Ясли – семейство приютов, по большей части, дневных, куда определяли младенцев в самом раннем возрасте – от нескольких недель до 4-8 лет. Для более взрослых сирот или детей недостаточных родителей существовали другие благотворительные учреждения – Воспитательные или Сиротопитательные дома. Ясли были частью государственной благотворительной работы, но открывали и на собственные деньги и женщины – энтузиастки.
Первые частные ясли были открыты в 1872 году в городе Туле матерью известного русского писателя Викентия Викентьевича Вересаева. Она разместила объявление в газете «Тульские губернские ведомости»: «С разрешения попечителя Московского учебного округа я открываю 1 ноября этого года на Большой Дворянской улице, в собственном доме, детский сад от 3 лет до 7. Елизавета Смидович».
Кстати, она же изобретала всевозможные педагогические приемы. В частности, «Плюшкин магазин». Смысл его заключался в том, что Елизавета Павловна после отбоя обходила комнаты, и игрушки, которые не были убраны, помещала в специальный шкаф. Он открывался всего-навсего два раза в год – все остальное время стоял запертым. Детям, разумеется, не хотелось на полгода расставаться со своей любимой куклой или же деревянным коником. Поэтому в яслях сразу же наступил порядок.
Ясли стремительно набрали популярность, их начали открывать не только в губернских, но также и в уездных городах.
Часто инициаторами и источниками финансирования этих детских учреждений становились местные дамские общества. В частности, в 1904 году владимирские дамы отправили письмо на имя губернатора: «Признавая крайне нужным и своевременным прийти на помощь детям и матерям в виду затянувшейся тяжелой и кровопролитной войны с Японией, лишающей семья их отцов-кормильцев, кружок дам г. Владимира имеет честь покорнейше просить Ваше Превосходительство о разрешении открыть в гор. Владимире первые «Ясли» для детей дошкольного возраста».
Вскоре газета «Старый Владимир» сообщила: «В настоящее время общество в содержимом им на Спасской улице дневном приюте «Ясли» призревает, одевает и кормит до 50 детей от шестинедельного до 8 летнего возраста. Дети получают в соответствии с возрастом молоко, чай с белым хлебом и дважды в день горячую пищу, благодаря поступающим пожертвованиям они снабжаются одеждой и обувью. Специально приглашенная учительница занимается со старшей группой начатками грамоты, обучает их хоровому пению, молитвам, рукоделию. Вечером после ужина старшие уходят бодрые и веселые домой… а за грудными и ползунами заходят матери».
Как правило, затруднений в финансировании подобных учреждений не было. Во-первых, потому, что необходимость такой благотворительности была очевидной (в отличие, к примеру, от малопонятных обывательскому обществу новаторских театров и авангардных живописных кружков. А во-вторых, необходимые суммы были относительно невелики – еда, простейшие лекарства и одежда стоили в России сравнительно недорого, а помещение, как правило, предоставляло либо государство, либо кто-нибудь из инициаторов, как было в той же упомянутой Туле.
А вот деятели искусств, напротив, часто выступали в пользу городских яслей. Притом выступления часто носили весьма оригинальные формы. В частности, в газете «Одесский листок» в январе 1914 года появилась небольшая заметка с интригующим заголовкам «Пять Шаляпиных»: «5-го января в Москве в Литературно-художественном кружке состоялся детский спектакль в пользу детских яслей. Была поставлена детская опера «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях». В этой опере участниками были исключительно дети. Дети гениального певца, как видно, пошли «в папашу». Они обладают хорошими голосами и удивительными сценическими способностями. Маленькая Лидия обнаруживает режиссерские способности, a маленький Борис, – любимый сын Шаляпина, – даже рисует декорации».
Разумеется, этот спектакль имел большой успех и собрал много публики. На генеральной репетиции присутствовал Ф. И., который делал детям-участникам некоторые указания.
А «Южные ведомости» в 1912 году сообщали: «За последнее время Алуште повезло на развлечения различного рода. К числу таковых нужно отнести в концерт, данный артистами русской оперы: Никитской Полотовой, Щербачевой и г. Колотовым в помещении ц. приходской школы. Цель концерта благотворительная: сбор поступает в пользу местного дневного приюта «Ясли». Публика отнеслась в этому симпатичному делу очень сочувственно. Выразилось это в том, что все необходимое для буфета было пожертвовано отзывчивыми людьми; даже цветы для декорирования залы были пожертвованы. Билеты брались нарасхват и общая сумма сбора достигла 310 руб., что явится значительным подспорьем для бюджета о-ва. Исполнение вызвало шумное одобрение публики».
Но чаще всего деньги поступали от обычных обывателей с активной гражданской позицией, для которых было немаловажным положение дел в социальной сфере. «Новости дня» сообщали в 1901 году: «Новгород, 30-го ноября. Сегодня в присутствии губернатора и дам-благотворительниц состоялась передача в собственность местному обществу «Ясли» роскошного дома с землей и постройками потомств. почет. гражданином П. С. Аржаковым. Аржаков со смерти отца, содержит здесь в собственных домах более ста вдов с малолетними детьми, давая им прекрасное помещение с отоплением и денежные пособия ежемесячно».
А «Петербургский листок» сообщал в 1913 году: «Нас просят сообщить, что 21-го Марта состоится день «конфекты-кирпичика». Сбор от продажи «конфекты» поступит в пользу фонда приюта-яслей св. Анастасии. Этот приют-ясли является единственным благотворительным учреждением для рабочего люда громадного района за Невской заставой. Администрация приюта предполагает на деньги, вырученные от пожертвований в день «кирпичика» 21-го Марта, выстроить собственный каменный дом и тем самым дать возможность обеспечить бедным детям постоянный кров и здоровую пищу, a матерям возможность трудиться».
Слово «кирпичик» в заметке не должно настораживать. Речь шла исключительно о благотворительной реализации конфет в форме прямоугольного батончика, которые символизировал будущий кирпичик нового дома для детей.
И, конечно, процветала малая, можно сказать, точечная благотворительность. Так, например, в 1909 году компания «Зингер» пожертвовала Луганскому приюту «Ясли» машину для шитья белья и одежды. И таких случаев было великое множество.
Как мы уже писали, речь шла в основном о дневном пребывании детей в приюте. Главная идеология «яслей» – дать женщине возможность трудиться и зарабатывать деньги, а не вынуждать ее сидеть с утра до вечера с ребенком, пребывая из-за этого обременения в нищете.
Но во многих случаях «ясли» не ограничивались такими задачами. Больше того, существовали специальные организации для воспитания подкидышей. Газеты то и дело сообщали: «29 мая, вечером на Ленской ул. к приюту для подкидышей «Ясли» неизвестно кем подкинуты три младенца женского пола – два из них не более одной недели от рождения, а третий – 3-х месяцев». («Царицынская мысль», 1910 год.)
Часто «Ясли» способствовали и усыновлению. Вот, к примеру, объявление, опубликованное в том же 1910 году в газете «Киевская мысль»: «Киевский общественный раввин А. Б. Гуревич доводит до сведения еврейского населения, что в «Приют-Ясли» (Бол.-Дорогожицкая, 10) доставлена еврейская девочка 2 лет, Роза Бельфер, дочь умершей Чарны Бельфер. Раввин просит, не найдется ли частное лицо или какое-либо общественное учреждение (приют), которое согласилось бы взять на воспитание ребенка. Подробности можно узнать у раввина (Пушкинская 40) и в приюте».
После революции практически все ясли будут закрыты – как вредный пережиток буржуазного общества. И сразу откроются вновь, уже под эгидой народной власти. По большому счету, с той же целью – чтобы освободить от домашних дел на этот раз уже советскую работницу, чтобы помочь ей высвободить время для заводского труда, политинформации, кружковой работы и краеведческих познавательных экскурсий. Очень уж правильной и полезной оказалась идея, чтобы вот так вот сразу от нее отказываться.
