21 декабря в кинотеатре «Ударник» прошли Вторые общественные слушания против ювенальной юстиции, организованные Общественным комитетом в защиту семьи, детства и духовно-нравственных ценностей. Выступления были посвящены широкому спектру проблем, но собственно опыт ювенальных судов рассмотрен не был.
Ее нет, но она есть?
По мнению председателя движения «Много деток – хорошо» Татьяны Боровиковой, ювенальная юстиция действует в России уже около 10 лет, не хватает лишь ее законодательного оформления. За точными формулировками, что же тогда понимается под «ювеналкой» организаторы отсылали к Первым слушаниям, прошедшим в ноябре в киноцентре «Пушкинский», но анализ выступления показывает, что ювенальной юстицией участники называют все дурное (или представляющееся дурным), что исходит от любых чиновников по отношению к детям. Со сцены звучали истории об учебниках, пропагандирующих однополые браки, блуд, аборты и т.п., о врачах роддомов, принуждающих мам прививать детей («А я в жизни не допущу ребенка к прививкам» – отметила Татьяна Боровикова, и зал встретил эту фразу рукоплесканием) и препятствующих грудному вскармливанию, о недостатках готовящегося законопроекта «Об ограничении оборота эротической и порнографической продукции». Вопиющие случаи, когда в провинции за неуплату людям отключают свет, воду и т.п., а потом изымают детей, потому что для них нет надлежащих условий, Татьяна Боровикова также причислила к ювенальным технологиям.
Проблемы некачественных учебников, «секспросвета», чрезмерной жесткости органов опеки и пр. действительно стоят в России давно, и с ними, как их ни называй, необходимо бороться, но связь их с концепцией ювенальной юстиции далеко неочевидна. Напомним, что смысл ювенальной юстиции заключается в создании специальных судов для разбора дел (уголовных, а в некоторых странах – и гражданских), где любой из сторон выступает несовершеннолетний, а также системы социальных учреждений, куда можно было бы помещать подростка группы риска для профилактики преступлений или ресоциализации правонарушителей. В ряде регионов России уже более девяти лет действуют ювенальные суды, но их опыт на Слушаниях вообще оставался вне рамок анализа. В результате, объявляя войну действительно негативным явлениям в обществе, активисты «антиювенального» фронта, видимо нечувствительно для самих себя, оказываются в оппозиции планам судебной реформы, не имеющим отношения ни к секспросвету, ни к «паспорту школьника», и обсуждение законопроекта об особом составе судов по делам несовершеннолетних становится в их глазах «планами введения закона, разрушающего семьи и настраивающего детей против учителей и родителей».
Это приводило выступавших к вынужденному самопротиворечию, например, утверждалось, что существующий у нас порядок работы с неблагополучными семьями не требует никаких перемен: «Лишение родительских прав возможно только по суду, – поясняла юрист организации «Народный собор» Ольга Леткова, – а изъятие ребенка из семьи до суда – только по акту опеки», – и тут же следовали примеры изъятий, где оба этих требования были соблюдены, но это не придавало им легитимности в глазах собравшихся. Встречались и вовсе странные утверждения: например в проспектах, раздававшихся на Слушаниях утверждалось, что в Европе и США могут «забрать ребенка» у тех, кто не разрешит ему смотреть порносайты, и то же ждет Россию в случае принятия ювенальной юстиции.
Ближе всего к обсуждению проблем реальной ювенальной юстиции было выступление главы сектора отдела по взаимодействию с МВД синодального отдела по взаимодействию с вооруженными и правоохранительными силами прот.Александра Ильяшенко, критически сравнившего положения Всемирной декларации прав человека и Конвенции о правах ребенка. Как заметил о.Александр, если в Декларации указано, что особой защитой должны пользоваться материнство и младенчество, то в Конвенции говорится только о защите детей, то есть забота о семье вытеснена заботой об отдельном ее члене. Говоря об информировании школьников об их правах, о.Александр отметил, что до революции правоведение входило в гимназический курс и дети знали о существовании статьи «о злоупотреблении родительской властью», но также и об особой ответственности за преступления против родителей, а сейчас подобного равновесия в юриспруденции нет. Ювенальные нормы планируют распространять не только на криминальные случаи, но и на потенциально криминальные – то есть те, когда преступление не совершилось, но возможно. «А это – все 100% семей», – уверен о.Александр.
Спасти детей от опеки
Важную инициативу в духе ювенальной юстиции предложила актриса Наталья Захарова, известная своей многолетней борьбой с французским правосудием за восстановление в родительских правах и возвращение отнятой у нее дочери. «Все большее число комиссий и чиновников занимаются детскими правами, работой с семьями и т.п. и простым людям сложно со всем этим разобраться – сказала Захарова. – Я могла бы стать медиатором, посредником между гражданами и чиновниками в таких вопросах, как это устроено на Западе. К сожалению, уполномоченный по правам детей при Президетне Алексей Головань пока отреагировал на мое предложение очень осторожно, но я буду продолжать продвигать эту идею».
Наиболее острыми были выступления родителей и опекунов, лишенных родных и приемных детей под надуманными предлогами. Таких историй все больше, и практика показывает, что побороть органы опеки и попечительства в суде родителям почти невозможно: лишь одна из рассказанных историй закончилась полной победой.
Дело было так: 8 мая 2009 года в запертой комнате одного петербургского общежития начался пожар. Когда соседи выбили дверь, оказалось, что виновник возгорания – пятилетний мальчик-инвалид Паша Брилев: его родители ушли (мама повела шестилетнего брата в детский сад, а папа пошел к врачу), а он нашел зажигалку и поджог тюлевые занавески. Соседи забрали ребенка к себе, кто-то позвонил в органы опеки. Приехала комиссия, постановила, что ребенок находится в угрожающей жизни ситуации, и забрала его в приют, а заодно и его брата, заехав за ним в детский сад; был подан иск о лишении Брилевых родительских прав. «Ответчики злостно уклоняются от воспитания, лечения и материального обеспечения детей, – утверждает исковое заявление, – ведут аморальный образ жизни, отец нигде не работает, не имеет регистрации. По месту жительства характеризуются отрицательно». Чтобы отстоять право на отцовство Сергей Петрович Брилев (пока шло разбирательство, его супруга скончалась от рака) обратился за помощью в ряд некоммерческих организаций Санкт-Петербурга, и 1 ноября общественная комиссия провела собственное расследование условий жизни семьи. Итоги инспекции (комиссия нашла, что условия удовлетворительные, соседи отзываются о семье хорошо, отец тяжело переживает изъятие детей, хочет заботиться о них сам, имеет для этого возможности, но нуждается и в социальной помощи) были предоставлены суду, и тот постановил – детей Брилеву вернуть. Так, по убеждению рассказавшей об этом случае представительницы питерского отделения организации «Родительский комитет» Любови Качесовой, была посрамлена ювенальная юстиция.
Никто не знает про «ювеналку»
Смещение понятий приводит к закономерному результату: борцов с ювенальной юстицией не понимают не только специалисты. Татьяна Боровикова недавно передала пакет документов «по ювеналке» Владимиру Путину, и «он очень удивился, он даже не представлял себе реальное положение дел». Руководитель пермского регионального общественного движения содействия развитию взаимопомощи между народами «Единство Родины» Ольга Скрыпник рассказала, что ей пришлось проводить большую разъяснительную работу в Перми: «люди просто не верили, что такое возможно». Зато после ее разъяснений ей удалось собрать большое число подписей против «ювеналки», которые она передала в распоряжение оргкомитета.
Естественно, тот, кто, услышав от противников ювенальной юстиции их версию значения этого слова, поленится проверить информацию в компетентных источниках (вот, например, справка по ювенальной юстиции на сайте Ростовского областного суда, а вот – сайт, посвященный этому направлению судебной практики), будет обеспокоен. Украинсий публицист и общественный деятель Игорь Друзь рассказал, как удалось предотвратить принятие закона о ювенальной юстиции в Украине. «Наши депутаты – в основном случайные люди, интересуются только разделом должностей, – говорит Друзь. – Мы с коллегами объяснили им, что если раньше их «заказывали» через налоговые органы и т.п., то с принятием закона к этому прибавятся и органы опеки». Ювенальная юстиция нужна для совершения оранжевых революций, уверен Друзь, а также для легализации гомосексуализма, и бороться с этим надо, создавая угрозу публичного скандала. После получения такой информации депутаты Верховной Рады закон отклонили.
Сопредседатель движения «Народный собор» Олег Кассин рассказал об эпистолярной борьбе с ювенальной юстицией. Уже разосланы письма Патриарху Кириллу, Путину, Медведеву, Компартии и отдельным депутатам, готовится адресная рассылка агитационных материалов всем депутатам Госдумы. По словам Кассина, депутаты были шокированы активностью борцов с ювенальной юстицией, поэтому теперь важно не сбавлять оборотов. Всех слушателей также призвали отправлять письма против ювенальной юстиции Президенту, премьер-министру, спикеру совета федерации, спикеру Госдумы и своим депутатам.
«По Лаховой проведена большая работа»
Слушатели активно принимали участие в обсуждениях, из зала поступали записки-предложения: привлечь к борьбе с ювенальной юстицией мусульман, «ввести в обиход понятие «жертва ювенальной юстиции»», а также «выпороть Зыкова и Лахову». Работу «антиювенальщиков» по персоналиям стоит упомянуть особо. В первую очередь речь о члене Общественной палаты РФ Олеге Зыкове, активно пропагандирующем введение ювенальной юстиции, и бывшем председателе Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Екатерине Лаховой, а также сменившей ее на этом посту Елене Мизулиной (под эгидой этого комитета проходили и проходят парламентские слушания по ювенальной юстиции). «Нам надо обдумать, как именно подать в суд на Зыкова и Лахову, мы это будем обсуждать с юристами, чтобы все было юридически безупречно – поделилась с присутствовавшими Татьяна Боровикова. – Мы очень активно ведем себя на обсуждениях в Госдуме и Общественной палате и нас туда перестали пускать. Поэтому нам нужны люди, которые будут ходить на мероприятия «ювенальщиков» и слушать, что они там говорят».
Сопредседатель движения «Народный собор» Владимир Хомяков пообещал уже в январе открыть в интернете «доску национального позора» с подробностями биографий «ювенальщиков», а Олег Кассин рассказал, что Комитет подготовил обширную справку по деятельности Екатерины Лаховой, уличающей в частности Российской ассоциации планирования семьи в преемственности от аналогичных структур нацистской Германии (участники слушаний обвиняют Лахову в «лоббировании» этой структуры). «В некоторых регионах были даже проведены проверки по фактам, изложенным в нашем письме; мне передавали, что у Лаховой был нервный срыв», – отметил он и призвал тех, кто может, «достойно встретить госпожу Лахову на запланированной ею встрече во Владимире». Когда из зала сообщили, что поездка Екатерины Лаховой во Владимир отменена, последовали аплодисменты.
Везде враги
В кулуарах все было еще определеннее:
– Как зовут эту бабу в Госдуме, которую придушить надо?
– Да жидовка какая-то, мало ли их там, врагов наших!
– Да, везде враги… Придумали еще – письма писать им! Нужны не письма, а Минин и Пожарский!
В представленном на слушаниях виде идея ювенальной юстиции не могла не привлечь внимания и довольно специфического типа активистов – борцов с разными видами всемирного заговора. На лотках в фойе продавались кинофильмы об «окончательном превращении людей в электронных биороботов», о «мученике за царя Григории Распутине» и т.п., распространялись воззвания против «электронного правительства». Особенно неприятно было видеть лоток с литературой т.н. «катакомбного» направления, обвиняющей Московскую Патриархию в измене Православию и прочих тяжких грехах. И это при очень жестком модерировании организаторами мероприятия лоточной торговли!
Думается, борцам с ювенальной юстицией следует не только поточнее определиться с терминами, чтобы не «бить в молоко» и, препятствуя беспределу органов опеки, не вставлять палки в колеса судебной реформе, которой, по всей видимости, они не особо-то интересуются, но и задуматься о том, чем проповедников такого толка привлекают их мероприятия. И, как отмечала и сама Татьяна Боровикова, движению не хватает креативщиков, которые бы не только порицали чужие разработки, но и предложили бы что-то свое – тогда, безусловно, дискуссия станет более осмысленной.
Пока наиболее полезной с практической точки зрения инициативой Комитета в защиту семьи, детства и нравственности, наверное, можно назвать открытие двух телефонов «Горячей линии», по которым можно сообщать о попытках изъятия детей из семей: 8 (915) 111-0203 и 8 (965) 202-2028.
Михаил АГАФОНОВ
