…Катя оглохла, когда ей был всего годик, перенеся грипп. «Заболевание вызвало необратимую патологию», – констатировали медики. Инвалидность на всю жизнь. Но Елена Николаевна, мама, общалась с ней, как со здоровым ребенком. Отдала в детский сад, подружилась с логопедами, достала дефицитный слуховой аппарат – увесистую коробку на груди. В восемь лет Катю рискнули определить в обычную школу.
Учеба шла тяжело. Катя стеснялась слухового аппарата, норовила прятать в портфель. Общалась преимущественно со взрослыми.
Жизнь изменилась после встречи с пионервожатой Валей Пироговой в летнем лагере. Та играла на гитаре, а Катя слушала, прислонившись щекой к инструменту. Вернувшись домой, заявила: хочу в музыкальное училище! Отец, Виктор Леонидович, профессиональный музыкант, растроганно прослезился – гены! Не зря корпел с Катюшей над нотами и обучал игре на фортепьяно.
– Но мама хотела, чтобы я получила практичную профессию, – вспоминает Катя. – Уже собиралась в швеи, и тут один знакомый из Сыктывкара говорит: «У нас отличное музучилище, приезжай, рискни!»
Приемная комиссия, прослушав 17-летнюю одесситку, сразу зачислила ее на 3-й курс.
В 1992-м – еще один крутой вираж. Увидев в газете объявление, что Российский центр творческой реабилитации молодежи открывает институт для детей-инвалидов, Катя ринулась в Москву. Экзамены сдала на «отлично», оказавшись единственной глухой учащейся музыкального факультета, куда поступали слабовидящие и слепые…
– Мы шли первым потоком, – продолжает она. – В здании еще шел ремонт, и мы давали концерты, чтобы на него заработать. Ведь институт создали не бизнесмены, а энтузиасты. Я училась у знаменитых на всю Европу отца и сына Фраучи – Камила Артуровича и Александра Камиловича.
Из 28 студентов музыкального отделения лишь двое дошли до финала. Лучшей была Рудакова. Получила диплом, вернулась в Одессу, записав на студии «Мелодия» свою аудиокассету. Она-то и попала в руки президента Одесского областного благотворительного фонда «Будущее» Бориса Литвака. Прослушав, он разыскал Катюшу: «К нам едет супруга президента – Людмила Кучма, организуем твою презентацию!»
После этого Катю включили в состав детской делегации – в Англию, по личному приглашению принца Чарльза. Но поездка сорвалась – изменились планы королевской особы. И отчаянная Катя отправилась в Москву, к известному альтисту Юрию Башмету.
– На второй день знакомства Юрий Абрамович пригласил меня сыграть вместе с ним концерт Вивальди в клубе «Монолит», – восторженно рассказывает Катя. – Представляете, с самим Башметом! Гитару и костюм родители передали поездом. Ноты получила всего за три дня до концерта…
«Дорогая Катя, прослушал твой диск с записью произведений Баха. Хочу сказать, что ты молодчина, прекрасный, профессиональный музыкант. Очень хорошо чувствуешь и стиль, и душу музыки Баха. За всем этим вижу огромный труд. Убежден, что твое исполнительское искусство будет совершенствоваться, набирая силу. Думаю, наше совместное музицирование в клубе «Монолит» 25 декабря 1997 года не пройдет бесследно. Дай Бог тебе успеха, счастья и здоровья», – написал Кате Юрий Башмет.
– Жизнь состоялась? – спрашиваю я.
– Нет, – опускает она глаза, – в Одессе я не нужна. Полгода выступала в частных учебных заведениях, получала копейки. Потом продюсер взял с моих родителей 400 долларов (это наши деньги «на черный день») для поездки в Москву, прихватил программу, афиши, диски – и растворился… Позвонили из Болгарии, предложили выступить. Концерты в Варне, Софии – аншлаг. Подошел ко мне вице-консул Украины в Болгарии Василий Кирилич. Удивился, что в Одессе я без работы, позвонил мэру. И когда вернулась, выделили на год творческую стипендию – 250 гривен в месяц, я благодарна. Но с работой не помогли. Один чиновник сказал доверительно: «Какой Бах, Катюша! Время денег, классика не имеет спроса»…
В Одессе Катя дала только три концерта – в Центре реабилитации детей-инвалидов. Сейчас готовит программу для выступлений в Германии. А еще хочет открыть школу искусств для инвалидов…
Корец Марина, соб. корр. «Труда».
Одесса.
