тем, кто совершает ошибки.
Центр социальной адаптации для трудных подростков святителя Василия Великого учрежден в 2004 году приходом петербургской церкви святой великомученицы Анастасии Узорешительницы.
Уникальность центра в том, что его воспитанники не прерывают отношений с социумом. За 14 лет из 278 выпускников Центра повторные преступления совершили только 38 человек – этот процент разительно отличается от статистики российских исправительных учреждений для несовершеннолетних. Даже в более благополучных европейских центрах социальной реабилитации хорошим результатом считается 30-50%.
В центре работают две группы. Первая – стационарной реабилитации, рассчитана на круглосуточно проживающих в центре по приговору или постановлению суда юношей. Им дают шанс использовать срок, чтобы продолжить образование, получить навыки конкретной профессии и пересмотреть свои привычки и взгляды на жизнь. Одновременно в стационарной группе могут находиться 10-12 человек. Они обязательно проживают в центре, занимаются с психологами и общаются с социальными работниками, ездят в школу, к репетиторам, на тренировки.
Вторая – группа социального патронажа, где юноши и девушки, состоящие на учете в отделах полиции, комиссии по делам несовершеннолетних или уголовно исполнительных инспекциях, или находящиеся в трудной жизненной ситуации, получают консультации психологов, занимаются с репетиторами и подбирают для себя интересные увлечения.
Любовь и строгость
Поначалу в центре, кроме нас, никого нет – кто-то из подопечных на выходные уезжает домой, группа детей отправилась на занятие в музей, еще несколько человек разошлись по секциям или еще не вернулись из школы. Впрочем, и так видно, что в этой небольшой квартире происходит насыщенная жизнь – по приколотым к стенам запискам и памяткам, по груде тапок в прихожей, и даже оставленная в кухонной раковине посуда – о том же. Юлиана Владимировна замечает посуду и извиняется – иногда с этими мужчинами так сложно договориться…
– Если сформулировать главные принципы центра, какие они?
– Центр выполняет функцию исправительного учреждения, но взаимоотношения здесь основаны на любви и строгости. Любовь – это принятие и понимание, спокойный и уважительный тон общения, это готовность выслушать и не осуждать, помочь, поддержать, заметить изменение к лучшему. Строгость – четкие, обоснованные правила, одинаковые для воспитанников и сотрудников. У нас нет «начальников» и заключенных, мы общаемся с нашими подопечными на равных и готовы принимать их такими, какие они есть.
– Как надолго попадают к вам ребята?
– Минимальное время пребывания ограничено 9 месяцами, но в каждом конкретном случае мы оцениваем, как воспитанник справляется с задачами на очередном этапе, и переходим к следующему, только когда видим положительную динамику. При необходимости курс может быть продлен до 3 лет.
Возвращение домой
Разработанная в центре программа социальной реабилитации называется «Человек». Она состоит из четырех этапов: «Карантин» – первый месяц воспитанник может покидать центр только в сопровождении кого-то из сотрудников, постепенно привыкает к жизни центра, проходит социальную и психологическую диагностику, для него составляется план индивидуального сопровождения.
За ним следует длящийся не меньше трех месяцев «Общий курс», когда, по своему индивидуальному расписанию, подросток посещает учебные заведения и мероприятия уже самостоятельно. На этом втором этапе в программе обязательно есть консультации и тренинги с психологом, творческие мастерские, спортивные тренировки, занятия с волонтерами-репетиторами.
Когда становится заметна положительная динамика в поведении и учебе воспитанника, он переходит к «Индивидуальной программе» – можно свободнее распоряжаться своим временем, днем бывать дома, выбирать занятия по интересам. На завершающем этапе – «Возвращение домой» – воспитанники проводят дома выходные. Этот последний период нужен для того, чтобы закрепить личные достижения и подготовиться к самостоятельной жизни вне центра.
Когда подросток покидает центр, работа с ним не заканчивается. Он по-прежнему посещает занятия с психологом, получает помощь социального работника в поисках работы или при подготовке к поступлению в вуз.
Единственные в своем роде
Мы обсуждаем коллег – какие еще организации работают с трудными подростками, на кого стоит равняться. Юлиана Владимировна перечисляет:
– Мне очень нравится «Твоя территория», они занимаются анонимным онлайн-консультированием подростков. Прекрасный пример для вдохновения – «Перспективы», они помогают и детям, и взрослым с тяжелыми инвалидностями улучшить жизнь, встроиться в общество, насколько это возможно. Хорошая организация, работающая с детьми в трудных жизненных обстоятельствах, – «Упсала-цирк». Тех, кто так же, как мы, работал бы с подростками с судимостями в рамках исполнения наказаний, я, к сожалению, не назову – их просто нет. А было бы здорово создать ассоциацию с другими организациями.
– Как Вы думаете, почему их нет?
– В обществе есть фобия перед трудными подростками, особенно теми, кто уже преступил закон, страх, что они могут совершить что-то ужасное. Но когда я в Европе попадаю в места, где занимаются адаптацией подростков в конфликте с законом, как датская Школа Кофеда, или французский приют Ле Брандон с Жаном Пьером Юнгом, или похожие социальные институции в Гамбурге, я чувствую себя как дома: те же принципы, те же установки, похожие отношения.
У нас в стране пока очень скудное юридическое поле, в котором могли бы существовать организации, подобные нашей. От чиновников я часто слышу, что они не понимают, к какому ведомству нас отнести. Если ФСИН, то там не предусмотрено образование, социальное сопровождение семьи и педагогическая работа, если работа с молодежью или социальная политика – там нет исполнения наказаний, и так далее. Мы не вписываемся ни в одну из существующих систем.
В прошлом году мы совсем не получили финансовой поддержки через субсидию от государства, и нам предложили войти в реестр поставщиков социальных услуг. Но уже в процессе оформления становится понятно, что и тут мы не очень вписываемся. В нынешней системе для нас нет ниши – в обществе проблему подростковой преступности не осознают, и нет понимания, как работать с подростками, нарушающими закон.
Проверки на местах вместо бумажной волокиты
Из музея возвращаются дети вместе с педагогами, пора греть обед. Только что мы говорили о том, что центру предстоит сделать, чтобы войти в реестр поставщиков социальных услуг. Вот конкретная задачка: предлагается, что кормить «получателей услуг» нужно в соответствии с ГОСТами и санитарными нормами. В том, чтобы накормить, проблемы нет, но ведь еще нужно оформить отчетность…
Я интересуюсь: как же работают европейские центры для подростков с судимостями, им ведь тоже нужно отчитываться?
– В Европе эти центры всегда поддерживает государство, через муниципалитеты, – объясняет Юлиана Никитина. – Поэтому вопроса, как центру выжить, как выплачивать зарплаты, не возникает. Да, организациям приходится отчитываться, но отчеты не большие, 3-4 листа. Акцент на другом – в центры время от времени приходят проверяющие и стараются вникнуть в суть работы на месте – не брезгуют общаться с подопечными, провести с ними вместе день, пообедать, чтобы понять, что происходит. К нам, как правило не приходят проверяющие, но нужно оформить 500 листов бумаги отчетов.
Учиться слышать каждого
По первому образованию Юлиана Никитина медик. Какое-то время она не работала, занималась семьей и детьми. Интерес к социальной работе возник вместе с воцерковлением: сперва это была волонтерская деятельность в Братстве св. Анастасии Узорешительницы – помощь в больнице, общение с детьми в воспитательной колонии для несовершеннолетних. Осознав, насколько серьезным стал интерес к социальной работе, Юлиана Владимировна поступила в Академию государственной службы на факультет социологии и окончила его уже исполнительным директором Центра Василия Великого. О том, чему ее научили годы работы в центре, она говорит так:
– Самое главное – сохранять спокойствие и быстро разрешать сложные ситуации, привлекая разные службы. Руководителю также очень важно уметь сохранять мир в коллективе, поддерживать атмосферу, в которой люди чувствуют себя защищенными.
При моей работе много встречаешься с самыми разными людьми, и нужно оставаться открытым для нового опыта, быть всегда наготове, учиться слышать каждого. В свое время понять, что именно предстоит мне и центру, очень помогло общение с экспертами из шведской системы исполнения наказаний, с российскими психологами из Института социального образования и других организаций, проводящих супервизии в сфере социальной реабилитации.
– Насколько Вы, как исполнительный директор, включены в воспитательный процесс?
– Нужно хотя бы раз в неделю участвовать в педсовете, и, конечно, постоянно возникают вопросы, которые надо решать сообща. Я хотела бы больше времени проводить с детьми, больше включаться в нашу социальную работу. Но приходится заниматься тем, чем и должен заниматься директор: куда-то ехать, чтобы оформить документы, решать хозяйственные дела, писать заявки на гранты, встречаться с представителями других организаций, с судами, родителями, уполномоченными по правам ребенка, показывать центр и про него рассказывать.
И важно очень быстро переключаться между всеми этими задачами. К счастью, у нас есть хороший бухгалтер, и я не касаюсь финансовых вопросов, взаимодействия с банками, а юридическим сопровождением центра занимаются наши партнеры, компания «Быстрое право». Я бы с удовольствием поделилась своими полномочиями, но пока у меня в штате нет заместителя, и наиболее полную картину связей центра вижу именно я.
Значимые взрослые
В центре работает 20 сотрудников. Им помогают порядка 50 волонтеров. Многие из нынешних сотрудников сначала сами были волонтерами, и теперь приглашают помогать своих знакомых. Всякий раз это происходит, потому что у центра и его воспитанников есть конкретный запрос.
Когда-то именно так завязались отношения с Санкт-Петербургским центром паркура. Теперь уже кто-то из паркурщиков работает с воспитанниками постоянно, а новые волонтеры появляются благодаря этой дружбе. Критерий отбора как сотрудников, так и волонтеров Никитина формулирует коротко: «Главное для нас, чтобы с детьми работали умные люди, понимающие, что конкретно они собираются делать и зачем».
Кажется, что 70 взрослых, работающие с парой десятков трудных подростков, – это непропорционально много. Но именно интенсивное общение – залог успеха в социальной реабилитации. И здесь всегда есть, чем помочь: поехать сопровождающим с воспитанниками в музей или театр, пойти в поход, стать репетитором и помочь освоить школьную программу, подготовить к экзаменам, научить играть на гитаре или рисовать.
– Как Вы думаете, какая мотивация движет волонтерами, меняется ли она со временем?
– Люди истосковались по живому, интересному делу, им хочется быть частью чего-то настоящего, делать что-то не по указке. Наши волонтеры видят живую и открытую реакцию на то, что делают, наблюдают, как ребята меняются. Это ценный опыт. У кого-то самого в подростковом возрасте были значимые взрослые, которые помогли с чем-то справиться, сделать свой собственный выбор. И теперь они приходят, чтобы стать такими взрослыми для других ребят.
Важно, чтобы волонтер себя чувствовал свободно, понимал, что многое зависит именно от него, и чувствовал хорошее, уважительное, внимательное отношение. Мы специально устраиваем для помощников встречи, приглашаем их на наши мероприятия, вместе ходим в театр. В этой творческой неформальной среде все время возникают новые идеи, и люди дальше вместе их воплощают.
Пробиться через стигму
Этот же мотив – живого, конкретного дела и интересного общения – исповедуют в центре и в отношениях со спонсорами.
Именно такими друзьями оказалась IT-компания Jet Brains, ежегодно поддерживающая проекты центра финансово. Пространство «Ткачи» и ДК «Громов» безвозмездно предоставляют центру площадки для мероприятий, и это очень ценно для организации, которая устраивает встречи выпускников и мотивирующие события для своих сотрудников и волонтеров.
Компания Bergans предоставляет бесплатно или по минимальным расценкам снаряжение для школы странствий. «Быстрое право» помогает решать самые разные юридические вопросы. WestCall поддерживает события. Поддержку конкретных, четко сформулированных целей готовы оказать в Епархиальном совете. Такую же целевую помощь оказывают иностранные благотворительные христианские организации, например, швейцарская G2W.
– Вообще, преступники, даже несовершеннолетние, в нашем обществе очень стигматизированная группа. По моему опыту, пробиться через это отношение и получить поддержку бизнеса помогают не цифры и не данные исследований, а личное обращение: «Вспомните, были ли у вас в жизни ситуации, когда вы или кто-то из ваших близких нарушали закон, и только по стечению обстоятельств об этом не узнали правоохранительные органы? Представьте, что тогда всё могло бы сложиться иначе». Наша память так устроена, что нехорошие истории мы быстро забываем. Но они есть у многих даже очень достойных и уважаемых людей. И если вспомнить себя, свое состояние, то на вопрос, зачем помогать малолетним преступникам, начинаешь отвечать совсем иначе.
Просто общаться
Перед тем, как покинуть центр, я обхожу остальные помещения на двух этажах – спальни с двухъярусными кроватями, зал, куда можно приглашать гостей на праздники. В оформлении зала чувствуется азарт и озорство – не сложно предположить, что концепция этого интерьера тоже создавалась сообща. В керамической мастерской мы задерживаемся – тут есть, что поразглядывать. Какие-то поделки ждут отправки в сувенирные лавки (при реализации керамики деньги получают воспитанники или изделия идут на подарки), что-то уже прижилось в самом доме.
Еще одно помещение – кафе, вход в которое я заметила с улицы. Это – еще один проект, социальная кофейня «Просто». В центре очень надеются, что кофейня откроется в этом году, и туда смогут приходить друзья и родители воспитанников, выпускники центра и просто неравнодушные люди, чтобы устраивать тематические встречи и общаться. Обеспечить кофе-машиной и научить воспитанников профессии бариста берется компания Illy.
