350 лет назад, 15 ноября 1670 года этот великий человек скончался. А образовательная система, которую он создал, за это время практически не изменилась.
Книга за книгой
Ян Коменский родился в 1592 году в городе Нивнице, на территории Моравии. Его отец – словак, при этом самого Яна Амоса считают чешским педагогом. Но это не очень существенно, когда речь идет о фигуре мирового масштаба.
В раннем возрасте мальчик лишился почти всей семьи – отец, мать и две сестры умерли от чумы. Яна и его третью, старшую сестру приютила тетушка. Он учился в братской протестантской школе Чешских Братьев, а затем в латинской школе.
В 1611 году молодой человек принял крещение по протестантскому обряду, и при крещении получил второе, библейское имя – Амос. Именно под этими двумя именами – одним, данным при рождении, а другим – при крещении, он и вошел в историю.
Образование, однако, продолжалось – Гернборский университет, затем Гейдельбергский университет. В то время он считался одним из центров европейской научной и культурной мысли.
Именно там, в 1612 году Ян Амос занялся научной работой – составлением полного словаря Чешского языка, известного под названием «Сокровищница чешского языка». Выбору темы удивляться не стоит, в то время в родной для Амоса Моравии говорили на чешском.
Работа над «Сокровищницей» продолжалась вплоть до 1656 года.
А в 1614 году он начал составлять универсальную всеобщую энциклопедию «Театр всех вещей» – Коменского явно тянуло к высокопарным названием. Правда, «Театр» так и не был толком завершен.
Между тем, в жизни Амоса начинается калейдоскоп событий. Он преподает, пишет книгу «Моравские древности», делает карту Моравии, бежит от чрезмерно активных католиков в Польшу, снова преподает, уже в Польше, пишет книгу «Дидактика», переименовывает ее в «Великую дидактику» и переводит с чешского на латынь.
В год сочиняет по учебнику – «Открытая дверь к языкам», «Астрономия», «Физика».
Последние два названия явно выпадают из общей стилистики, принятой Коменским, но, вероятно, это требования издателей. Зато первое в мире руководство по семейному воспитанию он называет как надо – «Материнская школа».
Этот человек неутомим и фанатично предан делу своей жизни – педагогике. Что, впрочем, не мешает ему стать священником.
Пансофическая школа
Молодость заканчивается незаметно. Зрелые годы проходят один за другим. Работа над книгами, преподавание, церковные проповеди. Нет времени перевести дух.
Женится, но чума уносит и супругу, и двоих детей. Женится снова – и опять его супруга вскоре умирает. Женится в третий раз.
Постоянные перемещения. «Вся жизнь моя была странствием», – напишет впоследствии педагог.
Квест получился внушительным. Еще в детстве он, будучи сиротой, живет то в Стражнице, то в Нивнице. Братская же школа была в городе Угерский брод. В шестнадцать Ян переезжает в Пшеров, там расположена латинская школа. Затем Прага – попытка получить образование в Карловом университете. Но, к сожалению, там правят бал активные противники его вероисповедания, и юноша перемещается в Германию, в Гернборнский университет.
Продолжительное путешествие по северу Европы – и снова Пшеров. Ян теперь преподает в той братской школе, где когда-то был учеником. Затем он в Фульнеке, учительствует и проповедует. В 1628 году начинаются гонения на Чешских Братьев, и он переезжает в польский городок Лешно.
Тут бы устать душой, озлобиться, проклясть бы все на свете. Но нет – этот камень обтачивается иначе. Ян Коменский делается все добрее к людям, все мудрее его тексты.
Ян всю жизнь переезжал с места на место, в первую очередь из-за гонений на церковь Чешских Братьев. Кто-то, возможно, назовет ее сектой, но для Коменского это была вера отцов, преданность которой он сохранил до последних секунд своей жизни.
Он даже не принял предложение кардинала Ришелье. Тот обещал ему создать в Париже все условия и для писательской работы, и для педагогических экспериментов, но это отдалило бы Коменского от братьев.
И только в 1651 году ему предоставляется возможность сделать то, к чему он шел всю свою жизнь, выступить в роли реального преобразователя учебного процесса. Даже по нашим временам 59 лет – немало. А в XVII веке – тем более.
Трансильванский князь Дьёрдь II Ракоци предлагает Яну провести в его владениях школьную реформу. Ученый радостно хватается за это предложение. Ради него он слагает с себя обязанности епископа протестантской общины Чешских Братьев (а делами церкви Амос занимался постоянно) и спешно пишет очередной труд – «Пансофическая школа». Пансофизм – от греческого слова «всезнание».
Отныне на земле князя Ракоци все должны все знать. Звучит несколько странно, а по тем временам было вообще педагогической революцией.
Но именно на этом принципе была – во всяком случае, формально – построена советская система среднего общего образования. Когда абсолютно все – гуманитарии и технари, девочки и мальчики, двоечники и отличники, гении и злодеи, будущие адвокаты и сантехники, матросы и доярки должны были дружно и в одних и тех же рамках, в одном и том же возрасте, в одно и то же время года изучать строение цветка, химическую формулу воды, правило буравчика и кольца, которые отличают Сатурн от других планет Солнечной системы (а саму систему тоже изучают, только в другом месяце).
Сейчас это трудно представить, но множество понятий, которые сегодня кажутся вполне очевидными, ввел в обиход именно Коменский.
То есть, до него все было как раз по-другому. Это учебный год, система обязательных уроков (с категорическим запретом их пропуска), годовой школьный план, проверка усвоенных знаний. Весь материал должен подаваться с учетом возраста учеников, новые знания должны ложиться на уже полученные. Каждое изучаемое правило должно сопровождаться примерами.
Утренние часы – самые подходящие для занятий. Учитель должен быть не только знатоком своего предмета, но и хорошим педагогом. По каждому предмету у каждого ученика должен быть только один учитель.
«Школа без дисциплины – что мельница без воды». Вместе с тем, «голос учителя должен сам проникать в души учащихся наподобие самого нежного масла».
И это лишь немногие из его тезисов.
Кроме того, именно Коменский впервые стал использовать кроме классических лекций различные театральные сценки, творческие вечера и так далее. Он называл это «драматизацией».
«Без побоев и суровости»
В результате Коменскому удается пусть не полностью, но все-таки осуществить задуманное. В 1654 году он возвращается в Лешно, с тем, чтобы снова приступить к теории. Он не стремится весь остаток жизни заниматься практическим реформаторством. Научная работа привлекает больше.
А спустя год начинается Северная война. В Лешно входят шведские войска, город сильно разрушен. И Ян Амос Коменский вновь в дороге, в 1656 году он переезжает в окрестности Амстердама.
Между тем, появляются новые книги – «Школа-игра», «Мир чувственных вещей в картинках» (считается первой в мире детской энциклопедией) и даже «Всеобщий совет об исправлении дел человеческих», где тоже рассматривается проект реформы, но только уже не школ, а всего человечества.
Как и все великие, он был слегка чудаковат. Или нам только так кажется?
Последняя серьезная работа дописана в 1668 году и называется «Единственно необходимое». И по прошествии двух лет Коменский умирает. Смерть застает его в маленьком городе Наардене, недалеко от Амстердама. Именно там, пользуясь случаем, в 1660 году его писал Рембрандт.
* * *
Ян Амос Коменский вошел в историю как создатель пансофической школы и классно-урочной системы, отец педагогики, «друг человечества», «акушер знаний» и последний (двадцатый) епископ протестантской общины Чешских Братьев.
Он был абсолютным гуманистом, и именно гуманизм был фундаментом его образовательной системы. Коменский писал: «Образование должно происходить весьма легко и мягко, как бы само собою – без побоев и суровости или какого-либо принуждения. Как организм растет и крепнет, не требуя никакого расширения и растягивания своих членов, если только его разумно питать, дать ему тепло и упражнения, так, говорю я, разумно доставляемые душе питание, тепло, упражнения должны сами собой переходить в мудрость, добродетель, благочестие».
Увы, именно этим фундаментом часто пренебрегают.
Портрет Яна Амоса Коменского был изображен на чешской банкноте достоинством 200 крон. На другой стороне банкноты – рука взрослого мужчины и детская рука, и эти руки тянутся друг к другу.
