О том, как проходит лечение людей с коронавирусной инфекцией, пишут русскоязычные врачи и у нас, и за рубежом. Делятся опытом, не скрывают эмоций и призывают к одному: беречь себя и по возможности сидеть дома.
В этих рассказах есть и сугубо профессиональный опыт относительно того, какими протоколами лучше пользоваться, как осуществлять уход за пациентами, каковы прогнозы и кого может затронуть COVID-19. Спойлер – беда может коснуться абсолютно всех. Как сказал один французский реаниматолог, болезнь не выбирает по возрасту, состоянию здоровья и национальности.
Есть и описание быта врачей – как устроены стационары, переоборудованные под лечение COVID-положительных больных, какой защитой пользуются доктора, как чувствуют себя в новых условиях.
Есть место и чувствам: грусти от того, что заразился кто-то из коллег, радости, что больные выздоравливают, смеху от неловких ситуаций, который, однако, помогает разрядить напряженную атмосферу.
Последние недели мы много писали о докторах, которые находятся на переднем крае борьбы с эпидемией в России, Франции и США. Суммируем их опыт и напоминаем о необходимости соблюдать режим самоизоляции – об этом просят сами медики и это действительно может облегчить их работу.
«Мы перегружены, средства защиты пустяковые»
С таким заявлением на анонимной основе выступили медики, которые приняли участие в анонимном опросе в закрытой социальной сети для врачей «Доктор на работе». «Врачи и медсестры перегружены, средства защиты пустяковые, одноразовых полотенец нет давно, маски и халаты постоянно заканчиваются. И это Москва!», — говорит один из участников анкетирования. Другой и вовсе признается, что ему «страшно идти на работу».
Показательно, что наиболее остро сегодня стоит вопрос наличия в больницах так называемых СИЗов (средств индивидуальной защиты, таких как маски, респираторы, очки, перчатки и халаты), 43,2% респондентов сообщили, что их попросили самостоятельно купить или сшить необходимые единицы обмундирования. Еще 41,5% пожаловались на недостаточное количество масок и респираторов в больницах. Только 13,5% медиков заявили, что довольны оснащенностью в своих медучреждениях. Более половины (51,4%) опрошенных врачей рассказали о нехватке одноразовых халатов, антисептиков не хватает 41,3% медиков.
При этом более двух третей опрошенных (76,6%) медиков заявили, что у них нет возможности полноценно защищаться от коронавируса.
Подробнее читайте здесь
«Больные COVID, снятые с ИВЛ, очень слабы»
Русскоязычный реаниматолог из французского госпиталя Симон-Вей Айк Вараднян рассказал о первых победах своей команды в борьбе с коронавирусом. Больница принимает тяжелых больных уже более трех недель. За это время в реанимации, где он работает, выздоровело несколько пациентов. Тех, кто сумел справиться с коронавирусной пневмонией, начали снимать с аппаратов ИВЛ и переводить в обычные палаты.
Однако, не все так просто. По словам доктора Варданяна, пролежашие с трубками в течение нескольких недель люди очень слабы. С согласия пациентов Айк Варданян раскрыл несколько личных подробностей.
«Здоровый, спортивный молодой мужчина, 32 года, никаких сопутствующих заболеваний. COVID-19 «повалил» его резко и мгновенно. 18 дней под ИВЛ, вчера вечером его экстубировали. Состояние стабильное, но он очень слаб, впереди долгий период восстановления», – пишет реаниматолог про одного из своих пациентов. Несколько дней назад молодого человка на каталке перевезли из реанимации в обычную палату: опасность миновала, но лечение еще будет продолжаться.
О том, как выглядит отделение реанимации для больных COVID-19, можно прочитать здесь.
«Говорю, что я Лунтик»
Коронавирусом болеют не только взрослые, но и дети. В массе своей болеют не тяжело, но, поскольку вирус очень заразен, малышей также забирают в больницу и используют при лечении все те же предосторожности: врачи и медсестры облачаются в защитные костюмы, пациенты содержатся в боксах, которые не имеют право покидать ни при каких условиях.
О том, как от коронавируса лечат детей, рассказала врач-педиатр Областной детской инфекционной больнице в Саратове Дарья Доронина. По ее словам, мМалыши с признаками ОРВИ и пневмонией и подозрением на COVID-19лежат вместе с родителями.
Общаться с пациентами, которые находятся в боксах, врачи приходят полностью защищенными. На них халат с капюшоном, хирургические бахилы, перчатки, пластиковая маска, которая защищает глаза и открытую часть лица, рот закрыт респиратором а иногда и противогазом. Дарья Доронина говорит, что, пытаясь не напугать малышей своим видом, прибегает к уловке: шутит, что она – мультяшный герой Лунтик, и так находит контакт с детьми.
«У нас некоторые пациенты в состоянии подтверждения (диагноза – прим. ред.). Для самих врачей все просто: каждый потенциально «плюс». Так правильно для своей безопасности. Но в самой больнице четко соблюдается режим подхода к пациенту, от тех, чей диагноз под вопросом, до положительных, чтобы полностью исключить возможность инфицирования», — объясняет Доронина.
Как устроена работа детского COVID-стационара, можно узнать по ссылке.
«90% пациентов заразились в Москве»
Камила Туйчиева, врач-терапевт, заведующий приемным отделением клиники К+31, работала в больнице в Коммунарке в качестве врача-волонтера. Получив необходимый опыт, доктор организовала COVID-стационар в подведомственной ей клинике, которая работает по системе ДМС. О том, что увидела в Коммунарке, Туйчиева рассказала честно и весьма красноречиво.
«Призываю вас, побудьте дома. Болеют все – от детей до стариков. Все переносят болезнь по-разному. Есть молодые в реанимации, есть и пожилые с легкой формой, и наоборот», – писала Камилла Туйчиева в конце марта.
Чтобы ее слова прозвучали еще более убедительно, доктор добавила, что коронавирус уже давно перестал быть «заграничной» болезнью, каковой его считали еще неделю назад. «90% пациентов, которые сейчас находятся у меня под наблюдением, инфицировались не в других странах. Они никуда не летали, а заразились в Москве, в транспорте, на работе, в гостях у друзей».
О том, что у всех врачей, работающих с зараженными пациентами, есть свой личный «план Б», читайте здесь.
«Каждый вечер мы выходим из больницы, чтобы сказать людям спасибо»
Ксения живет Нью-Йорке, работает медсестрой в одной из городских больниц и рассказывает о том, как борются с коронавиурсом в одном из крупнейших мегаполисов США.
«Если глядя на эти фото, вы по-прежнему будете говорить, что COVID-19 выдумка, раздутая СМИ, конспирация и игра политиков, мне вам нечего больше сказать…», — комментирует свое фото в полной амуниции Ксения. Подготовка к походу в «грязную», то есть зараженную зону больницы действительно впечатляющая. На женщине три защитные маски: респиратор, поверх него надевается обычная хирургическая маска, затем пластиковая защита на лицо, которая чем-то похожа на маску сварщика, только прозрачная. Чтобы пациенты знали, кто с ними общается, персонал пишет свои имена маркером поверх самой последней маски в районе лба.
Ксения много пишет о том, как поддерживают врачей простые жители города. Например, они приносят к дверям больницы кофе, сендвичи и домашние обеды. Разумеется, не входят внутрь, чтобы не заразиться, но оформляют свои подарки с большой любовью и вниманием. «Какие же нью-йоркцы крутые! Сегодня работала в приемном покое и не переставала умиляться людям, которые приносили разные пожертвования в больницу в знак своей благодарности», – рассказывает Ксения.
У врачей тоже есть традиция: каждый день в семь часов вечера доктора и медицинские сестры выходят на улицу и благодарят людей за то, что те остаются дома.
Описание этого трогательного действа, от которого у любого скептика наворачиваются слезы, можно увидеть здесь.
«Что я сделал для своей семьи? Перестал очно общаться с родителями»
Главный врач больнице в Коммунарке, которая первой приняла на себя удар коронавиурса в Москве и в России в целом в результате сами заболел и был вынужден изолироваться на рабочем месте. Денис Проценко уверен, что в ситуации с нынешней эпидемией «лучше перебдеть, нежели потом кусать локти».
Сам он к необходимости карантина подошел радикально, еще до объявления в Москве ограничительных мер ограничив общение с близкими. «Я принял самое жестокое решение — я перестал очно общаться со своими родителями. Потому что они в группе риска — им за 70. Я лишил себя счастья проводить полноценное время в семье. Я самоизолировался от них».
О том, что действительно важно в борьбе с коронавиурсом, какие средства защиты работают и о том, по какому сценарию может развиваться эпидемия, читайте по ссылке.
