Шведскую девочку Грету Тунберг пригласили в Государственную Думу РФ, чтобы поговорить с ней о климате планеты. А вот Денис Теребихин, педагог и социальный предприниматель из далекого северного российского поселка Волочанка, предлагает депутатам лучше пригласить к себе на заседание девочку Жанну Серюк из Волочанки. Она расскажет, что думают дети Арктики о климате, об углеводородах и о вымирании оленей.
«Каждый год Жанна вместе с мамой, как и многие дети, женщины, пожилые люди, пересеивают уголь для того, чтобы подготовиться к зиме. Это давно норма жизни. Так что тема углеводородов нам близка и понятна, можно сказать, впитана с молоком, в кожу рук и легкие. Каждый дом – мини-шахта», – говорит Денис Теребихин.
Но здесь, в Волочанке, несмотря на вечную мерзлоту, полярные ночи, отдаленность от большой земли и непростые условия жизни, все время что-то меняется. И одним из тех людей, которые привносят эти изменения в жизнь, стал Денис Теребихин.
Самая северная девочка в мире
Нганасаны – самый древний народ Арктики и самый загадочный. Их осталось всего 800 человек на планете. А долганы – самый молодой народ на планете. Денис Теребихин живет там, где живут эти два удивительных народа, – в Волочанке.
Это таймырский поселок, 400 километров от Дудинки, 300 километров от Норильска. Денис Теребихин шесть лет был директором волочанской школы, передав в этом году полномочия достойному преемнику.
За эти годы Денису Теребихину удалось сделать очень многое для этого далекого поселка. Будет правильно считать Дениса двигателем изменений, хотя сам наш герой называет себя, «скорее, белой вороной» и «головной болью» для местных властей. Местная администрация считает Теребихиных неугомонными выскочками, которым «больше всех надо».
«Так случилось, что почти 10 лет назад я начал жизнь фактически заново, потеряв бизнес. И как раз в тот момент я познакомился со своей будущей женой Насу. Настя – долганка. Она родилась в поселке Сындасско на берегу Хатангского залива.
Это не только самая любимая, но и самая северная девочка в мире! – рассказывает Денис Теребихин. – Моя жена очень хорошо знает свой родной долганский язык (кстати, она учительница русского и долганского языков, а их единицы) и передает знания детям. Среди молодого поколения долган таких осталось мало».
Настя, получив образование в Санкт-Петербурге, жила в Дудинке, работая методистом в информационном центре управления образования. Денис окончил вуз в Красноярске, потом жил и работал в Норильске, потом приехал в Дудинку, где и нашел свою долганку. И уже вместе Теребихины приехали в Волочанку: Денису предложили возглавить школу.
Вот уже 6 лет семья (в которой двое детей – дочка и сын) живет в этом поселке. И добиваются всего вместе. Благодаря Денису и Насте очень многое здесь изменилось.
«Мы смотрим не просто друг на друга, мы смотрим в одну сторону», – говорит Денис. На его плече татуировка – портрет супруги: когда-то муж преподнес Насу такой приятный сюрприз.
Денис и Насу Теребихины создали семейно-родовую общину коренных малочисленных народов «Хаски-Тыал», и делают все, чтобы сохранять местные традиции, а также развивать Волочанку.
Возрождение традиций
В мае этого года Денис привозил в Москву двух своих учениц. Чтобы соблюсти паритет, в столицу приехали дети обоих народностей Волочанки: Сабина – нганасанка, Катя – долганка. Девочки участвовали в выставке «Народы Севера» в Сокольниках, сюда всегда приезжает Таймыр. И Волочанка тоже приехала.
Помочь волочанским школьницам попасть в главный город страны вызвался неизвестный филантроп, профинансировавший поездку: он сообщил директору волочанской школы, что хотел бы дать возможность лучшим юным волочанцам отдохнуть в Москве.
«Сейчас мы сами ведем проект «Сохранение родного языка», – рассказывает Денис Теребихин. – Мы подаем много заявок на гранты и по нашим другим проектам, но долгое время они отклонялись.
А ведь у нас в тундре в радиусе 400 км больше нет других заявителей на грант!
Подаваясь на президентском грант, мы, например, получили поддержку главы Таймыра, но все же не выиграли. Возможно, наши попытки не находят отклика в душе людей в Москве, принимающих решения по грантам. Может быть, мы далеки от них и там не понимают, что мы тут в Волочанке хотим».
Школа каюров
Однако в 2015 году один из проектов Дениса Теребихина выиграл грант «Норникеля» – это была школа каюров, которую Денис до сих пор развивает. Тогда Денис купил снегоход «Буран», на котором дети ездили на тренировки, заказал нарты, в магазине такое не купишь.
Когда-то нарты делал особый мастер – яжках, но теперь представителей этого старинного занятия коренных жителей на Таймыре не осталось. А первых собак привезли сюда из Норильска и Рязани. Целью школы каюров, как и других проектов Теребихиных, было возрождение местной культуры и традиций.
А еще этот проект очень нужен юным волочанцам. В школе здесь учатся 80 детей, и это стало возможностью для ребят и молодежи заниматься спортом, иметь хобби.
Развивать старинные традиции оказалось не так просто. Уже несколько раз собак – специально обученных ездовых хаски – убивали бродячие собаки. Восстановить спортивную свору сложно, вот сейчас у Дениса снова подрастают щенки, которых обучают, ведь каждую собаку нужно научить работать в упряжке.
«Нужно года 3, чтобы подготовить таких собак. Проект обрубился на взлете», – говорит Денис. И снова бьется за то, чтобы воссоздать школу каюров.
Денис Теребихин душой болеет за то, чтобы у волочанских подростков было любимое дело, занятия по интересам, возможность заниматься спортом. Сейчас этому помогает отделение Юнармии, которое создали в Волочанке.
«У нас в школе нет ни одного человека, который бы служил в армии. Поэтому в Юнармии у нас – обучение оказанию медпомощи, просмотры фильмов о природе, географии, патриотизме. А маршировать ни наши дети, ни я не умеем. Наших детей не забирают в армию, действует закон – защита коренных народов от службы.
Но наши ребята хотят служить. Правда, для этого они должны сами полететь в Дудинку и обратиться в военкомат. Только проблема в том, что дети наши не очень социализированные. Они привыкли жить в нашем замкнутом мире.
Ребята из Волочанки часто едут учиться в город, но им трудно на большой земле, они не приживаются, они хотят домой… и в большинстве случаев возвращаются сюда».
Уйти от ощущения усталого безразличия
В поселке живут всего 500 с небольшим человек. Жить в Волочанке непросто. Полгода здесь ночь, полгода день. Лето очень короткое. Солнца мало. Связи никакой – только вертолет…
На Таймыре вообще все очень далеко, и расстояния тут уже не имеют значения, говорят местные жители. Уже не важно, летишь ли ты 2 или 3 часа. Сейчас, кстати, отправиться из Волочанки на «большую землю» на вертолете стоит 4700 рублей, поездка подешевела, государство просубсидировало. Жителям приятно, больше возможностей полететь. Но все равно в сезон вертолетов не хватает.
Северные территории занимают первые места по суицидам, высокой степени алкогольной зависимости населения и малой степени участия государства и государственных органов в жизни территории. Это жизнь в стрессе и кризисе. И в Волочанке жить тоже очень непросто.
Иногда кажется, что в Волочанке Денис – один такой активный житель. А разве остальным ничего не нужно?
«Наверное, нужно, но не все могут и умеют выходить с такой активностью, – задумывается Денис. – В поселке за долгие годы уже появилось ощущение усталого безразличия. Я сам боюсь попасть в такую ситуацию.
Когда бьешься-бьешься, а потом тебе земляки говорят: все равно мы никому не нужны. Апатия. Люди потеряли веру во власть и теперь уже в себя».
Но есть и те, кто руки не опускает, ведет активную жизнь или просто упорно работает. Допустим, люди охотятся, сдают мясо, зарабатывают. Но ощущают, что сами многое сделать не могут, потому что на многое просто нет денег, а помогать тебе некому.
«Ты тут даже дом построить не можешь, даже если ты рукастый мужик. Почему? Да просто дерева нет, материала нет, помощь не окажут. Значит, вопрос с жильем ты не решишь при всем желании. Его может решить только государство. А уезжать и некуда», – говорит Денис.
Поселок формировался после 1930-х годов в тяжелые времена, в период загона оленеводов в колхозы. Дома барачного типа тут строились буквально на коленке, рассказывает Денис Теребихин, из тонкого дерева, а ведь здесь вечная мерзлота, все постепенно уходит под землю.
Сейчас построено несколько новых домов, но их нужны десятки. А пока в домах-бараках, длинных одноэтажных «кишках», живут иногда по 10 человек в одной комнате. Да и ремонтом этого жилого фонда давно не занимались.
«У нас, например, дом на 3 квартиры, у нас 2 комнаты. Это жилье считается хорошим, потому что дом не провалился под землю. По крайней мене у нас вода не стоит под полами весной, когда у нас все тает, – говорит Денис. – А часто в домах – плесень и протекающие крыши. Мы давно решили перестать сидеть по норкам, мы хотим говорить о свих проблемах».
Чем зарабатывают жители Волочанки? Если не считать детей, пенсионеров или тех, кто болеет или не работает, остается больница, администрация, школа, библиотека – это примерно 90 рабочих мест.
Самой большой головной болью Дениса Теребихина как директора школы было набирать в школу учителей. Их приходилось все время искать, терпения у педагогов хватает ненадолго.
Да, здесь хорошие северные зарплаты, преподаватели из регионов могут здесь заработать на жилье, ведь в их родных городах заработки в разы меньше. Ну а потом уезжают обратно.
Недавно кандидат в учителя, прилетев в Волочанку, улетел обратно тем же рейсом, сразу понял, что не выдержит. Но есть и стойкие, остаются и работают.
В этом году в волочанской школе еще одна новая учительница, которая приехала сюда со своей семьей.
Ну а для мужчин – охота, рыбалка… Но с охотой сложно – это работа довольно нервная, лицензию получить не так просто.
«Все складывается так, что охотиться можно, а попадать в оленя нельзя, – говорит Денис. – Или, например, рыбачить можно, ставьте сети, пожалуйста, но чтобы в сетях рыбы не было. Иначе попадешь на нереальные штрафы.
Недавно вот в одном из таймырских поселков охотник настрелял 50 оленей, а за каждого оленя штраф 50 тысяч. Откуда мужику взять 2,5 миллиона рублей? Он пошел и повесился…».
В поселке нет полиции, ближайшие правоохранители в Дудинке. Но если что-то случится серьезное, никто не приедет, это сложно. Больницы тоже нет. Если что-то экстремальное – санитарный рейс. Но есть хороший фельдшер.
«У нас в другом таймырском поселке и фельдшера нет. А еще там сгорела пекарня, так что и хлеба теперь нет. А у нас две пекарни! – говорит Денис. – За последнее время ситуация со снабжением у нас изменилась к лучшему. Может быть, как раз потому, что мы очень громко про нее кричали».
На месте здесь ничего не производится: продукты привозят. Торговые организации уже научились ориентироваться, что нужно волочанцам. Так что если раньше тут мандарины были праздником, то теперь в магазинах есть и фрукты, и колбаска, и коньячок, ассортимент стал богаче.
В Волочанке долгое время существовала проблема с захоронением усопших. «В этом году, наконец-то, нам привезут мобильный морг – большой холодильник. А до этого у нас людей не могли хоронить, – рассказывает Денис Теребихин. – На весь Таймыр ведь всего один патологоанатом, а без его заключения не получишь свидетельство о смерти. А тело ведь в гараж или сарай не положишь.
Люди оставляли умершего в доме, выключали отопление и уходили куда могли. А он там замерзал и сохранялся. И ждали патологоанатома неделями».
«Если даже 1-2 ребенка обучатся оленеводству – это будет успех»
Денис Теребихин хочет создать в поселке этнодеревню, а в ее рамках открыть ферму овцебыков – «Парк арктических быков». Проект поддерживают власти региона. Денис встретился с представителями руководства края, и было решено подготовить детальный план по созданию фермы, чтобы была возможность получить финансирование на 2020 год. Это будет первая в России ферма для разведения овцебыков. В древние времена овцебыки обитали на просторах Сибири, но потом исчезли.
А еще Денис Теребихин горит проектом «Вернем оленя детям», хочет возродить оленеводство на своей территории.
«Олень – это не только душа тундры, на оленеводстве все завязано. Это ключевой для кочевого народа момент быта. Речь же не идет о том, чтобы загнать всех опять в тундру пасти оленей. Мы хотели сделать маленькую ферму при школе, чтобы дети знали этих животных и знали этот труд.
Земля для этого у нас есть. Например, в Финляндии есть загонно-выпасные формы оленеводства, и мы хотим европеизировать это ремесло».
В годы Великой Отечественной войны, рассказывает Денис, в Волочанке было небольшое кирпичное производство из местной глины. Ни одного кирпича не использовали на строительство домов для местных жителей, все грузили на оленьи упряжки и везли на строительство Норильского комбината.
Люди даже иногда работали бесплатно. Сейчас – ни кирпича, ни оленей.
«Позднее оленей по большому счету истребили тоже для того, чтобы накормить Норильск. Спасибо долганам, нганасанам, русским, всем жителям Авамской тундры за все, что они сделали для победы, для страны.
Мечтаю, чтобы в Авамскую тундру вернулись стада оленей, чтобы современные грузовики привезли кирпич и построили достойное жилье. Ведь война давно завершилась», – говорит Денис Теребихин.
Поголовье оленей было уничтожено здесь 30 лет назад. Гипотезы две. Одна сводится к тому, что их истребили из-за заболеваний животных. Вторая версия: оленей просто съели.
Да, есть дикие олени, и на них охотятся, но они могут уйти, у дикого оленя миграция. И не получится привести сюда 2 тысячи оленей с Ямала, поясняет Денис Теребихин, их ведь придется адаптировать, они не привыкли к местному климату. Нужно начинать с нуля, именно с местной породы оленей.
«Наши дети оленя не знают. Пасти не умеют, а старики уже не будут. Так давайте научим детей это делать! Поставим чумы, балки, пусть дети проходят производственную практику, обучатся ветеринарии, искусству оленеводства, – говорит Денис. – Может быть, из этих 10, 50, 30 детей появятся 1-2 ребенка, которые полюбят это дело, выучатся потом в колледже, и мы отдадим им в руки стадо.
Да, это единичный результат, но это игра вдолгую! Это ведь и есть настоящее возрождение, тундра без домашнего оленя вещь малоприятная. Это холод и голод».
Сейчас община определила участок земли в 118 тысяч гектаров, на которой планируется установить изгороди, в которых будут содержаться стадо домашних оленей и овцебыков.
«Хотим, чтобы люди засыпали и просыпались вместе с Волочанка-сити»
Вокруг поселка валяются оленьи шкуры. Мясо, рога принимают, а шкуры и копыта нет. На Таймыре нет переработки. Кстати, это проблема возникла еще и потому, что дикий северный олень имеет очень хорошее обоняние и места гниющих шкур своих сородичей обходит стороной, рассказывает Денис Теребихин.
В общине «Хаски-тыал» решили собирать брошенные шкуры. Денис и Насу купили машинку для стрижки овец и стали выпускать маленькие самые теплые в мире подушки!
«Я где-то вычитал, что на таких подушках сидели цари Алтая, они им заменяли трон. И я подумал: а чем я не царь?»
«Ворс северного оленя – это лучшее, что создала природа из теплоизоляционных материалов. Мы объединили опыт коренных малочисленных народов Арктики и современные технологии», – говорит Денис. Теперь семейная (родовая) община «Хаски-тыал» выпускает уникальные подушки и одеяла с наполнителем из оленьего ворса.
Эти одеяла изготовлены по принципу слоеного пирога, простеганы и исключают появление комков. А олений ворс практически невесомый, изделия очень легкие.
Первым обладателем подушки «Хаски-тыал» на Таймыре стал долганский композитор Виктор Федосеев, который написал уже несколько песен на стихи Насу Теребихиной. А потом семья получила заказ и от главы поселения Караул Дениса Хлудеева. И уже пошли заказы из Москвы, Санкт-Петербурга, Красноярска.
В этом году здесь переработали и утилизировали 150 шкур. Супруги сами в ручную готовят и обрабатывают шерсть, а в Норильске нашли мастерскую, которая помогает подушки шить. Чтобы делать больше, нужно оборудование.
Теребихины направили заявку на грантовый конкурс, проводимый правительством Красноярского края, и выиграли! Теперь проект «Карыстаа» (на долганском это означает «Сохраним») сможет работать на более профессиональном уровне.
«Территория – это мы. И развитием занимаемся тоже мы», – говорит Денис Теребихин. – Мы делаем очень нужное дело, а люди, которые приобретают продукцию «Хаски-тыал», могут считать, что сделали хоть что-то для чистоты в тундре. Сделали, а не поговорили!»
А еще мастер-класс по стрижке шкур и изготовлению подушек тут с удовольствием проходят и туристы! Да, Денис Теребихин хочет сделать свой поселок достойной точкой туризма! «Мы будем раскручивать бренд. Made in Волочанка-city», – гордится Денис.
«Это как космический туризм. Люди уезжают от нас изменившимися»
Если вы хотите провести время на берегу озера Лама в чуме, у вас есть такая возможность – в Усадьбе Жар-Птица. Чум изготовила семейная община «Хаски-тыал», а теперь он еще и укомплектован подушками и одеялами из оленьего ворса местного производства.
«Нам показалась хорошей идея иметь чум там, где они должны быть. Сначала мы в поселке сделали первый чум. Мужики ставили бревна, местная бабушка сшила нюки – это такая ткань, которая натягивается. А второй чум мы уже делали сами своей семьей, я, жена, теща, – говорит Денис. – Интересно, я могу поставить себе в «зачет» постройку дома? Деревьев уже насажал, сына родил. План выполнен!»
Сюда по приглашению Дениса уже приезжали желающие провести отдых экстремально, пока такие визиты были разовыми, но Теребихины мечтают проводить организованные туры.
«Это очень похоже на космический туризм. Вот что можно делать на Луне? Ну разве что прилететь и рассказать, что там все не так. Вот так и в Волочанке. Все другое. И это правда, они приезжают к нам одними а уезжают изменившимися, – замечает Денис. – Наши туристы – люди, которые могут позволить себе отдыхать где угодно, но уже не получают от этого кайфа. А тут им нравится. Они делают все то же самое, что и мы. Ходят на реку, рубят дрова, топят печку, ездят за продуктами на снегоходе.
Правда, нашу еду они есть не стали. Сырой замороженный мозг оленя, например. Рыбу поклевали. А мы хотели их удивить экзотикой! Но наши гости сказали: спасибо, можно мы что-нибудь попроще?»
Денису Теребихину 41 год. Он может уехать отсюда когда угодно. Но не хочет: «Я не хочу уезжать, потому что тогда я потеряю к себе самоуважение. Иначе зачем я тут жил? Я хочу довести свои цели и мечты до конца. Чтобы реализовались наши проекты, чтобы появились олени.
Мы пробуем переключиться на позитив. Войны нам надоели. А власти тоже перестали нас бояться. Да и не так просто обойти уже нас, Волочанку, стороной».
Фото из личного архива Дениса Теребихина
