Проблему вновь решает НКО. в 2017 году президентский грант на антибуллинговую программу получил фонд «Галчонок». Программа готова к запуску и приглашает к обучению заинтересованных учителей и родителей.
«У нас буллинга нет?»
Осенью 2017 года вся страна с ужасом смотрела в новостях видео, снятое в подмосковной Ивантеевке. Девятиклассник, которого травили в классе, в отместку выкрал у отца травматический пистолет и устроил расправу прямо на уроке информатики. Пострадала учительница, которую позже прооперировали, и несколько учеников, выпрыгнувшие из окон.
В феврале 2018 Наталья Цымбаленко, мама шестиклассника Пети, опубликовала в соцсетях рассказ о том, как ей в одиночку пришлось разрешать проблему травли в одной из хороших гимназий. В течение полутора лет одноклассники постоянно вымогали деньги, били её сына. Классный руководитель не вмешивалась и уговаривала маму молчать, потому что «дети не любят стукачей», родители обидчиков пытались свалить вину на самого Петю. Кроме Пети, жертвами травли стали другие ученики.
Мама обратилась к психологу, в милицию, прокуратуру, Департамент образования и к региональному уполномоченному по правам человека. После этого в ситуацию вмешалась дирекция школы, и обстановка в классе нормализовалась в течение трёх месяцев.
Когда буллинг запускает учитель
Про школьную травлю хотя бы что-то знают все. Однако в представлении большинства наших соотечественников травля – это когда озверевшие подростки, собравшись группой, избивают одноклассника, снимая происходящее на телефон. Часто подобные ролики проникают в соцсети.
Однако на самом деле травля начинается много раньше. А вот виноваты в школьной травле бывают зачастую…учителя.
Людмила Петрановская, психолог: «Если учитель демонстрирует пренебрежительное отношение к каким-то ученикам, другие дети могут воспринять это как сигнал к буллингу. Если учитель регулярно даёт понять, что какой-то ребёнок ему мешает, раздражает, создаёт классу проблемы, без этого ребёнка было бы лучше, дети, особенно в начальной школе, (поскольку по возрасту они ещё очень лояльны педагогу и взрослому) эту установку легко подхватывают.
Дальше, даже если учитель всё это давал понять намёками, дети могут перейти к активным грубым действиям. По моим наблюдениям, подавляющее большинство случаев буллинга в начальной школе были, осознанно или не осознанно, инспирированы учителями. У более старших детей всё сложнее».
Ирина Пудовинникова, педагог, сотрудник фонда «Галчонок», соавтор программы «Травли.нет»: «Я работала в школе пять лет. И только когда начала сама участвовать в программе, стала вспоминать случаи, когда выделяла в классе детей, которые не успевали или отличались в поведении. Тем самым я могла дать другим детям повод их унижать. Сейчас я понимаю, что так делать нельзя».
Вот так. И никаких «Вася, ты задерживаешь весь класс!»
Учитель – жертва буллинга
Но бывает и так, что учитель сам становится объектом травли:
Людмила Петрановская: «Школа – единый организм, и нездоровые отношения могут распространяться как инфекция. К сожалению, в образовательной системе в целом насильственное отношение к педагогам стало сейчас нормой. Они чувствуют себя неуважаемыми и незащищёнными, и человеческим конструктивным взаимоотношениям с учениками это не способствует».
Страдают все
Людмила Петрановская: «Ситуации группового насилия влияют на всех – и на инициатора, и на жертву, и на массовку, и на свидетелей. Задействуются очень глубокие стрессовые реакции.
Жертва страдает напрямую, в худшем случае у неё может сложиться впечатление «со мной так и надо», «я недостоин быть в обществе». Либо «людям нельзя доверять, и стоит в любой момент ждать нападения».
У насильника возникает иллюзия, что насилием всегда можно укрепить своё положение в группе. Став взрослыми, такие люди часто оказываются в изоляции – с ними никто не хочет общаться. Свидетели бывают очень напуганы случившимся, им страшно оказаться в роли жертвы. Они переживают и внутренний конфликт – испытывают чувство стыда и вины за то, что не заступились за жертву. Кстати, так травмированы бывают учителя, вожатые, родители – буллинг больно бьёт по всем».
Особенные дети – в зоне риска
Широкий резонанс вызывают обычно дела о травле детей с особенностями в инклюзивных классах или о травле среди старшеклассников (подростки, как правило, есть в соцсетях, и действие активно перекидывается туда, становясь достоянием общественности). Однако зона самого большого риска, как выяснилось, находится не там.
Травля может возникнуть при появлении в классе ребёнка с особенностями, если инклюзия в классе ничем не обеспечена – учитель не умеет работать с особенным ребёнком, и ставит ему обычные задачи.
Ещё в зоне особого риска – пятые-шестые классы, так как в это время часто происходят переходы детей из класса в класс, коллективы складываются заново. В старших классах, как правило, ситуация спокойнее – там коллектив давно сложился, и отношения устоялись.
Частная школа – защита от буллинга?
Но, может быть, просто стоит перевести ребёнка в «хорошую школу»? Например, в частную.
По данным исследования по буллингу, которое проводила группа специалистов ВШЭ под руководством Даниила Александрова в школах Калужской области,
реже всего буллинг встречается в сельских школах. Там маленькие классы и все друг друга знают.
Частная школа, где у учеников большие амбиции, где коллективы часто меняются, дети разобщены, и у каждого большие задачи на учёбу – наоборот, – благоприятная почва для травли.
Что провоцирует травлю?
Прозвища, негативные акценты на отличиях отдельных детей. («Ира – толстая». Ира – корова».) Это вроде бы всем понятно. Но есть и такие способы запустить буллинг, которые очевидны не всем.
НЕЛЬЗЯ наказывать агрессора, нельзя выделять и активно поддерживать жертву (роли в классе меняются, если сегодня из класса уйдёт одна жертва, завтра выберут другую).
Людмила Петрановская: «Бороться с травлей конкретного ребёнка смысла нет – если правила группы допускают травлю, перестанут травить одного, но начнут другого. Нужно менять сами правила».
Как действовать правильно
Необходимо понять причины поведения агрессора и предоставить ему альтернативу. Например, если агрессивным поведением ребёнок добивается общего внимания, надо найти ему поручение, за выполнение которого его оценят.
Вывести ребёнка-жертву травли из-под удара можно, сделав его экспертом в чём-то. Например, новичок, у которого проблемы с учёбой, в то же время может играть в хоккей. Как только дети об этом узнают, он становится им интересен в этом новом качестве.
Нужно развивать контакты и взаимоотношения детей в классе, в том числе, выводя их за сферу учёбы. Дети узнают друг друга с разных сторон, это может помочь установить дружеские отношения.
Могут ли дети «разобраться сами»?
Ещё одно вреднейшее заблуждение, которое существует по поводу школьной травли, – «это ваши детские дела, вы должны разобраться сами». Увы, в ситуации травли дети сами не разберутся.
Людмила Петрановская: «Про подростков ещё можно сказать, что им проще разобраться самим – если, конечно, травля не переходит в крайние формы насилия и если ребёнок не находится в нестабильном состоянии.
Младшие самостоятельно противостоять групповому давлению неспособны. В ситуации травли иногда ломаются даже взрослые.
Поэтому ждать, что «дети разберутся сами» несправедливо.
В школьный класс ребёнок не просился – то, что ребёнок по нескольку часов в день находится именно с этими детьми, удобно школьной администрации для организации учебного процесса. Ожидать, что в этих условиях ребёнок сможет противостоять травле, – нереалистично. В начальной школе это невозможно вообще, в средней – возможно только при большом везении. Поэтому работа с буллингом – это работа взрослых, которые объединяют детей в группы.
Они должны следить за развитием, динамикой отношений в них так, чтобы эти отношения не становились для детей опасными».
Почему в школах не справляются с травлей
В программах педвузов нет лекций по медиации и групповой динамике – предметам, которые учат смотреть на детей как коллектив, наблюдать изменяющиеся отношения в этом коллективе и управлять ими. Теперь эту информацию вместе с умениями можно получить в программе «ТравлиНет», разработанную фондом «Галчонок».
Как работает программа «Травли.нет»
Фонд «Галчонок» уже четыре года занимается поддержкой инклюзивных школ, с ним работают четыре пилотные школы. Антибуллинговая программа и началась с опыта работы инклюзивных школ, где появление в классе ребёнка с особенностями могло вызывать напряжение. Но позже стало понятно, что опыт можно распространить на другие школы, в том числе неиклюзивные. Так появился сайт Травли.нет.
Основная цель программы – профилактика. Со случаями уже случившегося буллинга надо работать очно, с привлечением психологов, иногда – прокуратуры и судов. Сейчас у фонда такой возможности нет.
Программа «Травли.нет» предлагает школам установочные лекции для учителей вместе со сбором мнений: кто-то жалуется на проблемы с детьми, кто-то на отношения в коллективе.
Заинтересованных темой учителей школа делегирует на курсы повышения квалификации (четыре тренинга по 3 часа в ИРСУ (Институте развития семейного устройства)). Предлагается и супервизия с психологом раз в месяц, где учитель сможет обсудить с ним возникшие проблемы.
Школу обеспечивают методическими пособиями, с самой новой информацией по теме буллинга. Разрабатывается возможность обратной связи через сайт фонда.
Для регионов планируется делать франчайзинг – устраивать несколькодневные интенсивы для специалистов сертифицированных психологических центров. После этого они будут партнёрами программы и будут работать со школами на местах.
Кому адресована программа «Травли.нет»
Учителям и администрации школ, школьным психологам.
Родителям – в форме открытой лекции на любых площадках, готовых принять фонд.
Школьникам – от самых младших до старшеклассников в форме мультфильмов и беседы.
Кто будет учить
Психологи Института развития семейного устройства, звёзды (например, актёры сериала «Молодёжка», которых дети легко узнают и внимательно слушают). Звёзды рассказывают о собственном опыте школьного буллинга и выходе из него.
