Получая пособие, официально трудиться нельзя – или же надо отказаться от пособия и придумывать, а кто же будет ухаживать за близким. Родители детей с инвалидностью и эксперты заявляют: надо менять этот подход.
Помогла подруге
Д., мама четырех детей, один из которых инвалид, устроилась няней в семье другой многодетной мамы, своей подруги. «Наш фонд иногда нанимает нянь или сопровождающих для подопечных. В апреле многодетная мама, которой мы помогаем много лет, должна была лечь в больницу с младшим ребенком. Без мамы ребенка в больницу не принимали, еще четверо маленьких детей могли остаться без присмотра, так как женщина мать-одиночка, – рассказывает Варвара Пензова, директор фонда «Дети наши».
– Мы приняли решение за счет средств фонда оплатить для этой семьи няню. Контакт Д. нам дала сама подопечная – их семьи дружат много лет, и дети хорошо знают Д. Да и живут они в одном доме. Мы заключили с Д. гражданско-правовой договор на оказание услуг».
Д. присматривала за детьми все 8 дней, пока ее подруга лежала с ребенком в больнице. За эту работу Д. получила зарплату – 9100 рублей. А через месяц попросила фонд расторгнуть договор, хотя фонд планировал привлекать Д. к работе няни и в будущем.
«Оказалось, что получать эти средства она не имела права. У Д. есть ребенок-инвалид, и она получает государственное пособие по уходу за ним – 10 000 рублей в месяц. Если она устраивается на работу, то должна уведомить об этом ПФР, и тогда права на пособие у нее не будет.
Женщина оказывала услуги няни в своем доме и одновременно продолжала ухаживать за сыном-инвалидом, но все равно тот факт, что она получила от нас зарплату, является нарушением», – поясняет Варвара Пензова.
Фонд расторг договор, предоставил Д. все необходимые документы, по ее просьбе отправил подтверждение расторжения в Пенсионный фонд. Пособие должны были пересчитать и взыскать с нее сумму за 8 дней, которые она работала на фонд.
Однако в отношении Д. возбудили уголовное дело по статье о мошенничестве.
«Я и раньше помогала этой своей подруге, но бесплатно, – рассказывает Д. – Сейчас нужно было сделать это официально, чтобы к ней не было претензий от опеки, что она оставляет детей неизвестно на кого, ложась с больницу».
Теперь за помощь подруге Д. грозит уголовное преследование.
Д. говорит, что не знала, что ей нельзя официально работать: «Теперь я это знаю, я готова вернуть эти 9 тысяч рублей в Пенсионный фонд, я не скрываюсь, почему же надо возбуждать уголовное дело? Я бы ни за что не стала связываться с этой историей, если бы знала, что будут такие последствия».
«Мы труженики, какая же я мошенница?»
У Д. и самой сложная ситуация. В любящей трудолюбивой семье четверо детей. Старшим дочерям 15 и 12 лет. 6-летний сын Кирилл имеет инвалидность – у него поражение височной доли мозга, эпилепсия, ночные приступы, отставание в развитии. У 9-летней дочки Влады такое же заболевание, но инвалидность не присвоена, потому что развивается она более успешно, чем мальчик. Для Кирилла подошла бы коррекционная школа, но поблизости ничего нет, и пока Д. занимается с ним сама, в этом году мальчику нужно поступать в 1 класс.
Д. ветеринарный врач, но работать по профессии не может – полностью включена в заботу и уход за детьми. Кириллу приходит пенсия по инвалидности – 15 тысяч рублей, Д. получает пособие по уходу – 10 тысяч рублей.
«Я очень переживаю. Мы труженики, у нас свой небольшой домик, хозяйство: куры, утки, козы, огород, все делаем своими руками, чтобы детей прокормить. Какая же я мошенница?».
Государство отнимает удочку, но и рыбы не дает
Фонд «Дети наши» после этого случая внес в шаблон договора об услугах подробное примечание о подобных последствиях. «При этом мы считаем такую ситуацию абсурдной и тупиковой, – отмечает Варвара Пензова. – Государство должно давать людям не рыбу, а удочку.
Если человек стремится честно заработать, пусть и разово или непостоянно, государство должно его в этом поддерживать, законы должны быть гибче и мотивировать на работу, а не наоборот.
Очень похожая ситуация с выпускниками детских домов: до 23 лет они получают пособие, если не работают, а если устраиваются на работу – теряют пособие.
В результате большинство выпускников до 23 лет даже не пытаются найти себе официальную работу, не получают опыта и ни к чему не стремятся. В 24 года они уже сильно уступают тем, кто не терял времени зря».
С 1 июля 2019 года указом президента ежемесячная выплата по уходу за детьми-инвалидами была увеличена с 5 500 рублей до 10 000 рублей. Период ухода засчитывается в страховой стаж ухаживающему лицу, за каждый год ухода начисляется 1,8 пенсионных баллов.
На 10 000 рублей выжить с ребенком, а тем более с ребенком-инвалидом, нельзя.
Родители детей или опекуны взрослого человека с инвалидностью (а им-то никто пособия не увеличил) поневоле ищут дополнительный доход.
Выбор – устроиться на высокооплачиваемую работу и передать кому-то уход за своим ребенком или взрослым близким человеком, или так и остаться на пособиях, чтобы не оставлять без внимания своего подопечного.
При этом нанять даже неквалифицированную, но ежедневную сиделку в Москве например, стоит от 30-40 000 руб. в месяц.
«Я воспитываю сына-инвалида, ему 16 лет. Пенсия сына – 19 500 со всеми доплатами, плюс мои пособия и выплаты, в итоге у нас выходит около 37 тысяч рублей. Если я выйду на работу, я лишусь выплат. Варианты – или искать высоокооплачиваемую работу, но тогда это удар по ребенку: надо будет придумывать, кто и как будет за ним ухаживать, и это дорого. Или же остаешься на пособии, но денег мало, – делится своим опытом О., мама ребенка с инвалидностью.
– Иногда подрабатывала неофициально. А ведь когда-то я была востребованным специалистом. Но сейчас работать не могу».
Когда сыну О. исполнится 18 лет, многие выплаты семья потеряет. Но останется останутся все те же проблемы, необходимость ухода. На что жить?
«Два года судилась с Пенсионным фондом, чтобы вернуть право на пособия»
Примеров, когда родители, ухаживающие за своими детьми с инвалидностью, страдают за попытки вести какую-то рабочую и даже просто общественную деятельность, масса.
Вот что рассказала «Милосердию» Жанна Красникова, руководитель крымского Центра развития детей с особыми потребностями «Древо жизни»:
«У меня двое детей, 13-летний сын и 12-летняя дочь, оба с аутизмом, у сына тяжелая форма. Я получаю пособие по уходу за детьми. В марте 2018 года ПФР снял с меня пособия – за то, что я руководитель Центра, хотя мы НКО и не ведем коммерческую деятельность.
Пенсионный фонд РФ утверждал, что я трудоустроена, а значит, на пособия права не имею. Но я работала за зарплату только в рамках президентского гранта в течение 10 месяцев, когда мы его получили, и я сама сразу уведомила об этом ПФР и в эти 10 месяцев не получала пособия. Все остальное время я не получаю зарплату в Центре».
Жанна обратилась в прокуратуру и в суд. Два года длилась тяжба. Буквально неделю назад Жанна Красникова выиграла процесс в апелляционной инстанции (до этого также победив и в первой инстанции). Теперь ПФР обязан возвратить маме детей с инвалидностью невыплаченные пособия.
Елена Багарадникова, член Совета ВОРДИ и МГАРДИ, исполнительный директор РОО помощи детям с РАС «Контакт», подтверждает, что родители детей с инвалидностью регулярно с этим сталкиваются:
«Проблема возникает не только при устройстве на постоянную работу.
Даже просто единовременный заработок на стороне, один гонорар уже приводит к таким последствиям.
В регионах бывало, что пособия ЛОУ снимали за то, что человек включался в работу некоммерческой организации, причем не получал зарплату, просто за то, что у него появилось место работы, как сам факт.
В этом случае чаще всего удавалось отвоевать право на пособия.
Людей, по сути, наказывают за то, что они нашли возможность подработать».
А после наступления 18-летия ребенка размер пособий резко падает, остаются просто смешные копейки.
«На такую сумму жить нельзя. Надо ситуацию менять – в пользу людей», – говорит Елена Багарадникова.
«Граждане не знают нюансов назначения и прекращения выплат»
Чаще родителей, которые пытаются работать, получая пособия, наказывают по Административному кодексу РФ (в частности, применяется статья 7.27. КоАП РФ «Мелкое хищение»). Случай уголовного преследования, как с Д., – редкость.
Откуда тут уголовное обвинение?
Объясняет Олеся Маркова, юрист РОО помощи детям с РАС «Контакт». В 2012 году статья 159 «Мошенничество» Уголовного кодекса РФ была дополнена новым составом – часть 2 статьи предусматривает уголовную ответственность за мошенничество при получении выплат. «Уголовная ответственность наступает при сокрытии гражданином причин, которые приводят к прекращению выплат либо предоставлении им ложной информации, с целью получения выплаты или пособия, – поясняет юрист. – Мера эта была вызвана необходимостью пресечения злоупотребления гражданами своими правами в сфере социального обеспечения».
К такому виду мошенничества относят также и получение технических средств реабилитации, путевок на санаторно-курортное лечение, субсидий на оплату услуг ЖКХ, и другие социальные услуги, предоставленные безвозмездно за счет средств федерального бюджета и внебюджетных фондов.
Наказание по части 2 статьи 159 УК РФ может варьироваться от штрафа или принудительных работ до реального срока заключения.
Правда, ожидаемого эффекта эта мера не дала, замечает Олеся Маркова: «Ровно по одной причине: почти 100% неосведомлённость населения о порядке назначения и прекращения выплат из государственных и внебюджетных фондов».
На сайте ПФР есть информация о том, что в случае выхода на работу гражданин, осуществляющий уход и получающий выплаты, обязан в 5 дней известить об этом Пенсионный фонд, чтобы прекратить выплаты, иначе придется вернуть фонду неправомерно полученные средства. Олеся Маркова считает, что такой меры недостаточно.
«Необходимы адресные уведомления граждан, получающих выплаты, а оптимальный вариант – выдача памятки».
Полмиллиона готовых работать людей
Светлана Штаркова, лидер общественного движения «Право на уход», поясняет, что по законам, пособия ЛОУ (лицам, осуществляющим уход) платятся только тем людям, которые не работают, не стоят на бирже труда, не получают другие пенсии – по старости, по инвалидности или по потере кормильца. Но справедливы ли размеры этих пособий? Можно ли прожить на них? Штаркова считает, что нет.
Движение «Право на уход» в очередной раз направило запросы в профильные ведомства, в Министерство труда РФ, но ответов пока нет.
«Когда президенту задавали эти вопросы – и во время его поездки в Калининград в ноябре 2019 года, и в январе нынешнего года во время встречи с общественностью в Липецке – он говорил, что это несправедливо, с этим надо что-то делать. Но ничего не делается, – говорит Светлана Штаркова. – В январе Владимир Путин сказал, что до 1 июля нужно проработать этот вопрос. Но никаких вестей от Минтруда или правительства РФ у нас нет».
На сегодня дома по уходу за детьми сидит около 500 тысяч трудоспособных россиян (это данные опроса Всероссийской организации родителей детей-инвалидов (ВОРДИ)).
«По данным нашего опроса, – рассказывает председатель Совета ВОРДИ Елена Клочко, – из них 90 процентов готовы работать на частичной занятости и еще 10 процентов – на полной занятости, если будут обеспечены услуги со стороны организаций социальной защиты и образования. – Могло бы быть трудоустроено полмиллиона людей, собирались бы налоги в бюджет! Но этого нет».
Депутаты Законодательного Собрания Севастополя решили обратиться в правительство Российской Федерации с предложением сохранить выплату пособий лицам, ухаживающим за детьми и взрослыми с инвалидностью, и в случаях их официального трудоустройства.
Свое обращение заксобрание Севастополя подготовило при взаимодействии с региональным отделением ВОРДИ.
А еще, напоминает Светлана Штаркова, повышенные пособия до 10 тысяч рублей по уходу за ребенком-инвалидом получают его мама или папа.
А если, например, родителей нет, и за ребенком ухаживают его бабушки-дедушки, сестра, тетя и так далее, то они будут получать только минимальное пособие 1200 рублей.
В чем смысл таких ограничений? Минтруд сам утверждает, что уход за ребенком с инвалидностью тяжел и требует затрат, почему выплата такого мизерного размера? «Если один сеанс массажа стоит 2 тысячи рублей, как с этим справляться? – говорит Светлана Штаркова. – Эти пособия не покрывают расходы семьи с человеком с инвалидностью. Получается, подрабатывать, но так, чтобы не поймали».
