Человек из курительной комнаты
В курительной комнате «Титаника», в кресле сидел импозантный мужчина чуть за шестьдесят и спокойно читал книгу, не обращая внимания на панику. Одежда его была мокрая – он до последнего момента помогал женщинам и детям усаживаться в шлюпки. Одному из пассажиров отдал свой собственный спасательный жилет.
А потом шлюпки закончились, и он отправился в курительный салон.
Спустя некоторое время мужчина исчез. «Титаник» треснул между третьей и четвертой трубами, и мужчина провалился в эту трещину. Больше его никто и никогда не видел.
110 лет назад, 15 апреля 1912 года во время своего первого рейса затонул легендарный корабль «Титаник». Корабль был роскошный, и билеты стоили недешево. В числе пассажиров – известные миллионеры, преуспевающая британская женщина-модельер, знаменитый автор детективных романов, военный помощник американского президента, судостроитель из Ирландии (между прочим, один из создателей «Титаника»), попечитель музея Метрополитен.
А также английский публицист, один из пионеров эсперанто, общественный деятель и претендент на Нобелевскую премию мира Уильям Томас Стед. Тот самый мужчина из курительной комнаты.
Журналист-вундеркинд
Уильям Томас Стед родился в 1849 году на северо-востоке Англии. Его отец – преподобный Уильям Стед, священник-кальвинист. Мать – Изабелла, урожденная Джобсон, скромная дочь обыкновенного фермера.
Начальное образование мальчику дал отец. В пять лет он уже знал Священное Писание, свободно читал английские книги и латынь. Учился в школе, а затем ходил в учениках в торговой конторе в Ньюкасл-апон-Тайне.
И мечтал стать журналистом.
А уже в 22-летнем возрасте Уильям возглавил небольшую газету «Северное эхо Дарлингтона». Это был самый молодой главред Великобритании, который к тому же заступил в свою должность, до этого не побывав в редакции ни разу. Просто на протяжении года он отправлял туда свои заметки. Этого оказалось достаточно.
У молодого человека сызмальства было невероятно обострено чувство справедливости. Не удивительно, что «Северное эхо» стало специализироваться на материалах остросоциального характера. Лучшие из них принадлежали перу главного редактора.
Особой сенсацией стали заметки Уильяма о трагедии в болгарском селе Батак. Османцы, подавляя освободительное восстание, убили там несколько тысяч человек, и Уильям рассказал об этом англичанам.
Стед говорил, что журналистика – прекрасная возможность «нападать на дьявола».
Журналист-реформатор
В 1880 году Уильям становится заместителем главного редактора лондонской «Пэлл Мэлл Газетт». А через три года – ее главным редактором.
Политика издания сразу же меняется. Одной из основных тем становится детская проституция, о которой до этого предпочитали умалчивать. Под влиянием газеты правительство повысило возраст согласия с 13 до 16 лет.
Стед вводит в «Пэлл Мэлл Газетт» новый жанр – журналистское расследование. И сам же становится жертвой этого нововведения. Для того чтобы продемонстрировать обществу, как легко в Англии покупаются и продаются дети, он приобретает всего за пять фунтов 13-летнюю Элизу Армстронг. Мать охотно совершает эту сделку. Отец-трубочист пребывает в неведении.
Словом, получается довольно нехорошая история, которую главный редактор описывает на страницах своей газеты. Предварив это описание многообещающим, хлестким анонсом: «Всех брезгливых, слишком щепетильных и всех, кто предпочитает жить в блаженном неведении, в несуществующем мире невинности и чистоты, эгоистично отказываясь замечать ужасы жизни в аду под названием Лондон, – всех их просим не читать выпуск „Пэлл Мэлл Газетт« в понедельник и следующие три дня».
Сама же статья называлась «Невинные жертвы современного Вавилона».
В результате Стеда арестовывают «за незаконное похищение ребенка» – судейские зацепились именно за неведение трубочиста. Ближайшие три месяца Уильям проводит в тюрьме.
Журналист назвал это время «своим отпуском». Не удивительно – ведь он был героем, и в тюрьме с ним обращались как в хорошем санатории. Впоследствии Стед ежегодно отмечал дату своего освобождения. В этот день он одевался в форму арестанта.
Вернувшись к служебным обязанностям, он продолжает свои смелые акции. Он, к примеру, фактически уничтожает политическую карьеру и разоряет сэра Чарльза Вентворта Дилка, второго баронета. Тот крупно согрешил и был вынужден за это поплатиться.
Громкие разоблачения следуют одно за другим. Популярность газеты растет. С ней сотрудничают Оскар Уайльд и Бернард Шоу. Стед использует в своей работе современнейшие технологии и приемы. Он берет интервью, украшает полосы инфографикой – диаграммами, таблицами, картами. Использует кричащие заголовки. Играет шрифтами и подзаголовками.
Многие считают Стеда основателем таблоидной журналистики.
В результате в 1889 году владелец газеты Генри Йейтс Томпсон решает, что экспериментов достаточно. Слишком уж много проблем создает этот неутомимый смутьян, слишком много влиятельных британцев сделались личными врагами Томпсона.
Он увольняет Уильяма, и «Пэлл Мэлл Газетт» вновь становится консервативным и скучным изданием, каких были десятки в старой доброй Англии.
«Обзор обзоров»
В 1890 году Стед открывает издательский дом «Обзор обзоров» (Review of Reviews). Он опять на коне, он опять популярен. Именно здесь Уильям – впервые в Великобритании – принимает на работу женщин-журналистов.
И, конечно же, он верил своему главному кредо – «нападать на дьявола». В первую очередь с помощью журналистских расследований. Стед, к примеру, на полгода переселяется в Чикаго. В результате в 1894 году появляется еще одна сенсационная публикация «Если Христос пришел в Чикаго». О злачных (и, конечно же, порочных) заведениях гангстерской столицы мира.
Он же одним из первых начал публиковать краткие пересказы известных литературных произведений. Стед запускает две серии – «Пенни поэты» и «Популярные романы Пенни». По словам одного из современников, Уильям «варил великие романы мира, чтобы они могли вписаться, скажем, в шестьдесят четыре страницы вместо шестисот».
Стед отдает должное новой моде, спиритизму – делает журнал «Пограничная область», посвященный всяческим паранормальным явлениям и психическим феноменам. Пишет статьи про эсперанто – этим языком он неплохо владеет.
Но гораздо больше журналиста волнуют глобальные вопросы существования человечества. В первую очередь – борьба за мир. В 1899 году как раз начинается Англо-бурская война, и Стед обвиняет своих соотечественников в чрезмерной жестокости.
Стед и Россия
Журналист не оставляет вниманием и нашу страну. Он постоянный участник лондонского салона русской эмигрантки, писательницы Ольги Новиковой. Стед публикует статью «Правда о России» и даже пишет книгу под названием «Депутат от России. Воспоминания и переписка Ольги Алексеевны Новиковой».
Стед выступал за дружбу между Россией и Англией и стал первым британским журналистом, взявшим интервью у императора Александра III. Он путешествовал по России два месяца и называл их лучшими в своей жизни.
Правда, оговаривался: «Бесполезно оценивать царя или казаков с точки зрения английской или американской демократии. В России нет ни Альп, ни Конституции».
Тогда же окончательно формируется и мировоззренческое кредо Уильяма. Да, он пацифист. Но он допускает использование силы, когда это необходимо.
* * *
А потом был 1912 год, «Титаник». В отличие от многих попутчиков, для Стеда это путешествие не было вопросом престижа. Просто его пригласили в Америку для участия в пацифистском конгрессе в Карнеги-холле. Пригласил сам президент США Уильям Тафт.
Говорят, что Стед предвидел свою смерть. Он любил повторять, что не умрет в своей постели: «Меня либо линчуют „мои герои«, которых я разоблачаю, либо я утону».
В 1886 году Стед написал рассказ «Как почтовый пароход утонул в середине Атлантики. История выжившего».
В конце повествования автор резюмирует: «Это именно то, что может иметь место и будет иметь место, если лайнеры отправляются в море, имея мало шлюпок».
Как известно, на «Титанике» тоже не хватило шлюпок. Их сначала запланировали 48 штук, а потом это число уменьшили до 20. Решили, что шлюпки портят респектабельный вид судна.
История с почтовым пароходом была придумана, а герой спасся. В жизни все получилось ровно наоборот.
Памятники знаменитому журналисту установлены в Лондоне и Нью-Йорке, до которого он так и не добрался в 1912 году. Есть бюст журналиста и во Дворце мира в Гааге.
