Мою дочку тоже выгоняли с площадки. Вокруг было много свободных качелей, но она качается только на красных и просила именно красные. Я уговаривала ее подождать. Трехлетняя девочка, восхищенно взирающая на старшую подругу, тоже стала просить красные.
И ее мама возмутилась – «ваш ребенок учит жадности. Должны же быть специальные площадки для таких, как вы? Может, вам поискать друзей среди своих? Только не обижайтесь».
До этого я жила с мыслями: «пусть только попробуют нас притеснить! Дискриминировать! Я им покажу…». Но на деле, забрала дочь и ушла. Хотя специальных площадок для особенных детей не существует.
Не бывает коррекционных улиц и кинотеатров, автобусов и почтовых отделений.
Мы бы и рады были там оказаться! Среди «своих», которые понимают, почему ребенок в ужасе кричит, если его ведут в садик незнакомой дорогой – человека с аутизмом может пугать все новое. Которые знают, зачем он много раз повторяет одно и то же, когда волнуется – привычные действия успокаивают.
Нам и правда легче, среди тех, кто понимает, как трудно научить особенного ребенка любить синие качели. Но мы, «удобные» и «неудобные» люди живем вместе.
В одном мире живут медлительные пожилые мужчины и женщины с большими сумками, мамы, которые вынуждены где-то кормить грудью своих младенцев (для них специальные места тоже придумали далеко не везде), шустрые трехлетки и дети с аутизмом и ДЦП.
Было бы проще разделить мир на молодых, сильных, здоровых, решительных и слабых, маленьких, беззащитных, но опыт мировой истории беспощаден к попыткам изолировать одних от других. Тем более, здоровье – самый ненадежный капитал в мире.
Поэтому мы ходим на «обычные» площадки и обычные улицы, в обычные магазины и театры. Чтобы дать всем детям хотя бы шанс научиться делать то, чего не умеем мы – жить в одном мире.
Чтобы они знали: слабый не виноват, что он слаб. Тот, кто еще вчера оказывал помощь, может завтра начать в ней нуждаться. Нельзя выгнать всех, кто просто не похож на тебя, из своей песочницы, перевезти его из родного дома в гетто и попытаться сделать «полезным», а потом растоптать, если не получится.
Неприглядная правда такова: если сегодня выгнать всех нас, завтра придут другие, более сильные и ловкие, чтобы выгнать всех вас.
Когда-нибудь мы все станем неудобными. Если повезет. Старость – это привилегия и, скорее всего, мы не научимся пользоваться новыми гаджетами, станем медленнее ходить, может быть, даже хромать и чаще забывать все на свете. Именно здесь, на площадке, у нас еще шанс рассказать о том, почему нас в этом случае не стоит увозить в специальные места.
Почему специальное место для тех, кому трудно – это место, где тебя принимают и любят. Почему нам всем станет очень горько и тяжело, если мы разделимся на своих и чужих.
