В культурном центре «Покровские ворота» состоялась презентация книги Фредерики де Грааф. «Разлуки не будет», которая вышла в издательстве «Никея».
Фредерика де Грааф – голландка по происхождению, православная по вероисповеданию, духовная дочь митрополита Сурожского Антония, 14 лет работает в Первом Московском хосписе. Ее книга – не о смерти, а о любви. Она о том, как пережить разлуку, и о том, что разлуки – не будет.
Вместе с Фредерикой де Грааф на презентации были Владимир Лучанинов, главный редактор издательства «Никея» Борис Братусь, декан факультета психологии МГУ, и психологи Федор Василюк и Наталья Инина. Это люди, которые помогали Фредерике в работе над книгой.
Фредерика де Грааф не любит говорить о себе и нечасто дает интервью, именно поэтому возможностью встретиться с ней воспользовались в тот вечер очень многие. Кажется, культурный центр «Покровские ворота» еще никогда не видел такого наплыва посетителей. Людей было очень много, в какой-то момент показалось, что для презентации этой книги стоило арендовать небольшой стадион. Но по просьбе Фредерики все придвинули стулья поближе и как-то уместились.
Цапля в тумане
Фредерика впервые говорила на публике о том, как она 14 лет назад приехала жить в Москву. Рассказала про раскаленное лето 2001 года, пустые магазины на Маросейке и каких-то безумных рабочих, проделавших в ванной квартиры, где она жила, огромную сквозную дыру. Все, что увидела в России жительница благополучной Голландии, напоминало театр абсурда, да и сейчас, как призналась Фредерика, в России бывает грустно отнюдь не только в хосписе.
На то, чтобы получить вид на жительство, а затем российское гражданство, у Фредерики ушло 13 лет. Эти годы потрачены на борьбу с чиновниками, которые совершенно не хотели, чтобы Фредерика стала россиянкой, или, что гораздо вероятнее, хотели денег.
«Тогда я их (чиновников) совсем не понимала, а теперь понимаю чуть больше, но очень боюсь», – призналась Фредерика. Мытарили ее чиновники ужасно. В какой-то момент показалось, что все усилия совершенно бесполезны. Дело спасли верные друзья, которые надавили на все рычаги и даже смогли рассказать о проблемах голландской волонтерки Первого хосписа самому президенту. Но получить двойное гражданство Фредерике все же не удалось, ей пришлось отказаться от гражданства голландского, но, кажется, она об этом совсем не жалеет.
Все психологи, присутствующие на вечере, шутливо, но совершенно единодушно сказали, что Фредерика – сумасшедшая. Приехать на постоянное жительство в страну, откуда многие приличные и образованные люди в поисках лучшей доли уезжают, и выдержать 13 лет борьбы за то, чтобы здесь остаться. Добиваться российского гражданства ради того, чтобы иметь возможность помогать пациентам хосписа. Сумасшедшая, а кто еще?
Однажды осенним вечером Фредерика вышла прогуляться возле какого-то озера. И увидела цаплю. Она стояла неподвижно на одной ноге. Эта цапля заполнилась Фредерике и показалась олицетворением ее жизни в России: «Стоит и не знает, что делать. Двигаться вперед или остаться на месте? О, да это же я!» И в этот момент цапля вдруг двинулась и решительно пошла, в туман, в полную неизвестность.
Я не хотела писать книгу
«Разлуки не будет» – первая книга Фредерики де Грааф. Писать книгу она вовсе не собиралась, но уж очень много людей просили, чтобы эта книга была написана.
«Я бы хотела быть очень незаметной и просто тихо работать. Но с удивлением вижу, что Господь не этого хочет», – говорила Фредерика, глядя в переполненный зал. Больше всего на свете Фредерика любит тишину, молчание, самоуглубленность. Но друзья просили ее читать лекции, она соглашалась говорить со студентами о своей работе в хосписе, говорить о смерти. И эти лекции оказались многим людям очень нужны.
Психолог Борис Братусь встретил Фредерику, когда работал в хосписе:
«Эту книгу мог написать только человек, который отвечает за свои слова и советы. Человек, у которого есть силы души и сердца, чтобы участвовать, сочувствовать, помогать. Для умирающего Божий мир вдруг схлопывается до размеров больничной койки. Огромная душевная работа идет в это время, а человек в ней – одинок, его окружение отступает, отдаляется. И в этот момент рядом с ним оказывается Фредерика, она становится единственным, кто его понимает. Такую книгу не мог написать никто, кроме Фредерики. И эта книга – надолго».
Психолог Наталья Инина: «Меня поразила интонация книги. Я слышу в ней голос Фредерики и голос владыки Антония. Я как-то пыталась понять тот невероятный трепет, который я испытала, когда посмотрела видео владыки Антония. Я смотрела на его лицо, слушала его голос и не понимала, что со мной происходит. Владыка Антоний смотрит на каждого настолько глубоко и пристально, и настолько видит человека пред собой, что тебе, на которого он смотрит, можно о себе забыть. Можно уже о себе не беспокоиться, потому что ты в надежных руках. То же самое чувство я испытываю, когда общаюсь с Фредерикой и читаю ее книгу».
О чем нельзя говорить с умирающим?
Люди, которые пришли на презентацию, имели возможность задать Фредерике вопросы, вот один из них:
– Существует много советов о том, что говорить людям, которые покидают этот мир. А чего им говорить нельзя?
– Не нужно считать, что вы что-то знаете. Перед лицом смерти мы все беспомощны. Я думаю, что нужно быть рядом, но не над человеком, а вместе с ним. Очень осторожным нужно быть в словах. Просто молчать и быть рядом. Владыка Антоний говорил, что верующий человек может помочь своим присутствием, но это – не поверхностное присутствие, нужно показать, что у тебя нет страха, что ты рядом, что ты спокоен. Не говорите: «На все воля Божия». Не говорите о том, что за пределами вашего личного опыта, наши пустые слова отдаляют от человека, ранят его. Лучше поправить подушку и дать попить и посмотреть человеку в глаза и сказать все без слов.
Автор этого текста встречался с Фредерикой несколько раз, на лекциях и во время интервью. Вот некоторые ее слова, которые запомнились, навсегда:
«Когда я начинаю работу, говорю: «Господи, будь моими глазами, будь моим сердцем, будь моими руками»».
«Сострадание – это не сидеть вместе в яме и плакать. Это – быть рядом и принимать этого человека в свое сердце. Это не значит умирать вместе с больным. Это не значит даже пережить его горе как свое. Этого мы не можем. Его горе – это его собственное горе. Это его жизнь, которую он прожил. Мы не можем этого вообразить и пережить. Но мы можем болеть сердцем за этого человека. Мы можем стоять перед Господом и говорить: «Господи, будь с ним! Помоги этому человеку. Смотри, как больно ему! Помоги, Господи!»».
Принять страх и боль в себя. А дальше-то как с этим жить? Фредерика задавала этот вопрос владыке Антонию. И он ответил: «Я знаю, тебе сейчас покажутся фальшивыми мои слова… Но я поделюсь со Христом».
