Со времен первых серий «Доктора Хауса» интерес к медицинским историям – захватывающим, почти детективным, с неожиданным финалом и, чаще всего, счастливым концом – не ослабевает. Тем более интересны истории не просто выдуманные сценаристами к очередному сезону съемок, такие, над которыми посмеиваются настоящие врачи, а реальные. Но не менее сложные и запутанные.
Нейрохирург Генри Марш, много десятилетий оперирующий человеческий мозг, помнит множество таких историй. Кроме отличной памяти, он обладает также даром рассказчика. Будь то описание борьбы с пинеаломой, или рассказ об аневризме – невозможно оторваться от книги, не дочитав главу до конца.
Но все-таки, на мой взгляд, самое ценное в ней не захватывающие истории побед над болезнями, а, наоборот, – признания поражений. Генри Марш, один из лучших нейрохирургов в мире, пишет, чтобы стать врачом такого уровня надо совершить множество ошибок, своих собственных, и научиться на них. Но когда речь идет об операциях на мозге, любая малейшая ошибка, стоит пациенту смерти или тяжелой инвалидности, которая бывает хуже смерти.
Как-то раз доктора попросили осмотреть пациентку в приюте для неизлечимо больных парализованных людей. Он должен был сделать заключение – может ли операция помочь больной, улучшить качество ее жизни. Он шел по палате, в которой лежали парализованные, ни на что не реагирующие люди. Около каждого из них стояла табличка с именем. И вдруг он заметил знакомую фамилию.
Он подошел ближе. Перед ним лежал скрюченный обездвиженный человек. Это был один из его давних пациентов, во время операции знаменитый хирург ошибся и сделал одно неточное движение. Человек остался инвалидом, и теперь уже который год лежал здесь, в этом приюте для парализованных больных.
Генри Марш не забывает тех больных, которым не только не смог помочь, но явился, наоборот, причиной их страданий. И он пишет об этом в книге, и рассказывает об этом на своих лекциях по всему миру. Обычно коллеги, – пишет врач, – воспринимают подобные признания странно, для них они свидетельствуют о низкой компетенции, но, на самом деле, собственное кладбище есть, к сожалению, у каждого врача, и, рассказывая о своих ошибках, разбирая их, доктор помогает другим их не совершить:
«Жизнь нейрохирурга нельзя назвать скучной, и порой она приносит глубочайшее внутреннее удовлетворение, однако за это надо платить. Никто не застрахован от ошибок, и в конечном счете приходится жить с осознанием их последствий.
Нужно учиться объективно оценивать то, что видишь, стараясь при этом не потерять человечность. В историях, приведенных в данной книге, рассказывается о моих попытках – иногда неудачных – найти золотую середину между необходимой отчужденностью и эмпатией, которой требует профессия хирурга, золотую середину между надеждой и реалистичным взглядом на вещи.
Я ни в коем случае не хочу подорвать веру людей в нейрохирургов или, если уж на то пошло, во врачей в целом, но надеюсь, что моя книга поможет понять, с какими трудностями – зачастую не технического характера, а связанными с человеческим фактором – нам приходится сталкиваться».
Но, конечно, книга «Не навреди» не только об ошибках. Большая часть ее посвящена ярким победам над болезнями мозга. И это – захватывающее чтение. Генри Марш пишет о том, что каждое его утро начинается с короткой планерки: «На эту идею меня вдохновил полицейский сериал «Блюз Хилл-стрит», в котором харизматичный сержант каждое утро раздавал подчиненным инструкции и читал горячие проповеди, перед тем, как отправить их патрулировать улицы в полицейских машинах с воющими сиренами».
Взаимодействия с командой, с анестезиологами, реаниматологами и, особенно, стажерами – отдельная часть книги. То, как врач, не просто лечит пациентов, но учит этому других, не менее интересно, чем операция, связанная с невралгией тройничного нерва.
Каждая успешная операция для нейрохирурга, – пишет доктор Марш – это возможность во время операции познать ненадолго рай, перед этим проскочив мимо ада. В одном из рассказов доктор, не называя имен, рассказывает о стажере, которому была поручена несложная операция. Ошибка, связанная с плохим знанием анатомии, привела к полной парализации пациента, но ошибку эту доктор не может простить себе, а не стажеру. Он несет ответственность за тех, кого учит. И это, по его словам, гораздо сложнее, чем оперировать самому.
Он пишет и об успехе: «Величайшее достижение хирурга – выздоровевшие пациенты, которые напрочь о нем забывают. После успешной операции любой человек испытывает к хирургу неподдельную благодарность. Но если со временем она никуда не девается, это, как правило, означает, что проблема не была решена… Крупный успех для нас – это когда пациенты возвращаются домой, к прежней жизни, и больше никогда с нами не видятся».
Книга Генри Марша ценна тем, что автор – один из величайших хирургов в мире – способен быть обычным человеком, а не языческим божеством, требующим всеобщего поклонения. Он ездит на работу на велосипеде, а после рабочего дня заезжает на нем за продуктами в ближайший супермаркет. И тут, стоя в очереди в кассу, и слегка из-за этого раздражаясь, он задает (про себя) вопрос тем людям, которые стоят рядом: «А вы-то чем сегодня занимались?»
«Я злился из-за того, – пишет автор, – что мне, выдающемуся нейрохирургу, приходится дожидаться своей очереди после триумфального завершения рабочего дня. Но затем я подумал: а ведь единственная причина, по которой моя работа так высоко ценится, – это важность человеческой жизни, в том числе жизней тех, кто стоял передо мной в очереди. Я отчитал себя за некрасивые мысли».
Но к этому восприятию человека Генри Марш также пришел не сразу. Он рассказывает о начале своей карьеры и выборе нейрохирургии в качестве врачебной специализации, о том, как он ощущал себя, став старшим врачом и совершив свои первые удачные и очень сложные операции.
Он честно пишет о черствости врачей, с которой часто нам, обычным людям и пациентам, приходится сталкиваться и о том, как от формально-профессионального восприятия больного человека он вновь пришел к человеколюбию. Этим бы мне и хотелось закончить рецензию на книгу Генри Марша, которая, на мой взгляд, обязательна к прочтению не только узким специалистам, но любым читателям, интересующимся настоящей современной литературой:
«Постепенно я очерствел (так происходит с любым врачом) и стал воспринимать пациентов как существ другой расы, кардинально отличающихся от крайне важных и неуязвимых молодых врачей вроде меня. Сегодня, когда я приближаюсь к закату своей врачебной карьеры, профессиональная отстраненность начинает исчезать.
Я уже не так сильно боюсь потерпеть неудачу, потому что смирился с ее возможностью и не столь остро ощущаю исходящую от нее угрозу, а кроме того – во всяком случае мне хочется на это надеяться, – я многому научился благодаря совершенным в прошлом ошибкам.
Теперь я могу быть чуть менее отстраненным. К тому же старость наступает мне на пятки, и я больше не в состоянии отрицать, что сотворен из плоти и крови, как и мои пациенты, и точно так же уязвим. Вот и получается, что сейчас я переживаю за них гораздо сильнее, чем раньше, поскольку понимаю, что вскоре и сам окажусь в переполненной больничной палате – прикованный к постели и опасающийся за свою жизнь».
