Здравствуйте, очень интересно было читать вашу статью-интервью. Много нового узнала о внутренней жизни православных, как позитивного, так и непонятного. Непонятно, например, для чего трудиться безрезультатно? Вот цитата из вашей статьи: «Мы в монастыре могли вообще никакого хозяйства не вести. Коровы, огород — один убыток. Мы занимаемся этим только для смирения». Для чего? Только для того, чтобы подтвердить слова «трудящийся достоин награды за труды свои»? А не полезнее ли бы было делать такой труд, который поможет другим людям? Например, помогать детским домам, домам престарелых, проповедовать Евангелие тем, кто не способен по каким-то причинам приходить в храм? Наталья.
В чем смысл монашеского труда? Совместима ли социальная активность с внутренним деланием, уединением? На этот вопрос мы попросили ответить наместника Свято-Данилова ставропигиального монастыря, архимандрита АЛЕКСИЯ (Поликарпова):
– Одному из святых отцов ангел показал, какую жизнь должен вести этот монах. День он начинал с молитвы, потом плел циновку (дело было на Востоке). И так весь день он чередовал труд и молитву. Инок должен молиться и трудиться. Молиться в первую очередь, потому что молитвой питается душа, но кроме души у нас есть тело, которое благодаря рукоделию, труду тоже участвует в нашем духовном подвиге. Труд монаха может быть разный. На Востоке монахи плели циновки, в России вырезали ложки. Многие русские монастыри (например, Соловецкий, Валаамский) вели большое хозяйство. Сейчас часто говорят: там был сад, была оранжерея. И это правда! Острова эти были красивы не только природной красотой, но и украшены человеческим трудом, трудом монахов. Монахи использовали природные условия, но и применяли свои таланты, чтобы наладить, говоря современным языком, передовое хозяйство. Сегодня, когда многие монастыри восстанавливаются из руин, мы вновь видим примеры монашеского труда. У нас на подворье тоже есть хозяйство. Чтобы там трудиться, безусловно, необходимо смирение, но мы ставим и более земные цели: обеспечить братию сельхозпродукцией, самим что-то заработать, а не просить кого-то о помощи. В идеале монах — ангел на земле, его основное делание — общение с Богом, молитва, богослужение. Но разве плохо, если он при этом еще кормится трудами рук своих? Многие монахи жили своим трудом. Один подвижник продавал свои поделки, а вырученные деньги делил на три части: одну оставлял себе на пропитание, другую жертвовал на храм, а третью раздавал нищим. И он говорил: я тружусь, молюсь, а когда отдыхаю, за меня молятся другие. Но если в какой-то обители братия трудится только ради смирения (и я не удивляюсь, так как знаю, что сегодня сельское хозяйство малорентабельно), в этом тоже есть несомненная польза.
Также монах может с пользой для себя трудиться за компьютером, заниматься издательской деятельностью, полиграфией, социальной работой. Любое послушание, если оно разумно сочетается с молитвой, становится деланием и внешней канвой монашеской жизни. Зачем монахам социальная активность? Наглядный пример — 4 февраля в Зеленоградской колонии епископ Дмитровский Александр с братией нашей обители освятил храм во имя священномученика Владимира и Новомучеников и Исповедников Российских. Самим монахам этот храм не нужен. Но он нужен людям, которые оступились и оказались в этом месте, обездоленным, которые тянутся к Богу, понимая, что Он — их единственный помощник. И монахи призваны служить ближним, исполнять заповедь Христа «любите друг друга». Не только заключенным, но и детям, молодежи, одиноким пожилым людям. Конечно, сначала надо накопить духовное богатство. Послушник должен, прежде всего, работать над собой. А вот когда он уже призывается, постригается, рукополагается, то, если есть необходимость, выходит на служение людям и миру.
Записал Леонид ВИНОГРАДОВ
