Поскольку уголовное дело против участниц акции в храме Христа Спасителя возбуждено по 2 части 213 статьи Уголовного кодекса, предусматривающей лишение свободы на срок до семи лет, а примирение сторон с закрытием уголовного дела возможно только по статьям, допускающим наказание максимум на пять лет лишения свободы. Поэтому даже если панк-феминистки признают свою вину и принесут извинения, это не приведет к закрытию уголовного дела, считает Федор КУПРИЯНОВ, адвокат, руководитель «Адвокатской конторы Ф. Куприянова», кандидат юридических наук, доцент Сретенской духовной семинарии:
— Медиация – термин из гражданского права. В праве уголовном подобная процедура называется примирением с потерпевшим. Если совершивший преступление материально компенсирует нанесенный ущерб, в том числе моральный, приносит извинения, и это принимается потерпевшей стороной, то по заявлению последней уголовное дело может быть прекращено. Приговор в этом случае не выносится. Но примирение возможно при совершении преступлений небольшой или средней тяжести, предусматривающих санкцию не выше пяти лет лишения свободы.
В данном случае уголовное дело возбуждено по части 2 статьи 213 Уголовного кодекса – «Хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное группой лиц по предварительному сговору», и наказывается лишением свободы на срок до семи лет.
|
Таким образом, даже при условии искреннего раскаяния этих девушек процессуальное примирение сторон невозможно. Такие публичные извинения, признание своей вины, раскаяние будут расценены только как смягчающие вину обстоятельства.
Если Церковь попросит о снисхождении, подтвердит раскаяние преступниц, то, скорее всего, наказание будет условным, и я считаю, что в данной ситуации это хорошо: условный срок не лишает человека свободы, но он понимает, что если повторит подобные действия, условное наказание превратится в реальное, и потому ведет себя более законопослушно.
Ну, а защитникам прав человека на такое самовыражение я предлагаю представить следующую картину. Большой театр, идет опера, и вдруг на сцену выскакивают панки, включают свою музыку. Случись такое, их бы тут же вывели из зала, арестовали и осудили бы за хулиганство, и никому бы в голову не пришло возмущаться по поводу возбуждения против них уголовного дела. А в храме, получается, можно безобразничать?
