Владелец Варшавского зоопарка Ян Жабинский не планировал становиться героем. Он был ученым – работал на кафедре физиологии и зоологии Варшавского университета и со страстью заботился о вверенных ему животных.
Жена и коллега-архивариус Антонина разделяла любовь мужа к животным, а еще увлекалась искусством и музыкой. Но с началом войны Ян из ученого превратился в участника Движения Сопротивления, а их с женой дом и территория зоопарка – в убежище для гонимых.
Дом под сумасшедшей звездой
К концу тридцатых годов Варшавский зоопарк – один из крупнейших в Европе. Своей гордостью супруги Жабинские считали слоненка, который родился в неволе. Смотритель и его жена так заботились о животных, как не все родители заботятся о собственных детях.
Антонина выкормила из бутылочки двух детенышей рыси, а сын супругов Ришард учился делать первые шаги в компании зверей-малышей – вместе с детенышем шимпанзе и львенком. Потом шимпанзе так и остался жить с семьей смотрителя и превратился в заядлого курильщика, подражая в этой привычке своему хозяину.
Дом Жабинских, вилла на холме прямо в центре зоопарка, был всегда полон. Здесь вечерами собирались ученые, художники, музыканты. Звучала музыка, часто в исполнении Антонины Жабинской, разгорались нешуточные споры об искусстве и науке. В творческой среде виллу Жабинских окрестили «домом под сумасшедшей звездой» – так там было шумно и весело.
Но все это осталось в прошлом вместе с началом войны.
Уже во время первой бомбежки Варшавы 1 сентября 1939 года зоопарк сильно пострадал. Часть животных погибла, часть получила сильнейшие ожоги при пожаре, а еще часть хищников вырвалась из разрушенных вольеров на свободу.
Из дневника Антонины Жабинской: «Люди, по крайней мере, могут уложить все самое необходимое и куда-то уйти, что-нибудь придумать, а если Германия оккупирует Польшу, что станет с такой уязвимой формой жизни, как наш зоопарк?.. Животные в зоопарке в куда худшем положении, чем мы, – сокрушалась она, – потому что совершенно во всем зависят от нас. Перевезти зоопарк в другое место немыслимо, слишком сложный это организм».
Страшная бойня-охота
Ян Жабинский окончательно понял, что зоопарк не спасти в новогоднюю ночь 1939 года. Тогда под руководством Лутца Хека, высокопоставленного нацистского офицера и, как ни удивительно, зоолога-любителя, на территории зоологического сада была организована охота.
По cути, это была бойня – животные никуда не могли спрятаться от пуль подвыпивших немецких военных. Для Жабинских это была мучительная сцена – многих из расстреливаемых животных они выкармливали, растили и лечили.
«Сколько людей умрет такой же бессмысленной и жестокой смертью в ближайшие месяцы?» – в тот вечер задалась вопросом в своем дневнике Антонина Жабинская.
Чтобы уберечь жителей Варшавы от нападений, Жабинскому пришлось лично застрелить сбежавших хищников. Но тогда он еще надеялся, что животных удастся сохранить.
Смотрела на пустые клетки и слушала мертвую тишину
Во время немецкой оккупации Варшавский зоопарк попал в ведение Людвига Хека – зоолога и директора Берлинского зоологического сада, которого Жабинские знали до войны. Людвиг, более известный под прозвищем Лутц, был одержим идеей воссоздания вымерших древних животных. Ян рассчитывал на его поддержку и защиту.
Но вместо помощи Хек под предлогом безопасности изъял всех редких животных и отправил их в зоопарки Германии. Например, молодого слона, который родился в неволе и которым Жабинские так гордились, увезли в Кенигсберг. И именно Лутц стал организатором страшной бойни-охоты, после которой зоопарк окончательно опустел.
Из дневника Антонины Жабинской: «Я смотрела на эти пустые клетки, я слушала эту мертвую тишину и уговаривала себя, что это не смерть, что это – зимняя спячка».
Безумная затея
12 октября 1940 года оккупанты издают приказ о создании в Варшаве гетто – специальной закрытой зоны, огороженной высокой стеной с колючей проволокой, куда были согнаны все местные жители еврейской национальности. Любое общение с оставшимися за колючей проволокой горожанами запрещено. За помощь евреям, даже просто продуктами, грозила смерть.
Ян Жабинский вырос в рабочем еврейском квартале. Это было место, наполненное друзьями и знакомыми. Зоолог не планировал отсиживаться в стороне, а решил во что бы то ни стало помочь.
Как сильный руководитель Жабинский был на хорошем счету у немцев – этим он и воспользовался. В качестве прикрытия на территории зоопарка вместе с женой они организовали ферму по разведению лис и свиней, а также разбили огороды. Так предприимчивому Яну удалось сохранить за собой работу.
Когда ему предложили должность суперинтенданта (по сути, смотрителя) общественных парков, Ян с энтузиазмом согласился. Такой статус давал возможность Жабинскому свободно перемещаться по всему городу, включая территорию варшавского гетто. Ян часто там бывал, ссылаясь на то, что ему нужен корм для животных.
В реальности, приезжая в гетто, Жабинский привозил нуждающимся еду, а, когда получалось, вывозил с территории гетто людей.
Вывозил людей, пользуясь связями
До сих пор остается загадкой, как ему удавалось это сделать. Жителей еврейской национальности, покидавших с ним территорию гетто, Ян не прятал.
Родные потом говорили, что в общении с немецкой охраной Жабинскому помогали исключительно харизма и уверенный тон. А еще – связи, которыми смотритель виртуозно пользовался. К примеру, Ян был знаком с немцем по фамилии Циглер, ответственным за сбор работников в гетто.
Этот нацист был большим любителем насекомых, а свел с ним смотрителя зоопарка житель гетто – известный энтомолог Шимон Таненбаум. У смотрителя зоопарка он оставил свою редкую коллекцию насекомых, о чем сказал Циглеру.
К сожалению, Жабинский не сумел спасти Таненбаума. Тот отказался покидать территорию гетто, так как не мог бросить свои научные труды, и умер там. Жену Таненбаума смотритель сумел вывезти, чем сохранил ей жизнь.
Убежище под носом у нацистов
Жабинские не могли спасти животных, о которых заботились, но решили рискнуть и попробовать спасти людей. Чем меньше в зоопарке становилось зверей, тем больше в нем укрывалось народу.
Это были евреи, вывезенные из гетто или сумевшие спрятаться от немцев, а также партизаны. Они размещались в опустевших клетках, вольерах, комнатах под виллой Жабинских и даже в самом доме. Кроме того, на территории зоопарка Жабинские прятали и боеприпасы для подпольщиков.
Задачей Яна было доставить новых постояльцев целыми и невредимыми до зоопарка, а Антонина и сын Жабинских Ришард обустраивали гостей. Здесь никто не задерживался дольше, чем на несколько месяцев – получив новые документы, гости уезжали в более безопасные места.
Антонина делала все, чтобы «постояльцы» могли отвлечься от тяжелых мыслей. Днем большинство скрывалось в вольерах, но по вечерам в гостиной дома почти как в довоенные времена звучала музыка и не смолкали разговоры.
Дом Жабинских, расположенный на холме, отлично просматривался. У супругов часто бывали немецкие военные чиновники, заезжавшие за мясом или просто в гости. Казалось бы, прятать в таком месте людей – безумие, но на это и был расчет. Смотритель и его жена были убеждены – самоуверенные немцы никогда бы не подумали, что кто-то посмеет прямо у них под носом скрывать евреев.
Но именно это Ян и Антонина сделали. Более того, некоторых из спасенных, обладавших «более арийской внешностью», Жабинские разместили в доме как якобы гостящих у них дальних родственников.
Мгновенная система оповещения об опасности
Так, в ноябре 1942 года у супругов укрывалась семья Кенигсвайн – родители и двое детей – пятилетний Моша и трехлетняя Стефча. Пытаясь выдать их за родных, Антонина покрасила всем «гостям» волосы в более светлый цвет, но почему-то брюнеты Кенигсвайн вместо блондинов превратились в рыжих, чем очень привлекали к себе внимание.
Больше подобных экспериментов Жабинская не проводила.
Зато, пользуясь своими музыкальными способностями, Антонина даже разработала специальную и, главное, мгновенную систему оповещения гостей об опасности. Чтобы предупредить их о приближающихся к дому незнакомцах, Антонина садилась за рояль и играла Оффенбаха «Отправляйтесь на Крит». Это был знак, что надо прятаться!
Заметая следы: ручной барсук, петух и кролик
Известно, что Жабинские спасли около 300 евреев. Информации, что это были за люди, крайне мало. Боясь быть пойманными, супруги не вели записей и сами старались как можно меньше расспрашивать своих временных жильцов. Чтобы не иметь возможности даже под пытками ничего о них рассказать.
Среди тех, кто нашел убежище в зоопарке, были и близкие знакомые Жабинских. Так, приют в их доме нашла скульптор Магдалена Гросс. В поисках вдохновения она часто бывала в гостях у супругов еще в мирные времена.
Чтобы немного поднять всем настроение, Антонина Жабинская вновь наводнила дом животными. В гостиной поселились кролик Вицек и молодой петушок Джейкоб, а ручной барсук научился виртуозно пользоваться детским горшком.
Скульптор-скворец и семейство рыжих «белок»
Питомцам Антонина давала человеческие имена, а жителей Варшавы, которые прятались в зоопарке от гонений нацистов, в целях конспирации она наградила прозвищами животных. Например, утонченную Гросс Жабинская называла не иначе как скворец. По мнению Антонины, скульпторша, точно как скворушка, перелетала из убежища в убежище, скрываясь от преследователей.
Из дневника Антонины: «Она словно пела, как это делают скворцы, попадая в тяжелое положение».
Неудачно порыжевшую семью Кенигсвайн Жабинская прозвала белками. Когда сын супругов Ришард шел тайком относить им еду, то говорил маме: «Пойду покормлю белок!»
Еще одного постояльца Жабинские называли хомяком – он любил уединиться с книгой в шкафу или другом тихом и малозаметном месте.
Как шутил потом один из спасенных в зоопарке жителей, на вилле Жабинских все было наоборот. Животных называли именами людей, а людей – названиями животных. Настоящий сумасшедший дом, или возрожденная вилла под сумасшедшей звездой.
На самом же деле такие говорящие прозвища Антонина использовала, чтобы в случае опасности не таясь обратиться к людям, делая вид, что зовет животных.
Открытый финал
Удача изменила Яну Жабинскому летом 1944 года. Тогда он принял участие в Варшавском восстании, но был пойман, арестован и отправлен в концлагерь в Германии.
Тогда же, осенью 1944 года, после подавления восстания немцы заехали и в зоопарк. Они заставили выйти на улицу всех жителей виллы, включая прислугу и работников, и поднять руки. Антонина тогда смогла поднять только одну руку – другой она крепко прижимала к себе новорожденную дочку.
Неожиданно один из немцев схватил работника фермы, 15-летнего подростка, и потащил его за виллу, после чего раздался выстрел. Люди запаниковали, а немец вновь вернулся и схватил сына Жабинских и также увлек его за собой. После очередного выстрела Антонина почти лишилась чувств. Но тут немец вернулся с застреленным петухом и в сопровождении обоих мальчиков. С хохотом он обратился к присутствующим, хорошая ли вышла шутка.
Чудом Ян, Антонина и их дети сумели выжить и воссоединиться после окончания войны. А в 1949 году зоопарк вновь был открыт.
В 1965 году мемориал «Яд Вашем» признал супругов Жабинских Праведниками народов мира.
В начале этого года во время празднования 95-летия Варшавского зоопарка он был переименован в Зоопарк имени Жабинских. Самих супругов не стало в семидесятые годы XX века.
Когда Яна во время интервью спрашивали, зачем он рисковал жизнью близких ради спасения незнакомых людей, он всегда отвечал: «Так было нужно».
