В ИКБ №2, где в стационаре лечатся ВИЧ-инфицированные, за пациентами ухаживают сестры милосердия православной службы «Милосердие». Одна из сестер – Надежда Ильчук. Однажды, будучи социальным работником больницы, она уже рассказывала нам историю одного своего подопечного. Сегодня таких историй – три.
– Мне хочется рассказать обо всех моих пациентах, но не выйдет – их много.
До работы в больнице я была очень взыскательна в выборе друзей. Но здесь, в палатах для ВИЧ-инфицированных, увидела, что могу не только ухаживать за пациентами – мне интересно с ними общаться. Многие из них – страдающие, творческие, но нереализовавшиеся по каким-то причинам люди. Часто – мои ровесники.
Каждый из них, ушедших, очень обогатил меня внутренне. Каждый оставил мне частицу себя. Каждый продолжает жить, укреплять меня. Это таинственная дружба, соработничество.
Музыкант
С Валентином, я познакомилась примерно год назад. Он был пациентом хирургического отделения, ему только что сделали операцию на легком. Перед операцией у него обнаружили ВИЧ в очень запущенной форме – на фоне инфекции у него развилось онкологическое заболевание.
У нас с Валентином сразу же установилась какая-то удивительная связь. Я ухаживала за ним почти круглосуточно, потому что все остальные сестры были заняты другими пациентами. А он был пациентом тяжелым.
Валентин оказался очень милым, интеллигентным человеком. Музыкантом. В 1990-е его называли гордостью музыкального мира.
Красивый, импозантный мужчина в самом расцвете лет – так можно было бы его описать. Если бы вы встретили Валентина впервые, то сразу сказали бы: «О, а я его знаю». При встрече с ним каждый подсознательно начинал ему доверять. Валентин очень располагал к себе.
Очень надеялась я, что выхожу его. Но через какое-то недолгое время Валентина прооперировали еще два раза. Хотя он уже начал вставать на ноги.
У меня есть удивительная его фотография, где он напоминает мне воскресшего Лазаря. Стоит, исхудавший, завернувшийся в простыню, с повязкой на груди.
С Валентином рядом я провела восемь недель. Сама не ожидала, что настолько привыкну к нему – он стал мне духовно близок. Мы много общались, нашли общие интересы и точки соприкосновения. Стали братом и сестрой во Христе.
В больнице Валентин исповедовался, причастился, соборовался. Исповедовался он глубоко, каялся искренне – впервые в жизни. Перед своим уходом он открыл для себя новый мир.
Конечно, Валентин тяжело переживал известие, что у него ВИЧ, уже СПИД, и онкология. Внутренне он ощущал себя все еще на берегу здоровых. И при этом потрясал силой воли – поддерживал своих друзей, заставляя их верить, что сможет подняться, строил планы на дальнейшую концертную деятельность. От природы он был очень цельным и сильным, целеустремленным.
Валентин был первый человек, которого я как сестра милосердия провожала со слезами. До последнего верила, что он будет жить.
На его отпевание в храм великомученика Пантелеимона при больнице пришло большое количество народа – все были потрясены известием о его смерти. На похоронах Валентина звучала музыка, которую он играл при жизни, – и она до сих со мной.
Бывает, что порой мы не верим в выздоровление пациента, а он встает. А там, где, казалось бы, все должно сложиться, человек умирает. И даже не можешь плакать. Только из груди вырывается – не стон, не вздох – а тихий вопрос: как?..
Прошел год, но мне продолжают звонить друзья Валентина. Они не могут примириться с утратой этого человека.
Почти как Фрида
Оля стала глубоким инвалидом в день своего 18-летия – прыгнула с балкона. Попала в больницу. И тогда у нее обнаружили ВИЧ.
Десять лет Оля оставалась парализованной, научилась жить в таком состоянии. Потихоньку открыла для себя духовный мир.
К нам Оля попала уже в самом конце. У нее образовались огромные пролежни, но она очень мужественно переносила это, хотя пролежни – это страшная боль. Оля освоила компьютер, часто общалась с близкими и друзьями, писала что-то во внешний мир, набирая текст своими скрюченными слабыми пальчиками.
Оля была очень интересной – такая фарфоровая куколка. У нее были тонкие черты лица, косу она заплетала как корону. Может поэтому напоминала мне Фриду Кало, колумбийскую художницу. Только у той была южная красота, а Оля была красива по-северному, по-русски.
Она лежала на подушках и была похожа на царевну – мраморная красота, тонкий профиль. Если не видеть страшно искореженные руки и ноги.
Меня поразило, насколько Оля терпеливо переносила свои скорби, насколько была готова следовать за Христом. Она стала для меня поддержкой и опорой – показала, как нужно себя вести на жизненном пути.
Оля пособоровалась перед смертью. Помню то утро и как я вошла к ней. Она лежала в белой маечке и словно светилась изнутри. Я в своем белом халате казалось серой на ее фоне.
Похожая на маленькую графиню
Со Светланой я познакомилась, когда она находилась в отделении интенсивной терапии для тяжелых больных. Молодая женщина, моя ровесница.
Помню, она лежала, смотрела на храм за окном. У нее была длинная толстая коса. И внезапно Светлана попросила подстричь себя наголо. Мне стоило больших усилий уговорить ее хотя бы на каре. Светлана говорила мне, показывая на горло, что волосы ей ни к чему: «Зачем мне это, если я не могу дышать?»
У нее были проблемы – она не могла говорить, принимать пищу. Несмотря на это, она исповедовалась и причащалась. И мне очень хотелось ее выходить. Когда ее перевели из реанимации в терапевтическое отделение, я поверила, что все пойдет на лад. Но это было не так.
Светлана была ухоженной, умела себя эстетически подать окружающим. Похожа она была на маленькую графиню – помните, у Льва Толстого в «Войне и мире»? Сравнить ее можно было только с редкой жемчужиной или с удивительной красоты цветком.
Однажды Светлана попросила, чтобы я ее искупала. Как художник я ею любовалась в те мгновения – как медленно она идет в душевую кабину, как медленно и красиво двигается, как грациозно и печально заворачивается в полотенце. Что-то во всем этом было художественное, немного нереальное. И очень красивое. Я понимала, что ее материальная оболочка тает. Даже прямо сейчас. А остаются только огромные серые глаза с отблеском вечности.
Все имена героев изменены
