Постановка вопроса «Волонтерство как социальный лифт» кажется слишком прямолинейной, лишенной важной составляющей – того нравственного смысла, которые вкладывают многие в свою волонтерскую деятельность. В связи с этим формулируется важный вопрос: «Должно и может ли волонтерство стать «практической составляющей», частью карьеры, или это должно остаться добровольчеством без расчета на какие-то поощрения?»
Но волонтерство – это не только возможность личного роста, без него невозможен и «рост общества», его улучшение. Общество, поощряющее волонтерство, взрослеет.
Волонтерство: чистый альтруизм или пункт в резюме?
Елизавета Артюхина, экономист, журналист, художник, полагает, что все же волонтер не должен требовать каких-то «плюсов в карму» за свою работу: «Волонтерство – это когда ты участвуешь в чьей-то судьбе и ничего не требуешь взамен. Сейчас иногда считают, что это модно, или же ждут, что тебе вернется вдвойне, – мне это не очень нравится. Да, думаю, хорошо, что государство решило поддержать волонтеров и давать им какие-то преференции – пусть общество станет добрее. Но главное – помнить, что это должно быть бескорыстно. Для меня волонтерство – это личный вопрос, и я не думаю, что нужно говорить об этом. В резюме я пишу, что работала в сфере благотворительности, и если работодатель спросит, я расскажу об этом. Но специально говорить не буду».
Лиза отмечает, что для нее волонтерство – это, в первую очередь, источник всего хорошего в жизни: «Чем больше ты делаешь хорошего, тем больше уходит плохое. Плохой человек в волонтерство не пойдет, и ты окружаешь себя хорошими людьми».
Но все же признает, что эта деятельность может стать в чем-то социальным лифтом: «Это новые встречи и новые знакомства. Это отличный способ налаживания связей, причем в таких контактах обычно не бывает конфликтов, это спокойное, приятное отношение к жизни. И ты ощущаешь, что ничто плохое в твою жизнь уже не может проникнуть. Я вижу, что это помогло мне и в моей деятельности. Например, появляются новые друзья – и новые желающие волонтерить. А еще мне волонтерство дало организаторские навыки. Научило работать в коллективе. Например, я постоянно организую поездки в детский дом, мы собираем вещи для детей, удалось даже организовать бесплатную доставку вещей, а иногда мы помогаем с проездом ребят из Талдома в Москву, и устраиваем для них различные мероприятия. Сейчас я увлеклась живописью, и занимаюсь организацией своей выставки. И ощущаю, что волонтерская работа дала мне опыт в организации таких мероприятий».
Надежда Четверкина, руководитель проект «Обезболивание» фонда «Детский паллиатив», сама пришла в благотворительность минуя волонтерскую ступеньку. Но отмечает, что это очень полезная вовлеченность молодежи, и важно, когда рядом есть наставник: «У меня активная жизненная позиция и я могла бы быть волонтером. Но не было такого человека рядом, который бы увлек». Друзья Надежды – активные представители волонтерских движений, на которых она может положиться.
И Надежда замечает, что волонтерская практика помогает этим людям: «Я знаю тех, кто был волонтерами, и потом они открывали свои собственные проекты. Они даже уходят из бизнеса в благотворительность, имея волонтерский опыт. А еще волонтерство воспитывает человеческие качества». Кроме того, на волонтерстве можно отточить свои skills – профессиональные навыки.
Надежда Четверкина убеждена, что для этого идеально интеллектуальное волонтерство. «Мои друзья из Сколково открыли интересный проект PROДобро. Бизнес-консультанты помогают фондам: консультируют их, вместе с ними прорабатывают стратегию работы, фандрайзинга, ищут точки роста. Это то, чего не хватает фондам, – у фондов нет ресурсов на таких специалистов. А у этих ребят все успешно, хорошо, и у них есть потребность отдавать. В этом их гражданская позиция. При этом они и себя подтягивают благодаря практике, и фонды подтягивают в знаниях».
В западных школах, говорит Надежда, волонтерский опыт учитывается. «Когда я работала в фонде «Жизнь как чудо», одна девочка-волонтер попросила у меня рекомендательное письмо: она уезжала поступать учиться в Швейцарию. Это важно и для резюме: если ты пишешь, что ты волонтер, то для западных компаний это маркер человека. Там это распространенная практика, и это учитывается».
Юрий Молодых, волонтер проекта «Полдень», отмечает, что ему интересно заниматься моделированием социальных процессов, и в этом ему помогает участие в программе «Полдень», разработка моделей игр с детьми в детских домах и последующий разбор ситуаций: «Если я буду менять резюме, то упомяну об этой деятельности, в прямой моей профессии – информационная аналитика – это не требуется, но хорошо, что я получаю такие навыки».
Его коллега Евгения Венина рассказывает, что уже два года вписывает в резюме информацию о своей волонерской деятельности, но пока не видела эффекта. «Это может оказывать влияние с какого-то уровня. Если ты только еще начал волонтерить, и это еще несерьезно, это не поможет. А если уже большой опыт – это может сыграть положительную роль», – считает Юрий. «Сейчас только формируется запрос на владение волонтерскими навыками. Несколько лет назад волонтерство у нас было в зачаточном состоянии. Но дает это многое: например, умение налаживать коммуникации, навыки управления, развивает организаторские способности».
Социальная прокачка или волшебная мечта?
Я знаю только один вид волонтерства, который мы можем напрямую связать с темой таких социальных лифтов, – это окологосудраственное волонтерство в «мудром исполнении» – в структуре «Мосволонтер», – считает Юрий Белановский, руководитель добровольческого движения «Даниловцы» и руководитель Школы социального волонтерства. – Это отличное социальное пространство для потенциальных волонтеров. Человек проходит обучение управления собственным временем, управления проектами, изучает темы, связанные с личностным ростом.
Например, помощь приезжим в городе: ребята ходят на Арбате в майках «Я тебе помогу. Спроси меня, как». Идет некая социальная прокачка. И эта среда для молодого человека тоже полезна: допустим, он просто так учил язык – а тут можно помочь иностранным туристам, и это общение и практика, и это бесплатно, и есть руководитель, который может помочь и подсказать. В Москве такая система для многих активистов становится лифтом в прямом смысле. Те, кто проявил себя активно, смог взять ответственность на себя за какие-то общие дела, могут найти себе рабочие места».
Юрий полагает, что, возможно, в этом качестве столица на несколько голов впереди, потому что в регионах часто до сих пор используется пещерный вариант квазиволонтерства – когда вузы гоняют своих студентов куда-то, просто как рабочий ресурс. «Это выжигает пространство изнутри, потом люди просто ненавидят волонтерство. Но не всегда так. Мне довелось, например, в Сыктывкаре увидеть хорошую школу волонтерства – в региональных вузах работают те же подходы, как в «Мосволонтере». Если ректор вуза действительно заботится о социальной прокачке своих студентов, то у него внутри все механизмы для этого работают».
В НКО волонтеру трудно найти варианты социального лифта, полагает Юрий Белановский. «Фонды выступают для волонтеров скорее как волшебники, позволяющие людям реализовать свою добрую мечту. Допустим, хочет человек помогать детям в больнице – через рисунки, игру, общение – и он понимает,что это не просто проведение свободного времени, а способ помочь, отгородить ребенка от болезни, помочь ему с проблемой одиночества, замкнутости, печали. Или же волонтер переписывается с бабушкой из дома престарелых. Но они все равно опять же получают навыки».
Тут важен, кстати, профессионализм той организации, которая приглашает к себе волонтеров. «Например, помощь бездомным. Если это организует ответственная профессиональная организация, то она скажет – ты здесь сможешь поработать, мы гарантируем, что ты не испытаешь эмоционального выгорания, но зато ты научишься варить вкусный борщ. А если организация не в состоянии организовать такое пространство, то человек сгорит как свечка и ничему не научится».
Что касается вузов – то здесь словом «волонтерство» часто прикрываются педагогические задачи, считает Юрий Белановский, и не всегда они направлены на «добро ради добра».
Вузы иной раз говорят: мы к вам на неделю «пригоним» или «пришлем» 25 студентов, пусть они вам помогут. Но когда мы говорим об участии в жизни человека и помощи ему, неделя – это ничто. И чему мы можем научить за неделю этих ребят?
«Но если руководство вуза мудрое, и они могут организовать пространство, и это действительно будет помощь, то да. Они же полностью уполномочены, в отличие от НКО, делать такие личные волонтерские книжки, и было бы отлично, чтобы это шло плюсом в личный карьерный рост студента».
Кстати, напоминает Юрий, было предложено ввести статус некоего «оператора волонтерской деятельности». Это может быть, допустим, школа или НКО, которые направят школьника, студента на волонтерство в больницу. Потому что заниматься волонтерами – это не профиль больницы. И когда человек отработал, то он может получить бумагу или книжку, с подписью этого учреждения-оператора и больницы. Больничное волонтерство уже практически «в законе» – сейчас решается вопрос о том, что если человек проработал в сфере социального обслуживания не менее 105 часов в течение года, то он получает подтверждающие документы и затем дополнительные баллы в случае поступления в профильные вузы.
«К нам действительно приходят иногда ребята, которые просят дать характеристику или справку, сколько они отработали часов. Кто-то говорит, что нужно для работы, по карьерным соображениям, кто-то просит для вуза. Мы только рады им помочь. Но все же тут еще одна проблема – полная неготовность к этой теме ни педагогического состава в вузах, ни работодателя. Они пока не готовы расценивать это как бонус», – говорит Юрий Белановский.
Воспитываем с пеленок
Владимир Хромов, руководитель Совета волонтерских организаций и движений (СВОД), считает, что в волонтерстве человек получает разнообразный жизненный опыт: это и практика ведения собственных проектов, и умение проводить мероприятия – от детских праздников до чего-то глобального.
«На Западе проводились исследования среди сотрудников компаний, и выяснилось, что у тех, кто участвовал в волонтерстве, повышалась производительность труда, они смелее отстаивали свои идеи, позиции, и зарплата в итоге у них была выше, чем у других». А еще это дает и рост в нравственном плане. Ведь здесь нужна бескорыстная мотивация. Расширяется круг контактов.
«Если человек – просто клерк в банке, но он при этом волонтерит, конечно, его жизнь становится ярче, – отмечает Владимир Хромов. – Волонтеру никогда не бывает скучно. Да, они могут быть уставшие, замотанные. Но никогда не скучают».
При этом руководитель СВОД считает, что предлагать за волонтерство некие «призы» вроде маек, кепок, бонусов в виде еды или бесплатного проживания в гостинице, записи в портфолио – неверно. И когда волонтерские молодежные движения выливаются в некие прогосударственные проекты вроде «нашистов» или «стопхамов», это тоже дискредитация идеи волонтерства. «Такими людьми уже руководит другое желание – выдвинуться. Они становятся чиновниками», – говорит Хромов.
В том, что волонтерство дает молодому человеку соприкоснуться с какой-то профессией и посмотреть на все изнутри и на практике, явно полезный момент, полагает Владимир Хромов. «Допустим, школьник приходит волонтерить в медицинское учреждение. Он хочет продолжать дело своих родителей, например. Это практический способ познакомиться с реальным делом. Ну а если человек понял, что это – не его дело, то и это хорошо: мы избавили общество от плохого врача».
Так что для школьника, считает Владимир, важнее не баллы к ЕГЭ за волонтерство, а поддержка школ, в которых ведутся волонтерские проекты, наставничества. При этом возможность для школьника волонтерить не противоречит законодательству: волонтерство не трудовая деятельность, ведь она безвозмездна и не предусматривает оплату. «В случае волонтерства ребенка мы подписываем с родителями договор об этом, где указывается, что они отвечают за действия несовершеннолетнего. Вообще, это нормально. Во всем мире участие в социальных активностях начинается чуть ли не в садике».
Юрий Белановский, в свою очередь, отмечает, что, действительно, важно, кто несет ответственность за волонтера-школьника, это важный юридический нюанс. А еще Юрий опасается психологической неготовности ребенка к волонтерству в некоторых сферах. «Когда выбор делает зрелый человек – хочу в больницу, это одно. А когда туда ведут на работу школьников – это другое. Ведь они должны помочь, а не повредить себе. Проблема в том, с чем при этом сталкивается человек в себе самом. А сталкивается он и со своими демонами. Например, он думает: «А почему у них все плохо, а у меня все хорошо? Почему они умирают, несмотря на всю помощь? Почему они бездомные, и я им помогаю, пытаюсь их устроить в жизни, а они опять через два дня приходят пьяные?». Потом возникает мысль: «А почему теперь я черствый по отношению к чужим страданиям?».
Должны быть опытные педагоги, чтобы поддержать в этом детей. Тут не просто работа – помыть полы в больнице. А еще и глубокий внутренний рост. Они увидят людей, которые страдают. Их надо научить правильно относиться и к чужой боли, и к своей внутренней боли».
Чем поможет «паспорт волонтера»
Но предположим, что школьник все же проявил упорство и заработал волонтерский опыт, а теперь хочет применить его в действии. Как учитывается вузами волонтерский опыт? Как считает Екатерина Герус, исполнительный директор фонда целевого капитала «Истоки», для поступления в вуз главным фактором, безусловно, является степень подготовленности абитуриента.
А вот период учёбы становится для многих также и периодом участия в интереснейших волонтёрских проектах, которые и составляют социальный багаж будущего соискателя рабочего места. «Вуз даёт возможность раскрыть свои качества через различные проекты, связанные как с социально полезной работой, так и безвозмездной стажировкой в профессии, которая интересна волонтёру в будущем. Так, к примеру, он может получить бесценный опыт журналиста университетской газеты или радиостанции, попробовать свои силы в фотосъёмке или дизайне, освоить навыки административной работы и event-менеджмента, и многое другое».
Кстати, у нас есть вузы, где и до государственного решения о поощрении волонтеров это было принято. Например, в РГСУ (Российский государственный социальный университет) волонтерская деятельность интегрирована в образовательный процесс.
Наталья Починок, ректор вуза, активно поддерживает развитие такого феномена как волонтерство. «Занятие волонтерской деятельностью учитывается при поступлении в РГСУ. Пока это бонусный 1 балл для абитуриента при наличии волонтерских часов в Личной книжке волонтера.Мы работаем над возможностью увеличить количество бонусных баллов за общественную активность, – рассказывает Екатерина Ионова, руководитель социальных проектов Волонтерского центра РГСУ. Книжки выдаются по соглашению с Ресурсным центром «Мосволонтёр»,или же их можно оформить в самом РГСУ. Книжку можно оформить даже при участии хотя бы в одном мероприятии «Мосволонтера», даже если остальные ваши акции проходили в других организациях. Школьникам, которым интересна поддержка их социальной активности, РГСУ предлагает свою помощь. «У нас есть проект по работе со школами «Вселенная волонтера». Мы проводим для школьников «волонтерские прививки» – вовлекаем их в социальную деятельность», – поясняет Екатерина.
У студентов РГСУ есть возможность проходить учебную и производственную практики в Волонтерском центре РГСУ, а в дружественных организациях и учреждениях, развивающих молодежную политику в целом и добровольчество в частности, в благотворительных фондах, в том числе. При этом для студентов существует пятиступенчатая мотивационная программа.
Ребята при наличии наибольшего количества часов волонтерской активности, могут получать повышенную стипендию – 9800 рублей против обычной в 1200 рублей. «Ректор нас поддерживает, а мы в свою очередь активно развиваем добровольчество среди студентов нашего вуза и филиалов. Например, сейчас проходит чемпионат по профессиональным компетенциям для людей с инвалидностью. Наш волонтерский центр там работает. В составе волонтерского корпуса принимают участие ребята из филиалов вуза городов Клин и Дедовск», – отмечает Екатерина Ионова.
С кем пойти в разведку
В РусгГидро, как отмечала в беседе с корреспондентом Милосердия Елена Вишнякова, занимавшая должность заместителя директора департамента по связям с общественностью компании, считают важным определенным образом поддерживать социальную активность своих сотрудников. Например, в компании есть система поддержки усыновителей: если семья приняла к себе ребенка из детского дома, компания выделяет ежемесячную доплату. Кроме того, компания выделяет бесплатные путевки на отдых, может выделить подъемные ребенку для поступления в школу и так далее. Кадрового лифта в поощрение социальной активности нет, но есть материальная поддержка.
Наталья Поппель, руководитель управления по КСО и бренду компании «Северсталь», подчеркивает, что волонтерство дает возможность сотрудникам проявить себя. «В этом позитивном тимбилдинге у людей проявляются разные хорошие черты, появляется самоуважение, и это абсолютно точно коррелируется с большей успешностью в бизнесе вообще. Тут много разных нюансов. Например, сокращается дистанция, которая существует между людьми в официальных рабочих отношениях, и это позитивно потом влияет и на формальные взаимоотношения.
Человек чувствует себя самодостаточным, и, соответственно, он может себя проявить более ярко, сняв с себя какие-то ограничения. Это же открытая, добрая атмосфера, в которой нет никаких рисков, в которой есть только позитивный эффект. А за этим стоит и самореализация – карьерная и профессиональная, в том числе. Кроме того, люди обогащаются навыками командной работы. В итоге волонтерство, неформальная часть жизни коллектива, является инвестицией в официальные рабочие моменты, делает их более продуктивными. То, что это социальный лифт, – очевидно».
С этой точкой зрения согласна и Татьяна Авраменко, руководитель корпоративной социальной ответственности АО КБ «Ситибанк». «Волонтерство дает возможность человеку проявить те свои качества, которые он не может иногда проявить на рабочем месте: организаторские, лидерские, коммуникационные. Например, помню, один сотрудник организовывал экскурсию для ребят из ПНИ. Это было очень сложно, ему пришлось погрузиться в этот вопрос, связаться со всеми нужными организациями, а также убедить коллег принять участие. Это не могло не отложить отпечаток на его лидерские рабочие качества. Развитие навыков особенно актуально для ребят на начальных позициях. Они чаще всего очень инициативны и энергичны в волонтерстве. И вот человек, который, может быть, просто сидит в отделе и занимается скучной бумажной работой, становится всем известен – он становится главным организатором волонтерской акции, его имя в объявлении, а в отчете об акции его фотографии – это очень важный момент продвижения. В итоге такие сотрудники быстро растут и в карьере».
Татьяна Авраменко отмечает, что в Ситибанке волонтерство – часть корпоративной культуры: «Банк не просто приветствует волонтерскую деятельность, но и способствует развитию инициатив сотрудников – выделяет бюджет, транспорт, один оплачиваемый выходной в год, организует единый для всех стран день волонтера уже 10 лет подряд, и так далее».
Вообще, представители компаний, где активно развита КСО, отмечают, что волонтерство – как разведка. Хочешь проверить качества сотрудника – дай ему возможность стать волонтером.
«Если рядового сотрудника хотите сделать менеджером, руководителем – отправьте его в волонтерский проект. Там нет ни ресурсов, ни денег – но их нужно добыть. Волонтерский проект гораздо лучше тренингов». И если человек не справится, откажется – значит, он не готов пока и к руководящей должности.
Александра Бабкина, руководитель проекта Добро. Mail.ru, считает, что людей нужно мотивировать на волонтерство. «Из исследования Добро Mail.Ru совместно со ВЦИОМ мы знаем, что из тех, кто не занимался благотворительностью, 24% называют возможным стимулом для того, чтоб начать – рассказ о позитивном опыте добрых дел от знакомого или известного человека, 25% – поддержка друзей и членов семьи, 27% – поддержка со стороны общества в целом, 28% – поддержка работодателя.
Это значит, что человеку действительно важно, чтобы благотворительность и волонтерство были социально одобряемой моделью поведения.
Мы стараемся поддерживать наших пользователей в их стремлении помогать, делиться информацией о проектах». Для этого на Добро Mail.Ru есть отдельная рубрика «Человек Добра», героями которой могут стать люди, которые помогали на проекте Добра или поддерживали фонды, которые являются партнерами Добро Mail.Ru. Здесь школьник и работник банка, бухгалтер и предприниматель, тестировщик и журналист говорят о том, что дает им лично участие в помощи другим, как благотворительность может быть интересной, радостной, нескучной – и конечно, зовут всех говорить об этом.
«Еще один вариант поддержки частной волонтерской инициативы и поощрения этого – это наш проект «Добро для бизнеса», – рассказывает Александра. – Этот проект стал объединяющим для сотрудников компаний, где КСО и корпоративное волонтерство еще не так развиты. Участвуя в проектах на Добре или волонтерских проектах вместе, сотрудники не только решают важные задачи, но становятся ближе друг другу. Чтобы их мотивировать, мы вместе с уполномоченными сотрудниками таких компаний даем участникам проектов специальные бейджи в интернете их фирмы».
Западные компании в этом смысле более «понимающие». «На Западе опыт волонтерства является бесспорным преимуществом для соискателя, – говорит Екатерина Герус. – Наличие волонтерского опыта в социальной сфере для работодателя свидетельствует о том, что перед ним человек с активной жизненной позицией, которого можно мотивировать не только материально. Волонтерский опыт позволяет приобрести уникальные навыки и опыт, который может пригодиться в сферах, напрямую не связанных с профессиональной деятельностью кандидата. Например, работа с инвалидами и сложными больными говорит о высокой психологической устойчивости человека, умении общаться со сложными людьми, волонтерский опыт за рубежом говорит о мобильности человека, готовности к дальним командировкам, умении ориентироваться в незнакомой обстановке. Кроме того, волонтерство способствует личностному росту.
Молодые люди, окончившие вуз и побывавшие волонтерами, приобретают бесценный жизненный опыт, расширяют свое восприятие жизни, избавляясь от многих идеализированных представлений о своей профессии и избавляются большинства иллюзий, лучше понимают, чего они хотят от жизни, то есть фактически становятся более зрелыми людьми, что, несомненно, дает им преимущества в глазах потенциального работодателя».
