«Не считаю, что у меня зависимость, потому что я никогда не похмелялся»
Алексею 45 лет, живет в Москве и работает в сфере строительства. Женат, двое детей. Осознает, что в его жизни были периоды чрезмерного употребления, но считает, что о зависимости речи не идет. «Порой близкие – жена, мама могут сказать мне в порыве обиды, что я алкоголик. Но я на это отвечаю: это вы еще настоящих алкоголиков не видели!» – говорит он.
«В моей семье, в окружении всегда была культура пития. Это традиции, прежде всего, когда выпивают на праздниках – проводах, свадьбах, днях рождения, похоронах. С семьей, друзьями и знакомыми, а не в подворотнях. Иногда в моей семье выпивали и без повода, например, после тяжелой работы на даче отец мог налить себе и мне стопку водки, чтобы отметить сбор урожая. Разумеется, это случалось, когда я уже вырос, мне было лет 18. Впервые попробовал в подростковом возрасте, у друга на проводах в армию. До сих пор помню то чувство эйфории, невероятного подъема.
Потом была армия и там, конечно, сухой закон. Вернувшись, я стал выпивать с друзьями. Тогда у меня не было ощущения, что я перебираю или делаю что-то не то. Я считал, что любая культура пития требует нескольких условий: должен быть хороший продукт, хорошая закуска и хорошая компания. Эти условия соблюдались, проблем, в общем-то, не было. Ну разве что продукт некачественный попадется – в 90-е это случалось.
Выпивал я больше от радости, потому что с горя меня алкоголь совсем не берет. Меня всегда хмель больше сшибал, когда я был в хорошем настроении. Весело, компания, ты выпиваешь одну за одной, и перестаешь контролировать.
Всякие ситуации тогда случались. Однажды я возвращался из гостей с большой суммой денег, там немного выпил. И по дороге домой душа потребовала продолжения банкета, зашел в кафе. Продолжил, и в какой-то момент отключился. Когда очнулся – денег не было. Или, скажем, перебрал как-то на корпоративе, очень долго возвращался домой, заблудился в метро. Жена эту ситуацию совсем не поняла, мы сильно поругались. Хорошо, что мне потом удалось вернуть ее доверие, потому что ссора была очень серьезной.
После таких ситуаций мне, конечно, было плохо и физически, и морально. Я осознавал, что нельзя так делать. Что надо исключать моменты, в которых есть потенциальная опасность – например, не пить больше в сомнительных местах, уметь вовремя остановиться. Когда такое происходит, ты говоришь «я больше пить не буду». Тебя хватает на какой-то период, ты даже пределы ставишь себе, но потом опять возвращаешься. Так бывает и у меня. Завязать совсем я не думал, потому что для меня алкоголь – не способ уйти от проблем. Это вкус, аромат, ощущения. Та самая культура пития. Я не алкоголик – я ведь не похмеляюсь по утрам.
Правда, когда я воцерковился (это произошло после 40 лет), появился вопрос – как со всем этим быть с духовной точки зрения? Я бываю в храме, причащаюсь, соблюдаю посты, то есть получается, довольно продолжительные периоды в течение года я совсем не пью. Спрашивал у духовника, и он сказал мне, что употреблять можно, но в меру.
Какого-то графика на год – вот тут я пью, а тут нет – у меня нет. Это всегда связано с праздниками, с компанией. Если тебя зовут в гости, как ты придешь, а там откажешься, мол, я не хочу? Если сейчас пост, мы гостей тогда просто не зовем. В остальное время я стараюсь выпивать в меру. Не всегда получается. Хотя как эту меру определить? У меня она не зависит от количества, скорее – от душевного состояния. Бывает, что и после бутылки ты в порядке, а бывает, выпил сто граммов – и уже «в умат»… Это непредсказуемо.
Алкоголь на меня действует по-разному. В основном я мирный, могу всем в любви признаваться, а иногда такое прет… какие-то демоны из глубин души… Мне кажется, алкоголь действует так на мозг, что вскрывает там проблемные залежи.
Последнее время я стал задумываться именно над этим – чего я сам себя лишаю, употребляя? Сейчас я хочу новых «чистых» ощущений, потому что понял, что алкоголь очень влияет на головной мозг, практически он какую-то часть тебя отключает в процессе пития и выхода из этого состояния. Ты как будто стираешь свою личность. Ухудшаешь память, что-то просто не помнишь. Не хочется уже в моем возрасте отупляться. Я думаю, надо действительно культуру выработать, чтобы две-три рюмки выпить, и все. Чтобы и вкус почувствовать, и общение сохранить. Сейчас я совсем не пью. Как долго это продлится, сказать не могу. Но пока – вот так».
«На утро после вечеринки стыдно, потому что не помню, что я делала»
Веронике 37, она живет в Санкт-Петербурге, работает в сфере маркетинга, не замужем. О том, что у нее есть проблемы в отношениях с алкоголем, впервые задумалась около двух лет назад. «Просто поняла однажды, что предложение друзей «давай встретимся и выпьем по бокальчику» никогда не заканчивается одним бокалом», – говорит она.
«У меня молодые родители, и в детстве в нашем доме постоянно были тусовки – приходили их друзья, сидели на кухне, общались, курили и конечно выпивали. Все прилично – никаких драк, поножовщины. Может быть, поэтому у меня сформировалась устойчивая связь, что алкоголь = веселье. Даже сейчас, когда я пытаюсь представить, что такое жизнь совсем без вина и напитков покрепче, мозг выдает мне одну ассоциацию – скука.
Первый раз я попробовала еще подростком. Просто на одном из дней рождений мама поставила на стол бутылку вина и сказала мне и моим одноклассникам, мол, лучше вы попробуете дома, чем где-то в подворотне. Мы попробовали. И до 11 класса потом пробовали достаточно регулярно. Случались, конечно, и негативные ситуации. Однажды мы по неопытности намешали разных видов алкоголя, я пришла домой, и, умирая на диване, думала: «Как же мне плохо! Больше никогда не буду пить!»
Надо сказать, что вот этот механизм «перебрала, мне плохо» отлично работал у меня лет, наверное, до 28. Организм сам чувствовал, когда мера превышена. Тогда я вставала из-за стола, шла в туалет и вызывала рвоту. Даже шутила – вот, мол, какая у меня уникальная способность. Но в какой-то момент это перестало действовать.
Зато появилась ассоциация, что алкоголь – это вкусно. У меня тогда был достаточно состоятельный ухажер, который приучил меня к дорогим, качественным напиткам. Это были гастрономические туры по разным странам, где мы пробовали хорошие вина, разные сорта пива, виски и другие напитки. Все это – со вкусной едой, отличными видами, яркими впечатлениями. Мне весь этот антураж очень нравился. Я начала разбираться в дорогом алкоголе, а вот природный механизм уже не срабатывал – даже при «переборе» мне не было плохо. Может быть, потому как раз, что напитки были качественным?
Появилось еще наблюдение: оказалось, когда я выпью, становлюсь более раскрепощенной, откровенной, что ли. Могу говорить на личные темы, о которых в трезвом состоянии предпочитаю молчать. Получилось, что некоторые вещи, которые были важны для нас обоих, мы с моим любимым мужчиной могли обсуждать только за бокалом вина, потому что в другое время я просто не решалась сказать. Заметила: если я долго внутренние диалоги веду с небезразличным мне человеком, то, если выпью с ним – точно выложу все это начистоту. Раскованность что ли какая-то во мне появляется?
Друзья шутят, что когда я выпью, вместо меня как будто приходит другой человек. Они ей даже имя дали – Олюня. Шутят: «Ну, когда уже твоя подруга появится?». Потому что, когда на сцене мое алко-альтер-эго, всем весело, а я всех люблю, всеми восхищаюсь, иногда – гусарю (бывало, заказывала на всех дорогущий алкоголь в баре). Вот только на утро Олюня повеселилась и ушла, а я – осталась, и мне обычно бывает стыдно. Стыдно потому, что после определенной дозы я ничего не помню, и начинаю пытаться выяснить – не наговорила ли я и не сделала ли чего-то предосудительного. Обычно так осторожненько открываешь переписку в Whats’App и… ой….
Бывает, и некуда смотреть, потому что кучу телефонов я так потеряла в такси. Но это, впрочем, самое плохое, что случалось со мной в состоянии опьянения. В совсем уж дурные истории я не попадала, с работы меня не выгоняли, деньги не теряла – словом, так называемые «социальные последствия» не наступали. И я, в общем, думала и сейчас продолжаю думать, что со мной все нормально. Я не алкоголик, просто у меня сложные отношения с крепкими напитками.
Напрягаться я стала года два назад, когда заметила у себя два «симптома» – утренний стыд, и то, что я не контролирую количество выпитого. Бывало даже, что еще в трезвом состоянии я успевала прикинуть, что могу потратить определенную сумму в баре, скажем, на бутылку дорогого вина, но выпив ее, тут же заказывала еще, угощала кого-то. Да и выпивала я довольно часто. Почти каждую неделю, в том числе и с коллегами. Это меня напугало, я обратилась к психологу.
Она меня успокоила, что речи о зависимости пока нет. Кстати, интересная деталь: у меня нет зависимости и от сигарет. Я могу курить, а могу бросить на довольно продолжительный период, опять начать и снова бросить в один момент. Может быть потому, что курить невкусно? Именно вокруг вкуса и веселья, по мнению психолога, и строятся мои отношения с алкоголем. Специалист сказала, что если убрать вот это ореол праздника и культа вокруг дорогих напитков, что-то может измениться. Но нужна работа над своими внутренними установками, потому что, если забрать это резко, то на место выпивки придет что-то другое – например, много еды. А толстеть я, если честно, не хочу.
То, что психолог подтвердила у меня отсутствие зависимости, меня успокоило. Полного отказа от алкоголя, конечно, не произошло. Но я выработала для себя ряд правил. Например, перед корпоративом я даю себе установки, вроде: «К Петру Петровичу не подходить, и Марии Семеновне комплиментов по пьяни не говорить». Это меня как-то сдерживает, и нет страха, что на утро будет стыдно.
Во время карантина я начала практиковать голодание, так что получается, что минимум одну неделю в месяц я не только не ем, но и не употребляю алкоголь – тоже некоторая пауза. Но главное, появился все-таки сдерживающий механизм. Занимаюсь спортом, и заметила, что, если пьешь вечером, то на следующий день нет возможности выйти, например, на пробежку. Получается, как минимум на день, а то и больше, выпадаешь из графика тренировок, а сейчас для меня это весомо. И если раньше совсем не было поводов не пить, то сейчас я, по крайней мере, об этом задумываюсь».
«Воздерживаться от спиртного, а потом опять начинать пить – опасная тактика»
«Есть многократно озвученная разными специалистами точка зрения, которая говорит о том, что если человек спрашивает, а не алкоголик ли он, то ответ, увы, скорее всего положительный. Тот, у кого нет проблем с алкоголем, на эту тему даже не задумывается», – говорит Валерий Доронкин, руководитель координационного центра по противодействию алкоголизму и утверждению трезвости при Синодальном отделе по церковной благотворительности и социальному служению.
По мнению Доронкина, тактика, которую так или иначе выбирают оба героя этой публикации, устраивая себе периоды воздержания от алкоголя, может быть ошибочной и даже опасной. «Cоздается иллюзия, что есть периоды, когда человек себя контролирует. Это заблуждение. Живя идеей, что можно остановиться в употреблении, человек логично решает: значит, я могу продолжать. В теме злоупотребления алкоголем, увы, «продолжать» можно только в одну сторону. Просто хвост кошке рубишь либо сразу, либо по частям, как делают наши герои. По частям – мучительно, человеку надо предпринимать сверхусилия, чтобы вырваться из навязанных обществом стереотипов».
Валерий Доронкин поясняет, что в нашей культуре употребление алкоголя часто связано с двумя темами – мужественности и здоровья. Признаться, что ты не пьешь, часто равносильно тому, чтобы открыто назвать себя больным («мне нельзя») либо признать, что ты не мужчина. На такую открытую декларацию мало кто готов.
Между тем, тех, кто совсем не употребляет алкоголь, в России не так мало – по данным опроса ВЦИОМ за 2019 год, трезвенники составляют 33% населения страны. Правда, большая часть этой группы – дети и старики, и показатель за год просел на 7 пунктов – в 2018-ом не пили 40% россиян.
Да, люди часто открыто и без стеснения признают, что употребляют спиртное (в опросе об этом заявили 67% респондентов), но вот о том, что действительно есть проблема с алкоголем, задумываются куда реже.
«То, что герои статьи говорят о своих переживаниях – безусловно, позитивный сигнал. Значит, присутствует самокритика, и люди пока не безнадежны», – комментирует Валерий Доронкин. При этом важно, что для определения глубины проблемы и самодиагностики стоит учитывать не только и не столько объемы выпитого и часто возлияний, сколько то, какие это создает проблемы самому человеку и его близким. Есть наступают так называемые социальные последствия – человека увольняют с работы, портятся отношения в семье, рушатся отношения – есть повод задуматься и принять важное решение об отказе от алкоголя.
«О проблемах с алкоголем на исповеди часто говорят между делом»
Прямо и осознано в злоупотреблении алкоголем исповедуются далеко не все, рассказывает священник храма Сорока Севастийских мучеников в Спасской слободе, протоиерей Максим Первозванский.
«С той степенью осмысленности, с которой говорят об этом герои статьи, в моей пастырской практике люди обычно не выступают. Чаще то, что у человека есть сложности с алкоголем, выясняется как бы между делом, в ходе исповеди. Особенно часто этот вопрос звучит накануне Великого поста, прихожан волнует вопрос – как им воздерживаться? Но, повторюсь, звучит эта тема вскользь, не явно.
Я в таких случаях всегда стараюсь вытянуть человека на более подробный разговор, расспросить, уточнить. Мне кажется это важным, потому что, конечно, не всякий названный на исповеди грех священник может разбирать детально, но эта проблема, безусловно, стоит внимания», – говорит отец Максим.
Он добавляет, что не редки случаи, когда о своем волнении говорит не сам человек, а его близкие – супруга, родители или подросшие дети. Если при этом вся семья является прихожанами одного храма, или человек, о котором идет речь, согласен на разговор, роль священника в решении проблемы может быть весьма продуктивной.
Кроме беседы разобраться в том, насколько далеко зашел человек в своих отношениях со спиртным, может помочь небольшая проверка.
Отец Максим рекомендует прихожанам, ощущающим сложности с употреблением алкоголя, сначала проверить себя в течение поста, лучше – Великого или Рождественского.
Он поясняет, что отказ от выпивки за 30-40 дней может быть очень показательным: если у человека уже сформировалась химическая зависимость, то сложности он, скорее всего, почувствует уже ближе к концу этого периода. А вот если речь идет о привычке и психологической зависимости, то трудно будет вначале, но потом, несомненно, станет легче и сформируется новая привычка – не употреблять.
В пастырском опыте протоиерея Максима Первозванского есть обращения по поводу проблем с алкоголем не только от мужчин, но и от женщин: «Женщины тоже сейчас пьют, к сожалению», – уточняет он.
Батюшка добавляет, что, однако, в каждой ситуации стоит разбираться детально, потому что всегда есть множество нюансов, и сказать однозначно, что проблема существует, если человек сам ее озвучивает, нельзя.
Например, мнительные люди склонны преувеличивать размер своего греха. Бывают взволнованные жены, которые уже имели негативный опыт с алкоголем в родительской семье, и поэтому теперь «дуют на воду» с мужем. Беседа со священником может помочь в таких случаях, разобраться и расставить приоритеты.
Сложным остается и вопрос меры. Отец Максим предлагает воспользоваться критерием, который некогда выработал для себя сам, правда уточняет, что поможет он не всем.
«У меня есть свой признак, который я отметил в юности, будучи еще нецерковным человеком. Для меня сигнал остановиться – когда я начинаю сначала говорить, а только потом думать. Это означает, что теряю контроль. Например, если я выпью бокал вина за братской трапезой, то мое состояние не изменится. Но при этом существует определенная доза спиртного – и она в разные дни будет разной, когда я почувствую, что говорю слишком быстро, много, разгоряченно. Если чувствую, что изрекаю то, о чем могу потом пожалеть – я останавливаюсь и пить перестаю. Правда, такое правило работает не для всех – к сожалению, есть люди, которые в принципе всегда говорят больше, чем думают», – уточняет священник.
Иллюстрации Оксаны Романовой
