Некоторое время назад мы опубликовали две статьи, посвященные вопросу допустимости работы для матери cемейства – в т.ч., многодетной (см. здесь и здесь). Они вызвали много полярных откликов. Кто-то считает, что православная замужняя женщина и работа вне дома — вещи несовместимые, кто-то, наоборот, предостерегает женщин от того, чтобы они полностью посвящали себя семье. Чтобы закрыть тему, мы обратились к специалисту: психологу Андрею КОПЬЕВУ.
| Андрей КОПЬЕВ родился в 1954 году в Москве; в 1976 году окончил факультет психологии МГУ. Кандидат психологических наук, профессор МГППУ, психолог–консультант Православного центра при храме иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыне, заместитель генерального директора компании ММ-КЛАСС, занимающейся консультативной работой с руководителями организаций и их персоналом, корпоративной психологией. |
— Говоря о работе, женщина часто как будто оправдывается, защищая свое право работать. Значит, она не совсем уверена в том, что это правильно?
— В любом обществе существуют традиционные представления о том, какая роль предписывается мужчине и женщине. В христианской традиции представление о семье сугубо патриархальное. Подчеркивается первичная социально-экономическая позиция мужчины, а женским предназначением становится чадородие и сохранение дома. Наследуются ли эти представления биологически или имеют социальную природу — это не так уж важно, но они существуют – по крайней мере в коллективном подсознании. Но, с другой стороны, есть реальные обстоятельства жизни.
— Некоторые женщины, несмотря на традиционные представления о своей роли, страдают, если вдруг по каким-то обстоятельствам вынуждены заниматься только семьей. Почему женщины стремятся работать?
— Причины могут быть разными: недостаток общения, однообразие домашнего быта, желание самостоятельности. Существует одаренность, способности, которые женщина в себе ощущает. Вообще, и женщинам, и мужчинам не хватает любви. И работа — это один из способов утешения.
Мне кажется, сейчас что-то такое происходит в мире, что женщин, ощущающих в себе мощное стремление к деятельности помимо семьи, становится все больше. Здесь не мог не сказаться столетний геноцид мужского населения: Первая мировая и Гражданская войны, репрессии, Вторая мировая война — гибли не худшие и не самые слабые мужчины. Все это должно было компенсироваться за счет женщин. Они привыкли быть сильными.
— А если женщина жалуется, что ей скучно все время заниматься только детьми, что ей не хватает «взрослого» общения…
— Дело в том, что не нужно подразумевать под общением с детьми только какое-то физическое взаимодействие, игры и занятия. В сущности, настоящее общение с детьми — это бесконечный процесс взаимного раскрытия и познания. Наверное, было бы лучше, чтобы мать в общении с детьми получала полное удовлетворение. Но если наступает уныние, то работа может стать способом реабилитации. Мне кажется, женщина должна быть перед собой честной: я иду работать потому-то и потому-то и по-другому сейчас не могу, — но и не забывать, что у ее детей другой мамы не будет.
— А от мужа, от общей ситуации в семье зависит как-то желание женщины вырваться на работу?
— В ситуации, когда женщина стремится работать, нужно рассматривать не только линию «женщина–дети», но и линию «женщина–муж». Если женщина живет в гармоничном браке, у нее есть признание со стороны мужа, я думаю, мотивов к поиску каких-то внешних впечатлений у нее значительно меньше.
Иногда консервативно мыслящего мужа, который против того, чтобы его жена выходила на работу, нужно спросить: а что ты сделал для климата в семье, для своей жены, для того, чтобы она ощущала себя значимой?
— Сегодня женщина, которой нечего ответить на вопрос «кем вы работаете?», если у нее не много детей или они уже не слишком маленькие, чувствуют себя ущербно.
— Мы живем в обществе и вынуждены принимать его правила. В советское время неработающая женщина считалась чем-то вроде социального инвалида. Сегодня это мнение необщепринято, но все же считается правильным, когда женщина не только растит детей, но и делает карьеру. Существует строгая взаимосвязь между профессиональными успехами женщины и ее значимостью в глазах других людей.
Женщине, как и мужчине, необходимо ощущение значимости и осмысленности своей жизни: кто я, какая у меня профессия, каков круг людей, которые меня знают, в том числе и с профессиональной точки зрения. С другой стороны, часто возникает серьезная подмена: вместо того чтобы осмыслить свое место в бытии, становится важной внешняя оценка тебя обществом, и эта оценка ставится на первое место. Тогда незаметно ведущим мотивом для человека может стать тщеславие.
Женщинами может двигать так называемое привычное тщеславие. Привычное, потому что совместное обучение мальчиков и девочек приучает девочек, которые в определенном возрасте физически и умственно развиты гораздо лучше мальчиков, к тому, что они умнее, выше, да еще пятерки получают чаще. Это может приводить к некоторому торжеству над несостоятельным мужским началом. Возможно, некоторым женщинам в этом трудно себе признаться, но это нельзя сбрасывать со счетов.
Сейчас труд перестает требовать специфических мужских качеств — физической силы, выносливости, все более ценятся тщательность, корректность исполнения; известно, что всю великую японскую электронику поднимали молодые девушки, они должны были производить мелкие движения на конвейере, к которым мужчины практически неспособны. Мир сейчас все больше востребует женщин в профессиональном плане — так почему же им не работать?
— Но ведь есть женщины, которые сидят себе дома и никуда не рвутся. Это какой-то другой тип женщин?
— Есть много замечательных женщин, умных, образованных, талантливых, которые счастливы, сидя дома. Я бы не сказал, что это какой-то особый тип женщин. Но здесь очень важно, что сидение дома с детьми не продиктовано какими-то доктринальными соображениями. И если женщина мучается и страдает, то нужно разобраться, почему она страдает, и вместе с мужем решать этот вопрос.
Человек так устроен, что стоит ему с негодованием отвернуться от мысли тщеславно самоутверждаться на работе и поставить перед собой задачу полностью посвятить себя семье, как это тоже может принести с собой то же самое тщеславие. Сколько я видел многодетных мам, у которых эмоционально заброшенные, затюканные дети, а они живут с ощущением своего невероятного подвижничества. Так, может, лучше б эта мама в офисе сидела?
Бывает, работа отнимает почти все душевные силы матери, и это отражается на ребенке. Мы в ответе за того, кого произвели на свет. Ведь в будущем с детьми может быть что-то не так потому, что они недополучили маминого внимания в каком-то важном для себя возрасте, а это может быть и в два, и в семь, и в двенадцать лет. С другой стороны, я помню рассказ одного священника о том, как в его приходе был замечательный молодой человек, он потом тоже стал священником, а мать его работала телефонисткой и растила его одна. И вот она вспоминала, как сидит целый день на работе, штекеры втыкает, а сама думает: «Как там Сережа, что сейчас с ним?» И вот это, наверное, самое главное — сама она на работе, а сердце ее с детьми.
— Психолог детской психиатрической больницы Елена Рихмаер, которая работает с родителями пациентов, говорит, что ей приходится сталкиваться с разными мамами, и она не знает, каких больше: тех, которые винят себя в том, что слишком много работали, или тех, которые жалеют, что слишком посвящали себя ребенку.
— Опасно, если ребенок становится средоточием всех сил женщины и предметом ее самоутверждения. Для неработающей женщины, посвящающей себя детям, сами дети могут стать тем «богатством», с которым трудно войти в Царство Небесное.
Конечно, присутствие мамы очень нужно ребенку, но любовь любви рознь. Бывает любовь слепая, с элементами идолопоклонства, когда мать вступает в злокачественный эмоциональный альянс со своим ребенком, и это не дает ему нормально развиваться. Есть даже такое понятие в психологии — шизофреногенная мать. Я не хочу сказать, что все случаи психозов связаны с неправильным материнским вмешательством, но оно может стать серьезнейшим фактором болезни ребенка. Иной раз, видя семейную ситуацию, когда мать как бы очень любит свое дитя, а по сути постоянно его давит либо провоцирует к неадекватному поведению, думаешь: лучше было бы, если бы эта мама работала. Нарушением необходимых психологических границ в общении, тотальным контролем, отсутствием свободного пространства для ребенка его можно психологически инвалидизировать. Тогда мамина работа могла бы стать и смягчающим фактором в этой ситуации. Ничто не должно обладать человеком, и дети в том числе.
— Если женщина предпочтет работе воспитание детей, то не будет ли это закапыванием в землю других ее талантов?
— Если у тебя есть талант, настоящий, реальный, ну не даст Господь ему пропасть втуне. Дадены тебе сейчас детишки, возишься ты с ними — и слава Богу. Людей часто мучает тревога: вдруг сейчас упущу что-то, а потом не настигну. Но материнство — это то, что за женщину никто не сделает. Вопрос о работающих мамах болезненный, потому что попадает в нерв современной жизни, но его решение — в выходе в третье измерение. Тут все дело в том, что если с Богом, то все хорошо, и тогда достанет понимания того, как в жизни совместить семью и работу. Ведь главное не то, работает или не работает женщина, а то, что для нее в этой жизни ценно, сказано ведь: где сокровище ваше, там и сердце ваше.
Беседовала Марина НЕФЕДОВА
