Карина Авдеева, председатель благотворительного фонда «Большие дела», инвалид 1 группы (Рязань)
– Это давно надо сделать, очень хорошая инициатива. Вообще, мне непонятно, с какой стати Минтруда должно отвечать за медико-социальную экспертизу (МСЭ). Врачи готовят к прохождению комиссии, делают обследования, им и выносить вердикт насчет трудоспособности.
Чтобы получить группу инвалидности, человек должен пройти 7 кругов ада, и то не факт, что дадут именно соответствующую группу. У меня дочь ломала позвоночник, не могла учиться из-за проблем со здоровьем, ей не дали группу, и хотя мы пытались обжаловать решение МСЭ, все равно ничего не добились.
Система переосвидетельствования совсем у нас не продумана или, вернее, наоборот продумана против пациентов. На данный момент, почти все, кто проходил комиссию, имеют заниженные группы или в худшем случае вообще ничего не имеют.
Я много раз сталкивалась с тем, что человек по своему здоровью совсем нетрудоспособен, а ему не дали группу или дали, но третью – и ему приходится мириться с этим и жить на гроши, выплачиваемые ему государством в качестве пенсии, так как работать он не может.
Это крайне несправедливо. Надо сделать такую систему МСЭ, чтобы оценивать проблемы всесторонне. А кто может здесь быть более объективным, чем врачи? Кто-то может сказать, что инициатива передачи комиссии Минздраву дает лишний повод для взяток. Но разве взяток и сейчас нет? Всегда есть люди, честно выполняющие свою работу, и наоборот.
По поводу лекарственных и социальных льгот вообще чудовищная история. Государство взвалило на себя обязательства, которые оказались ему не под силу. Много людей, с группой инвалидности отказываются от соцпакета, предпочитая надбавку к пенсии, и наоборот, многие идут за получением инвалидности из-за льгот на лекарства.
Считаю, что льготы на лекарства не должны быть привязаны к группе инвалидности. На данный момент у нас в России система МСЭ направлена против интересов инвалидов.
Игорь Зырянкин, юрист Санкт-Петербургской благотворительной общественной организации «Перспективы», помогающей людям с тяжелыми множественными нарушениями
– Действительно, с введением бальной системы оценки заболевания многие инвалиды лишились своего статуса, однако сам по себе перевод функций бюро МСЭ врачебным комиссиям не отменит вышеуказанную бальную систему, ее так же должны будут исполнять и поликлиники.
Это вопрос изменения самого закона о бальной системе. Из названия «медико-социальная экспертиза» следует, что экспертиза состоит из двух частей медицинской и социальной. Таким образом, для признания инвалидом закон устанавливает обязательное сочетание этих двух критериев – медицинского (конкретное заболевание) и социального (это определенные ограничения жизнедеятельности в передвижении, общении, труде, самообслуживании и так далее).
Предложение о передаче функций по установлению медицинского критерия системе здравоохранения действительно решит проблему, когда отдельные специалисты бюро МСЭ «не видят» рекомендации лечащих врачей. Положительно воспринимаем и предложение о предоставлении права на обеспечение лекарственными препаратами по медицинским показаниям, вне зависимости от наличия у лица статуса инвалида.
Вместе с тем, с осторожностью относимся к предложению по передаче медицинским организациям всех функций МСЭ. Так, состав специалистов бюро МСЭ формируется из врачей по медико-социальной экспертизе, психологов, специалистов по реабилитации, которые проходят для этого специализированное обучение.
Все эти люди необходимы для установления социального критерия при признании лица инвалидом. Например, по какой образовательной программе ребенку легче будет учиться, какие специальные технические средства для этого нужны или какие вспомогательные условия и технические средства необходимы взрослому человеку для трудовой деятельности и так далее.
Целый блок вопросов направлен не только на лечение самой болезни, но и на максимально возможную компенсацию способностей инвалида к выполнению определенных видов деятельности, имеющую к здравоохранению лишь косвенное отношение. В этой связи передача таких функций Министерству здравоохранения нуждается в очень тщательной проработке.
Алексей Баклан, отец ребенка с синдромом Дауна (Санкт-Петербург)
– В данной ситуации сложно что-то категоричное утверждать. Насколько я понимаю, все упирается в методику установления инвалидности, но кто гарантирует, что передача функций МСЭ поликлиникам повлияет на методику? К тому же, откуда в поликлиниках вдруг возьмутся специалисты необходимого уровня? Нужен прозрачный и компетентный контроль за МСЭ, а в чьем она ведении – не так важно.
Вячеслав Озеров, общественный деятель, отец инвалидов по зрению (Санкт-Петербург)
– Соглашусь, что с МСЭК не просто разговаривать, а новый приказ Минздрава не является улучшающим ситуацию. Как отец инвалидов, имею более, чем 30-летний опыт общения с этими комиссиями (еще когда были ВТЭК, а детская инвалидность определялась в поликлинике).
Но часто рассуждения сторонников новой инициативы указывает на непонимание большинством понятия инвалидность. Со точки зрения многих «здоровых» людей, инвалидность – это компенсация от государства конкретному идивиду за то, что он имеет хроническое заболевание, которое «не позволяет ему жить, учиться или работать на полную катушку для блага…».
Со точки зрения различных популистов от правозащитников и СМИ отношение к инвалидам – показатель качества государства, общества: «Инвалид доволен – государство (общество) – хорошее, нет – плохое!»
Со точки зрения самих инвалидов и их близких отношение к инвалидности определяется их жизненным статусом, заложенным в детстве. Если человек по жизни оптимист, то и при наличии инвалидности будет жить оптимистически, если он по жизни ворюга, то воровать будет в любом состоянии.
А теперь попробуем разобраться, что такое инвалидность. Во-первых, инвалид – не больной человек, а человек, имеющий те или иные ограничения жизнедеятельности, являющиеся последствиями ранее перенесенной болезни, травмы, врожденного дефекта.
Как правило, у инвалида, общее здоровье не хуже и не лучше, чем у так называемых «здоровых» людей, окружающих его.
Во-вторых, инвалидность – это конфликт инвалида с обществом. Конфликт вызван тем, что человек, являющийся инвалидом, из-за функциональных нарушений имеет ограничения при выполнении элементов повседневной деятельности: у него проблемы с самообслуживанием, самостоятельным перемещением, нормальным общением, самоконтролем, выполнением тех или иных работ.
В-третьих, если общество нормальное, то оно, в первую очередь проводит медицинскую реабилитацию, направленную на устранение причины ограничения жизнедеятельности – то есть на излечение больного человека.
Если же первое невозможно, то общество создает для инвалида условия жизни, в которых имеются механизмы компенсации ограничений, то есть проводится социальная реабилитация инвалида, включающая обеспечение техническими средствами реабилитации.
Это позволяет инвалиду научиться удовлетворять свои повседневные потребности, заниматься каким-то делом, быть нужным другим и так далее и тому подобное.
Возможно, все это он будет делать не так, как люди без функциональных нарушений, но он будет это делать! В результате, конфликт с обществом может быть разрешен, а инвалидность превращается для конкретного человека в механизм, устраняющий ограничения жизнедеятельности.
Если человек способен обслуживать себя, самостоятельно передвигаться, может нормально общаться с окружающими, не требует обучения в специальных условиях, но, например, имеет некоторые последствия ДЦП, значит, в предшествующий период инвалидизации медицинские и другие мероприятия, проведенные медиками, родителями и другими заинтересованными людьми, привели к устранению (снижению, компенсации) функциональных нарушений до степени, не требующей применение специальных приемов, технических средств и так далее.
Следовательно, цель реабилитации достигнута – ограничения жизнедеятельности преодолены. Обращаю внимание, что «потеря одной почки», «одного глаза», «одного легкого» (но не одной руки, ноги), может оказаться не инвалидизирующим фактором, если человек, имеющий такую потерю, ведет «обычный образ жизни».
Если же одна почка (глаз, легкое) не выполняет свою функцию, например, требуется периодически проводить процедуру гемодиализа, то здесь инвалидизация будет бесспорной, до успешной трансплантации донорской почки.
Соглашусь, что потеря дополнительного дохода в виде пенсии, других льгот – неприятная вещь для бюджета семьи, но я бы очень хотел, чтобы это произошло в моей семье. Но, увы. Мои парни с рождения тотально слепы и это необратимо. А один имел недоразвития мышечного корсета одной ноги из-за перенесенного ДЦП, которые исчезли, после того, как некоторое время (около года, уже в подростковом возрасте) позанимался спортом.
Виктор Помников, доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой неврологии, медико-социальной экспертизы и реабилитации ФГБОУ ДПО «Санкт-Петербургский институт усовершенствования врачей-экспертов» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации
– Мы категорически против того, чтобы медико-социальная экспертиза была в системе Министерства здравоохранения. При этом мы не говорим, что подчинение МСЭ именно Министерству труда и социальной защиты – это благо. И ведь МСЭ уже была в системе Минздрава, но потом правительство поняло, что неправильно, когда врач, который направляет пациента в бюро МСЭ, находится в том же ведомстве, что и само бюро.
Учреждения МСЭ решают целый комплекс вопросов, которые врачебные комиссии (а ведь им предполагается передать функции МСЭ) просто не в состоянии охватить: установление группы инвалидности, причины и время наступления инвалидности, степень утраты инвалидом трудоспособности, степень необходимости инвалиду посторонней помощи, разработка индивидуальной программы реабилитации или абилитации инвалида, взаимодействие между всеми организациями, которые должны участвовать в реализации этой программы и так далее.
Для решения поставленных задач учреждения МСЭ обладают достаточно квалифицированными кадрами. В то же время нужно отметить крайне низкую не только клиническую, но и юридическую квалификацию (в том числе и по вопросам, связанным с МСЭ) врачей из поликлиник, врачебных комиссий в России.
С 2007 по 2014 год 14% направлений в бюро МСЭ на установление инвалидности было сделано необоснованно. То есть это приблизительно 985 тысяч граждан, которые врачебными комиссиями были бы признаны инвалидами. И наконец, отсутствие в системе здравоохранения должной организации в обследовании и направлении граждан на МСЭ – длительные сроки обследования, платные услуги по обследованию, которые по закону должны быть бесплатными.
Все обследования, необходимые при направлении пациента на МСЭ, входят в ОМС. Но человеку говорят: «Да, вам положено все это бесплатно. Мы вас поставим на очередь, будете ждать три месяца». И некоторые люди идут и делают эти обследования за деньги. Плохое, недостаточное обследование – почему-то все это связывается гражданами с плохой работой бюро МСЭ. И потом возникают такие коллизии.
В МСЭ действительно работают не только врачи, но и чиновники. И в чиновнике нет ничего плохого, если он стоит на страже интересов закона и человека. Он должен увязать проблемы здоровья человека с действующим законодательством.
Вот поэтому мы считаем, что МСЭ не может быть в той же системе, которая направляет гражданина на установление инвалидности. Минздраву просто не справиться еще и с МСЭ. Ведь идет реформирование не только здравоохранения, но и социальных служб.
Только в этом году сотрудники нашего института отрецензировали более 15 документов, касающихся МСЭ. За последние годы более чем в 20 законах сделаны изменения, не говоря уж о различных приказах, положениях.
Представляете, какой вал новой информации обрушится на Минздрав, который со своими нынешними делами то и дело не справляется.
Почему еще МСЭ не должна зависеть от Минздрава? Вот говорят, что если передать функции МСЭ Минздраву, снизится уровень коррупции. Но представьте: главный врач поликлиники направляет гражданина на установление группы инвалидности. И едва ли врач на приеме, который находится у этого главного врача в подчинении, попробует не послушаться своего начальника. А вот сейчас как раз многим главным врачам не нравится, что они не могут никак воздействовать на врачей из МСЭ.
Да, работой учреждениями МСЭ многие недовольны. Мы проводили анкетирование и выяснили, что около 90% недовольных – это те, которые получили меньше, чем ожидали, когда были направлены на МСЭ врачами.
Конечно, и в работе бюро МСЭ есть ошибки. Но наша задача в том, чтобы работать строго по закону. И так называемый пункт «ж» – «жалость» – для нас возможен только тогда, когда у человека ситуация 50 на 50. А так мы должны действовать, согласно существующим нормам законодательства.
Читайте также:
Минтруд «переоценил» инвалидов: эксперты о новых критериях инвалидности
