Ольга родила дочку Машу в 23 года. Любящий и любимый муж, желанный ребенок, прекрасная беременность, легкие роды – казалось бы, какие могут быть проблемы при таких вводных?
Но с самого начала Ольга столкнулась с трудностями – а на самом деле, с абсолютно нормальными явлениями, просто она совершенно не была к ним готова и поэтому довольно скоро пришла к выводу, что у нее ничего не получается. Маша много плакала, не давала ей спать, Ольга не понимала, что с этим делать, и не получала поддержки от окружающих. От отчаяния молодая мама начала вести дневник и записывать туда свои мысли. Ее заметки – это рассказ о том, как молодая женщина проходит путь от счастливого ожидания до признания себя плохой матерью.
«Таким вообще рожать нельзя!»
16-17 мая
«…Машке четыре дня. Я как в тумане. Самое ужасное – с момента родов я почти не спала. Начинала дремать – дочка тут же пищала. А сон у меня очень чувствительный – просыпаюсь от малейшего шевеления.
В ночь перед выпиской нервы у меня сдали окончательно. Я дико хотела спать. Накрыла голову подушкой поплотнее, чтобы не слышать детский плач, вставила в уши вату и – отрубилась. Проснулась от того, что какая-то нянечка сорвала с меня одеяло и трясет за плечо: «Ты не мать – ты ехидна! Ребенок полночи надрывается, а она дрыхнет! Да еще подушкой накрылась, бессовестная! Таким вообще рожать нельзя!»
Американский социолог Шарон Хейз, исследуя этот вопрос, проанализировала популярные во второй половине XX века пособия для матерей, написанные «культовыми» педиатрами – Бенджамином Споком, Берри Бразелтоном и психологом Пенелопой Линч. Хейз обнаружила, что все эти эксперты, которые до сих пор обладают значительным авторитетом, ориентируются на «детоцентристскую» семью, в которой именно мать в первую очередь несет ответственность за благополучие ребенка. Уход за малышом для Спока – это полное вовлечение матери и плюс к этому достаточно высокая ее педагогическая и медицинская квалификация.
Поэтому понятие «хорошей матери» формировалось еще до массового выхода западных женщин на рынок труда, в 1950-е годы, когда расцветали американские пригороды, где женщины занимались только детьми, не работая, и единственными добытчиками были мужчины. Однако, сохранив все свои требования полного погружения в уход за ребенком, эта норма вошла в противоречие с возникшей позже рыночной идеологией, которая мотивировала женщин работать и делать карьеру.
В Советском Союзе сложилась иная практика. Государство требовало от женщин участия в общественной жизни и профессиональной деятельности. Женщины зачастую были экономически независимы – огромное количество советских детей (и не только в послевоенные годы, но и позднее) выросло без отцов. Дети рано отправлялись в ясли или на попечение бабушек, после школы шли на продленку или жили в интернатах. Однако при этом государство транслировало идею «семейного долга», который, разумеется, тоже лежал на женщине.
Идеи Спока стали для советских женщин откровением. «Беспокойство о выживании ребенка раннего советского периода уступает место новому беспокойству – о «полноценном развитии» с первого дня рождения малыша. Такой подход требует от матери новых качеств: к элементарным знаниям о поддержании жизнедеятельности добавляются педагогические навыки. Мать назначается ответственной за физическое, эмоциональное и интеллектуальное развитие ребенка. К 1960-м годам авторитетный журнал «Здоровье» разговаривает с матерями уже на полупрофессиональном языке. Женщин призывают тщательно готовиться к беременности и родам», – пишет Анна Шадрина, журналист и социолог, активно изучающая в своем исследовании «Дорогие дети. Сокращение рождаемости и рост «цены» материнства в XXI веке» тему материнства и роли женщин в обществе.
В 1970-е годы в Советском Союзе происходит переход к малодетным семьям и некоторому росту благосостояния граждан, 51% женщин работает вне дома. При этом растет государственная поддержка матерей: увеличивается срок декретного отпуска, растет количество детских садов. Растет популярность нового подхода к уходу за детьми – психологического развития. На эту тему пишут в журналах, проводятся общественные дискуссии.
1980-1990-е годы и связанные с ними социальные потрясения привели к возрождению традиционалистских семейных ценностей, выросла значимость ролей жены и матери, мужчины снова становятся экономически ответственны за благополучие семьи. «Идеализация «традиционной семьи» объяснялась дистанцированием от «навязанного коммунистическим опытом» эгалитаризма, однако, по существу, маскировала попытки государства переадресовать семьям заботу об иждивенцах», – объясняет Анна Шадрина.
Кстати, во многом благодаря популярности любых западных идеологий в российском обществе 90-х годов получила широкое распространение идея вредности детских садов и продленки – мать должна как можно больше времени быть с детьми.
8 сентября
«Я долго держалась, но больше не могу. Мне реально нужна помощь. Наверное, я слабая, я не справляюсь. Мне адски тяжело. Я почти четыре месяца сплю по три часа за ночь. Понимаю, что я всех уже достала этим своим нытьем – себя я тоже достала, но я не могу больше все везти на себе. Такое впечатление, что говорю в пустоту – никто меня не слышит. Вчера днем собирались на улицу, и у меня так закружилась голова, что я чуть Машку не выронила. Но даже на это никто внимания не обратил! Наверное, решили, что я вру…»
Специалисты говорят, что бессонные ночи молодой мамы – это самый сложный момент. «Мало кто может тут маме помочь, – утверждает Мария Будылина, психолог, основатель благотворительного проекта «Помощь уставшим мамам», в рамках которого психологи бесплатно предоставляют помощь матерям и беременным женщинам по номеру горячей линии 8(800)222-05-45, а также размещают статьи в интернете и в сообществе во «ВКонтакте».
«Если муж не готов вставать по ночам, мы рекомендуем женщинам считать, сколько они спят, сейчас много приложений для этого. Нужно спать не менее шести часов в сутки.
Если вы спите 2-3 часа за ночь, это опасно не только для вас, но и для ребенка, потому что там, где нужна будет мгновенная реакция – подхватить, схватить, оградить – вы можете не справиться.
Поэтому если сочувствия у мужа нет, приводите аргументы – мужчины понимают предельно конкретно: если ребенок выльет на себя кипяток, отвечать будут оба родителя, не только мама – отец тоже ответственен за такую ситуацию».
Хорошая мать должна соответствовать… всему
1 октября
«Не веду пока дневник – некогда. Машке четыре с половиной месяца. У нас сумасшедший дом. Она орет постоянно – и днем, и ночью. Сил моих больше нет. Что с ней делать, не знаю. Вчера у нас вылез первый зуб. В четыре-то месяца! Занервничала, побежала к врачу. Педиатр говорит: «Рано, но так бывает. Поэтому она и не спит, бедненькая, – зубы режутся».
Бедненькая… Да это я бедненькая! Устала как собака. Как тысяча собак! Муж на работе, бабушки заняты своими делами. И только у меня никаких проблем. Я – «в отпуске по уходу за ребенком». Хороший отпуск! Себе не принадлежишь абсолютно, в туалет сбегать некогда.
Рассказываю близким – кивают головой: да, тяжело, но ты держись! Вот это «держись» – самое отвратительное, что можно сказать людям в непростой ситуации. Как держаться? За что? За кого? А вы помочь мне держаться не хотите? Возьмите на себя хотя бы часть моих обязанностей. Помогите в квартире убраться. Вещи погладить, хотя бы детские. Ужин приготовить…
Потом смотрю на Машку – и начинаются угрызения совести. Ей на самом деле больно, а я только про себя: устала, устала. Ну и кто я после этого? Прости меня, девочка моя. Тебе досталась плохая мать – эгоистка и нытик.
А тут еще муж начал недовольство проявлять – мол, ты обо мне когда-нибудь вспомнишь? Мне тоже любви, заботы хочется. Да, конечно, милый. Вот только сейчас стотысячный раз покормлю твою дочь и вспомню. Прости, она снова требует. Ах, да, мне бы еще поспать не мешало. Ну хотя бы часов пять. Ну хотя бы раз в неделю. Тогда я точно буду не только хорошей мамой, но и женой. Ой, извини, у парикмахера год не была. Ничего, что корни волос отросли, маникюра нет. И чулки забыла купить, только шерстяные носки есть. В них, знаешь ли, удобнее по холоду с коляской гулять, чем в чулках.
Я плохая мать. Плохая жена. Я плохая всё».
Восприятие себя не только как плохой матери, но и как человека, который не состоялся во всем и виновен во всем плохом, что происходит в семье, к сожалению, для многих почти неизбежно.
Анна Шадрина пишет, что современная женщина в ситуации «асимметричного» родительства, когда мать гораздо больше занимается ребенком, чем отец, виновата во всех последующих комплексах и проблемах своего ребенка и по сути ответственна за все плохое, что происходит в этом мире: «Культурный идеал «хорошей матери» в повседневной жизни нереализуем: выполняя родительскую работу, никто не может безостановочно демонстрировать желание заботиться, терпение и оптимизм, в соответствии с предписаниями действующей морали. Современная материнская идеология контролирует не только практики заботы, но и чувства, связанные с уходом за детьми, – отсутствие восторга от материнства, выражение гнева, усталости или замешательства в популярном воображении однозначно обозначаются как материнский провал. Недосягаемость эталона «хорошей матери» делает реальных женщин легко уязвимыми перед идеологическими спекуляциями. Современная поп-культура, наводненная тривиальными интерпретациями фрейдовского психоанализа, объясняет любые проблемы личности последствиями пережитого в детстве. Поскольку в действующем социальном порядке модель асимметричного родительствования оправдывается идеей природной потребности женщин заботиться о детях, у матери фактически нет шансов избежать обвинений в несовершенстве мира».
Мария Будылина говорит, что у нас в обществе нет единых представлений о том, какой должна быть хорошая мать: женщина получает установки из разных сфер жизни и нередко они друг другу противоречат. «Например, с одной стороны, ей говорят: после родов нужно быстрее худеть и приводить себя в форму. А с другой, если она пойдет в спортзал, тут же услышит: «Ага, ты бросила ребенка! Он должен быть с мамой! Думаешь только о себе!» или «Какое похудение – ты кормишь грудью!» У врача может быть третье мнение: «После кесарева вообще нельзя в спортзал!» В общем, отовсюду идут разнонаправленные импульсы».
Разность установок – это фактор, усложняющий жизнь всех современных матерей, или здесь есть наша национальная специфика? Мария Будылина говорит, что в разных обществах разное отношение, в традиционных – другое. «В Грузии, например, материнство в приоритете. Никто никаким похудением или карьерой маму с грудным ребенком не озадачивает. Она знает, что от нее ждет общество и как быть хорошей в этом обществе».
На Западе другая история: либо ты домохозяйка, либо делаешь карьеру, и совмещать трудно. В Америке, например, декретный отпуск всего 12 недель, во Франции – 16, в Италии – чуть дольше: 20. «Если мама выбирает работу и ищет няню для малыша, никто ее за это не осуждает – в обществе это считается нормой. Правда, сама женщина при этом может переживать, сомневаться, испытывать чувство вины перед ребенком – так же, как и многие наши мамы. Но на Западе очень много групп поддержки, куда можно обратиться и увидеть, что таких «плохих» матерей много и что они вовсе не плохи», – говорит Мария.
У нас же совершенно непонятно, что значит быть хорошей матерью. Поэтому женщина и пытается одновременно делать противоположные вещи. Отсюда – и внутренний конфликт, и бесконечные сомнения в том, правильно ли она поступает.
Безусловно, влияют и личные качества женщины – перфекционизм, гиперответственность, повышенная тревожность. Все это отягчающие факторы в развитии чувства вины и комплекса плохой матери.
Мария объясняет: «Есть такое понятие – диада: взаимный близкий контакт матери и ребенка. Иногда этот баланс нарушается. Например, женщине могут дать понять, что она родила, выполнила свою миссию, и теперь для окружающих есть только ребенок, а она никому не интересна. То есть маму в диаде уничтожили, ее роль свели на нет. Мне кажется, комплекс плохой матери – это откуда-то отсюда. Если мы ставим во главу угла ребенка, то женщина может недоедать, недосыпать: «Главное – ребенок. Я – вспомогательный материал». Любая ее потребность, желание, необходимость считываются как что-то неправильное, неважное. И она постепенно погружается в долгий цикл усталости, вины и агрессии, в том числе и по отношению к ребенку. А потом винит себя за это».
Как мы уже говорили, большое значение имеют и личные качества женщины. Если она чересчур требовательна к себе, если ей кажется, что она – «не очень» (и как мама тоже), она будет стараться стать лучше, совершеннее, и эта гонка за идеалом может измотать ее окончательно.
О плохих матерях говорят и пишут много, но испытывают ли схожие чувства отцы? Мария Будылина говорит, что… да. «У мужчин в нашей стране комплекс плохого отца проявляется иначе: обеспечиваю семью – хороший отец, мало зарабатываю – плохой отец. Свою ответственность он понимает прежде всего как финансовую. На Западе же роль отца понимают по-другому, он – поддерживающая фигура: ухаживает за своими детьми наравне с матерью, активно участвует в их жизни. Кстати, и декретный отпуск после рождения ребенка во многих странах может взять не только мама, но и папа».
«Я все делаю не так»
15 ноября
«А как меня достали бабушки! Тут свекровь внезапно нагрянула. Пока я Машку укачивала, она устроила ревизию на кухне. Говорит так ехидно: «Я посуду помыла – у тебя там полная раковина была (многозначительная пауза). И в холодильнике одни макароны. Это ты себе сварила? Мой сын их не любил никогда». И понеслось: «Ты что, ребенка банками кормишь? Пюрешку самой сделать – минутное дело, я без блендера протирала, покупали у знакомых фрукты и овощи из деревни, свое, полезное. И еще мужу успевала сделать полный обед. И постирать, погладить – а в наше-то время ни памперсов не было, ни стиральных, ни посудомоечных машин, как сейчас…»
И мама моя, забыв о том, что оставила меня, шестимесячную, на бабушку, а сама вышла на работу, на голубом глазу рассказывает сейчас, что ей никто не помогал. Хотя именно бабушка меня растила, водила в детский сад, лечила, брала на каникулы… Именно у бабушки я проводила все выходные вплоть до своих 13 лет, пока она была жива.
Короче, они молодцы – а я не дотягиваю до их уровня. Бездельница, нытик и плохая мать. Ах, да, еще одеваю я ее не так (где чепчик после купания?!), у меня постоянные сквозняки, от которых ребенок непременно заболеет, и на все мои возражения, что с закрытыми окнами она заболеет быстрее, они иронически кивают и говорят: «Ну-ну».
«А почему ты не даешь сок?»
«Все у вас, у молодых, по-своему. Где это видано, чтобы ребенку совали грудь без конца?»
«Разве можно столько таскать на руках? Избалуешь, потом с рук не снимешь!»
Я все делаю не так. Кажется, меня расспрашивают о наших делах для того, чтобы потом в пух и прах раскритиковать.
Но самое ужасное, что где-то в глубине души я с ними согласна. Меня все время мучает совесть. Мне кажется, я недостаточно делаю для Машки. Многое – механически. Или даже с раздражением. А подружек послушаешь – они прям такие все включенные в жизнь ребенка! Все знают, всем интересуются, все делают по науке. И их совершенно не напрягает жизнь в четырех стенах. В отличие от меня…»
Окружающие – это отдельный, иногда очень негативный фактор для молодой мамы. «Близкие люди могут усилить у женщины чувство вины и ощущение собственной неполноценности, – говорит психолог Мария Будылина. – Особенно преуспевают в этом… их собственные матери. Отношения с мамой после родов всегда меняются, и они могут улучшиться, однако часто бывает и наоборот. И если после очередного разговора с мамой вы лежите и плачете вместо того, чтобы поиграть с малышом или пойти с ним гулять, знайте: это не полезный разговор. Не только для вас – для ребенка тоже».
Что можно порекомендовать мамам в такой ситуации? Мария считает, что не стоит искать правильные ответы, которые заставят ваших близких начать думать по-другому или убедят их в том, что вам такое слышать не надо.
«Помощь себе в том, чтобы осознать: обидные слова вам говорит не специалист по воспитанию детей, а бабушка. Да, у нее может быть свое мнение, да, она может вас упрекать и обвинять.
Но нельзя быть такой проницаемой мембраной и воспринимать эти слова чересчур близко к сердцу. Надо где-то в глубине себя выставить барьер».
Как понять, какая я мать?
25 декабря
«О, дневник. Я про тебя совсем забыла. Да и какой смысл писать одно и то же? Машке семь месяцев. Все готовятся к Новому году, всем весело, все хотят праздника. А у меня – все то же и так же. Каждый день похож на предыдущий. Хочу все бросить и уехать на море. Одна. Или куда угодно. Или выйти на работу. Или пойти в кино, театр – хоть куда, лишь бы не вот это: кормление, сцеживание, газики, животики, зубки, прикормы… Вчера однокурсники из универа встречались, но кто ж меня к ним отпустит? Это неуважительная причина.
Нет, конечно, я очень люблю дочку. Улыбнется – и вот оно, счастье! В этот момент снова подступает чувство вины. Благодарить судьбу надо за такого чудесного малыша, а я жалуюсь. Но как же это тяжело – все тащить одной! Муж работает, он очень устает, тут же рядом его мама, которая все, абсолютно все одна делала, «и ничего». Родственников полно, а поддержки – ноль. Только обвинения со всех сторон: ты должна то, ты должна это, хорошая мать так не поступает…
Может, я просто устала. Очень устала. ОЧЕНЬ УСТАЛА.
А недавно кто-то – не будем показывать пальцами кто – осторожно высказался в том ключе, что, может, материнство – вообще не моя история…
Иногда даже жить не хочется. Я никому не говорю о таких мыслях, решат, что сумасшедшая. А вдруг так и есть? Страшно.
В последнее время вообще дошла до ручки. Машка кричит, а я не реагирую. Думаю: ну и ладно. Поори, потренируй легкие.
А вчера я вот что сделала: выпила перед кормлением бокал вина. На каком-то форуме вычитала совет – мол, и ты успокоишься, и ребенок будет хорошо спать. Сработало!!! Машка спала днем целых два часа, и я тоже! Конечно, я об этом не говорила ни мужу, ни бабушкам – они бы мне такое высказали!
Я сама себя изгрызла потом. Разве могла бы так поступить хорошая мать? Да ни в жизни! Для нее здоровье ребенка в тысячу раз важнее ее собственного! Да она бы перетерпела любую усталость, любую боль. А я – накатила и спать. Может, у нее от этого вина живот будет болеть или голова? Какая же я дрянь!»
Кто такая плохая мать? У каждого человека и, наверное, у каждого специалиста ответ на этот вопрос будет свой.
Мария Будылина считает, что самый опасный случай для ребенка – если его мать – женщина с зависимым типом поведения: алкоголизмом, игроманией, наркоманией (трудоголизмом тоже, но в меньшей степени).
«Такая мать не формирует эмоциональную близость с ребенком, и в результате он тоже оказывается в зоне риска по зависимому поведению, – говорит Мария. – Причем не обязательно будет наследоваться форма зависимости – например, мама, играющая сутками напролет на компьютере, может получить ребенка-алкоголика. Но речь именно о деструктивном поведении, когда человек день за днем пребывает в своей зависимости, а, конечно же, не о разовом бокале вина».
Мамам, изо всех сил пытающимся быть хорошими, правильными матерями, нужны критерии, по которым бы можно было себя оценивать. Очень было бы удобно, если бы существовала такая линейка, которую можно было бы приложить к себе и узнать, плохая ты мать или нет, или, что привычнее для современной женщины, программа в телефоне, которая каждый день давала бы четкую аналитику: сегодня ты отличная мать, вчера была на четверку с минусом, а в прошлый вторник едва дотянула до тройки…
Мы спросили специалистов, но, к сожалению, получили ожидаемый ответ, что однозначных и четких критериев нет. Однако тем, кто непременно хочет на что-то ориентироваться, Мария Будылина предлагает в помощь научные данные: «Считается, что, если ребенок до года ежедневно проводит 8-9 часов без мамы, он ощущает это как потерю объекта и ему приходится каждый раз с ней как бы заново знакомиться. Поэтому по возможности лучше быть рядом. Необязательно при этом играть, веселиться или постоянно носить его на руках – просто находитесь рядом.
По мере взросления малыша «мамины часы» могут уменьшаться. Так, ребенку до пяти лет достаточно двух часов в день тесного общения с мамой. Это могут быть совместные игры, занятия, разговоры, прогулка и т.д. Остальное время – фоновое внимание. То есть мама может заниматься своими делами, а на ребенка смотреть вполглаза и слушать вполуха. Ничего страшного в этом нет.
Чем старше он становится, тем актуальнее не количество, а качество совместно проведенного времени. Не формально спросить: «Как дела?» и тут же переключиться на свои заботы, а искренне, заинтересованно. Не сказать: «Иди в свою комнату, займись чем-нибудь», а предложить что-то поделать вместе».
Но если вы по объективным причинам «не укладываетесь» в эти параметры, в этом тоже нет трагедии, считает Мария. «Во многих случаях мамы объективно не могут проводить с ребенком много времени. И не нужно себя за это винить. Каждый случай индивидуален. Например, если женщина воспитывает ребенка одна, она вынуждена много работать. И в таких ситуациях мы всегда говорим маме – важно ее бессознательное послание ребенку: если она любит его, рвется к нему, но обстоятельства не позволяют, ребенок все равно чувствует тесную связь с ней. Контакт от этого не исчезает».
«Я не люблю играть. Расстреляйте меня за это»
11 марта
«С ума сойти – прошло уже почти два года! Засунула куда-то дневник, вчера случайно нашла. Хотела выбросить, но подумала – вдруг потом будет интересно перечитать?
Машка моя уже совсем взрослая девица. Веселушка, хохотушка. Пухляш с белыми колечками волос. Но вредная ужасно! Видимо, у нас раньше времени начался пресловутый кризис двух лет. Сон по-прежнему – проблема. Ночью спит лучше, а днем – это какой-то кошмар. Укладываю – вскакивает. К вечеру капризная, возбужденная, чуть что – истерика и слезы.
Только и слышу: «Нет!», «Я сама!», «Мое!». Недавно вцепилась в чужую игрушку в песочнице и не отдает. Я сначала ее уговаривала по-хорошему, затем стала раздражаться, потом – вырвала уже у нее эту злосчастную игрушку. А она – на спину прям в лужу! И аж захлебывается от ора. Я ее тащу, а она упирается. Снова в эту вонючую жижу падает. Специально! Еле сдержалась, чтобы не отлупить!»
Нормально ли это – испытывать агрессию к собственному ребенку? Ответ специалистов однозначен. «Безусловно, нормально – в близких отношениях мы проживаем весь спектр чувств, в том числе и негативных. Другой вопрос – как поступать с этой злостью? Можно ее подавлять, культивировать, пытаться не обращать внимания – но лучше выяснить, что именно ее провоцирует. Например, если вас раздражает, что ребенок размазывает кашу по столу, можно покормить его самой. Конечно, это не слишком полезно в плане развития (точнее – навыка держать ложку), но зато поможет вам избежать приступа ярости».
Если вы чувствуете, что вот-вот сорветесь, не доводите до этого момента! Обязательно ищите поддержку и помните, что ваши чувства совершенно нормальны. «Можно позвонить на горячую линию психологической помощи, в том числе нам, выговориться на форуме или материнском сообществе в интернете (например, #щастьематеринства во «ВКонтакте» – там нельзя оставлять комментарии под постом, поэтому женщина выплескивает из себя злость, и ей становится легче). Не бойтесь также обращаться к специалисту за помощью – совместная работа эффективнее.
Кроме того, к психотерапевту нужно идти в тех случаях, когда вы чувствуете, что не можете собой управлять, или когда настроение постоянно пониженное. Например, что бы ребенок ни делал, как бы хорошо себя ни вел, сколько бы ни помогали близкие – а вас ничто не радует».
8 апреля
«Хотела отдать Машку на развивалки. Не потому, что я фанатка раннего развития, а просто чтобы самой с ней не заниматься всеми этими пазлами, конструкторами и раскрасками. Я не люблю детские игры. Мне скучно. Расстреляйте меня за это. И еще была тайная мысль – отдохнуть от нее хотя бы часик. Но муж уперся: «Занимайся сама, зачем деньги тратить, это не бином Ньютона».
Сижу, занимаюсь. Делаю вид, что мне это страшно интересно. Раскрашиваю какую-то жуткую корову на картинке (я для этого университет закончила?). Пытаюсь не уснуть. Не повышаю голос. Объясняю. Еще раз объясняю. Еще. И еще. А она вдруг берет и швыряет мне в лоб деревянный кубик! Я ей – нельзя так, маме больно! А она – еще один! Прямо по очкам! А потом взяла и здоровенный ящик с игрушками опрокинула на пол. И смотрит так победоносно. Мол, ну, что ты теперь скажешь?!
Я не выдержала, психанула: «Ты долго будешь надо мной издеваться?» Схватила ее за руку, да как дерну! А рука… вылетела из локтевого сустава. Повисла, словно тряпка, выгнулась в другую сторону. Как же я перепугалась! Схватила ребенка – и в травмпункт, благо рядом. А дочка рыдает: «Мама, лучка болиииит!».
Врач руку вправил быстро, повязку наложил. А меня трясет. Он на меня посмотрел сочувственно, будто понял, что произошло (Господи, как же стыдно!): «Вы не виноваты, у двухлеток часто такая травма случается. Даже если просто за руки поднять».
Не виновата?! Да только я и виновата! Бедная моя девочка, прости меня! Я не просто плохая мать – я отвратительная мать! Страшная, мерзкая тварь! Чудовище! Права была нянечка в роддоме – таким, как я, нельзя рожать. Никогда больше я не повторю этот опыт. Не хочу ломать детскую психику. Меня лечить надо. В клетку засунуть. Подальше от нормальных людей. И от детей – тем более!»
Чувство вины испытывают многие, и оно особенно разрушительно для молодых матерей. «Ощущать его – нормально, – говорит Мария Будылина. – Но если это происходит постоянно, если оно разрослось до таких масштабов, что стало вечным спутником, то это повод обратиться к специалисту. Скорее всего, причина в перфекционизме и в желании стать самой хорошей мамой. Мамой, которая постоянно переступает через себя, свои желания, свое самочувствие, лишь бы угодить ребенку.
В такой ситуации нелишне напомнить самой себе, что идеал недостижим. Попробуйте быть «достаточно хорошей матерью». Это понятие ввел британский педиатр и психотерапевт Дональд Вудс Винникотт 70 лет назад. То есть матерью, которая делает все, что в ее силах, но признает при этом, что может совершать ошибки. Кстати, ребенку ваш перфекционизм тоже не на пользу: он может научиться манипулировать родителями, играя на их чувстве вины. И происходит это довольно рано – примерно с двух лет. Может использовать плач, чтобы добиться своего, и если видит: ага, подействовало, – то будет использовать этот прием и в дальнейшем».
Отечественные психологи провели исследование с 2017 по 2021 гг., в котором участвовали 145 женщин в возрасте от 25 до 45 лет*. Выяснилось, что 43% матерей сомневаются в себе и по любому поводу готовы утверждать: «Я – плохая мать!» Причем более половины исследуемых имеют по два, а то и по три ребенка. Кроме того, многие из них активно изучают педагогическую литературу и неплохо разбираются в возрастной психологии. В чем же дело?
Оказывается, за их неуверенностью скрывается чувство вины перед ребенком. Поводы могут быть самые разные: поздно/рано родила, было кесарево/естественные роды со сложностями, развелись с отцом/скандалы в семье на глазах у ребенка, ревность между детьми и неспособность матери «разорваться» между ними, нет помощи от бабушек и дедушек/конкуренция с ними за благосклонность ребенка и пр. Но самый популярный повод для чувства вины – предположение матерей о том, что они слишком мало времени проводят со своими детьми (при этом в расчет берется только количество, а не качество совместного времяпрепровождения). А кто-то боится стать плохой матерью и намерен во что бы то ни стало доказать всем свою «хорошесть».
*Горбатовская Ю.В. Психологический портрет современной матери: из опыта практической деятельности педагога-психолога // Ананьевские чтения — 2021 : материалы международ. науч. конф., 19–22 октября 2021 года)
Послесловие
Спустя 13 лет
«Четыре утра. Доброе утро, мальчик мой. Спать не хочу, хочу все время на тебя смотреть. Сегодня тебе уже шесть месяцев. Носик мой, глазки, реснички – все такое родное, все такое мое. Ужас, какая я стала сентиментальная – глазки, реснички… А ведь раньше терпеть не могла все эти сюси-пуси.
Вчера разбирала старые Машкины игрушки, из пакета вывалился мой дневник. Давно я тебя не видела… Перечитала. В каждой строчке – боль и обида. И разочарование. В близких, в самой себе – во всех. Чувство долга, чувство вины – все переплелось.
Как я тогда не сошла с ума – не знаю. Все пыталась чему-то соответствовать, быть не хуже других. Мне казалось, что я делаю все не так, что другие делают лучше. Винила себя за малейший промах. За усталость, за недосып, за Машкин насморк и разбитую коленку. Когда вышла на работу – за то, что мало времени провожу с ребенком. Когда сидела с ней в декрете – за то, что мне скучно проводить время с ребенком. В общем, лишила себя радости материнства. Или первый опыт всегда такой? Как первый блин?
Сейчас все иначе, хотя сын спит так же безобразно, как и его старшая сестра. Видимо, такая у меня карма. Подруги подкалывают: «Тебе надо родить третьего. С ним точно осечки не будет». Но странное дело – недосып меня больше не бесит. Как и все остальное.
Сын не любит сосать грудь – ему, видишь ли, проще кормиться из бутылки. Лентяй, как и многие мальчишки… Поэтому молокоотсос теперь мое все. Сцеживаюсь и кормлю, сцеживаюсь и кормлю… И меня это абсолютно не напрягает.
Не напрягает меня и бардак, и пустой холодильник, и даже растяжки на животе. Я наконец-то научилась не психовать из-за мелочей.
Да, я не идеальна. По-прежнему не люблю кубики и раскраски, с трудом представляю, как буду играть в машинки – это еще хуже, чем куклы! Могу ошибаться, злиться, орать и даже психовать. Хотя стараюсь такого все же не допускать.
Нашла в интернете сообщество таких же неидеальных матерей. Пишу туда периодически, читаю других. Выплеснешь из себя негатив, становится легче. Понимаешь, что не одна такая «плохая».
С мужем мы уже успели развестись и… через два года снова сойтись. И вот теперь у нас появилось это сопящее чудо на подушке. А Машка превратилась в подростка с непростым характером.
Ну и ладно. Я не идеальна, она не идеальна, он не идеален… а жизнь продолжается».
