31 декабря в 21.07 на станции «Дегунино» произошла трагедия. Поезд сбил человека, переходившего железнодорожные пути. С ним рядом была его дочь, которая хочет посвятить большую часть жизнь борьбе за нашу с вами безопасность.
«Эта фраза почти перестала казаться мне страшной»
29 декабря: Ищу партнера для занятий танцами…
4 января: Сегодня похоронили папу…
Эти два статуса в Фейсбуке Дарьи Мишиной разделяют всего пять дней. Пять дней новогодних праздников, большинство из нас провело их в кругу семьи, за праздничными яствами, посматривая вяло телевизор, посещая музеи, кинотеатры, гуляя в парках… 24-летняя Дарья Мишина планировала примерно так же провести эти дни – с мамой и папой, с которым была очень близка. Но все получилось совсем не так.
Вечером 31 декабря Дашин папа Михаил Мишин готовился встречать Новый год, около 21.00 они вдвоем с дочерью сели в машину и поехали к станции Дегунино, куда должна была приехать бабушка (папина мама). Опаздывали, как всегда. Поезд уже подъезжал, Даша осталась в машине, а отец побежал. Да, как многие из нас, на красный свет. Он оказался между двумя поездами:
Наверное, новогоднюю ночь 2014 года Даша не забудет никогда в своей жизни: «Папа лежал между путей, искалеченный и изуродованный. Его, идя по рельсам, обнаружила я, орала от ужаса и шока, не замечала идущий поезд и была спасена от него случайным мужчиной, который кинулся меня убирать. Первые полчаса на станции я провела со своей бабушкой, мамой погибшего, состояние которой было критично. И ни один сотрудник остановочного пункта, экспресса и вообще РЖД не позаботился о нас в момент аварии, не вызвал подмогу, не подошел. Кассиры на станции сказали мне, что дежурных в Дегунино нет, так как это не станция, а остановочный пункт. В ответ на мой вопрос, кто же должен мне помочь, раз дежурного нет, кассиры развели руками».
Даша вызвала врачей и полицию на место происшествия. Сотрудники «Скорой помощи» шутили при ней о раскиданных по станции мозгах, а когда она, увидев эти самые мозги, начала кричать, грубо кинули: «Так, уберите ее!»
Несколько дней спустя Дарья написала на своей страничке в Фейсбуке: «31 декабря за три часа до Нового года на станции Дегунино моего папу сбил скоростной поезд Рэкс-экспресс. За последние дни я столько раз произнесла эту фразу, что она почти перестала казаться мне страшной… Несмотря на то, что мне всего 24, я довольно адекватный, рассудительный и взрослый человек. А 31 декабря в 21.07 стала совсем взрослым – мое детство унес с собой Рэкс-экспресс. И именно будучи адекватным человеком, я отдаю себе отчет в том, что в любой, даже самой чудовищной ситуации, произошедшей с человеком, не бывает одного виноватого. Мой папа переходил жд-пути на красный свет, торопился встретить свою маму на перроне. Он еще не знал, что больше никогда не увидит свою маму, и еще не знал, что на протяжении следующих трех часов зеленый свет на путях почти не будет загораться».
Дарья Мишина против РЖД
Есть ли виновные в этом трагическом происшествии? Михаил Мишин действительно побежал через железнодорожные пути на красный свет. Нельзя обвинить РЖД в том, что поезд не остановился, что не смог затормозить. Но Дарья Мишина, как и журналист Сергей Соболев, жена которого – Елена – погибла при похожих трагических обстоятельствах на станции «Салтыковская» МО, считает, что трагедии можно было бы избежать, если бы «Дегунино» было оборудовано надземными или подземными переходами.
– А вам не кажется, что если люди бегут на красный свет, то и надземный переход они также будут игнорировать? – спрашиваю Дашу.
– Нет, не согласна. Надо сделать мосты через пути, а возможность переходить железную дорогу по настилу – просто ликвидировать. Поставить заборы, чтобы просто никак не возможно было перебежать через жд-полотно. Конечно, все мы люди, мы торопимся, вечно опаздываем, но этот человеческий фактор просто обязаны учесть в РЖД. Я понимаю, что степень ответственности папы в этом во всем велика, но, в то же время, если бы другого варианта не было, он, конечно, пошел бы по подземному переходу, или через мост, и ничего бы не произошло.
31 декабря, когда все это случилось, оперуполномоченный Салахов на мой вопрос о том, как можно было этого избежать, ответил: «Ну, вы же понимаете, у РЖД нет денег на мосты!» Позже я общалась с официальными представителями РЖД и с их слов поняла, что, для того, чтобы на какой-то станции поменяли настил на более безопасный переход, нужно, чтобы процент погибших был достаточно высок. В «Дегунино» за минувший год погиб только один человек – мой папа, и тот 31 декабря, за три часа до конца года. И это, конечно, для РЖД не процент погибших, достаточный для строительства моста через пути. Но я не хочу, чтобы наша безопасность зависела от гибели людей. Поэтому я буду бороться и прошу общественность и журналистов различных изданий поддержать меня».
Человеческий фактор
Конечно, часто то, что происходит в РЖД, действительно форменное безобразие. Я сама часто езжу на электричках и каждый раз боюсь упасть с обледеневшей платформы, которую никто не чистит. Мне страшно за своего незрячего ребенка, который с трудом шагает с платформы в вагон, панически боясь упасть в щель. Я не раз наблюдала сцену, когда контролеры стояли в открытых дверях и выталкивали тех, кого они считали «зайцами», то есть, тех, кто перебегал из одного вагона в другой, спасаясь от проверяющих билеты. Спору нет, ездить без билета плохо, но не толкать же людей из-за этого на лед! Как-то в такую ситуацию попал и мой ребенок (уже другой, взрослый и зрячий), который просто опаздывал на электричку и потому вбегал в вагон (с билетом!), но по стечению обстоятельств оказался среди бегущих безбилетников. Дядя-контролер толкнул его в грудь, выпихивая из поезда, немаленький и довольно сильный сын толкнул в свою очередь контролера и вошел, таким образом, в вагон.
Все это РЖД, все это за наши с вами деньги (проезд от моего места жительства до Москвы стоит больше 100 рублей в один конец). Конечно, с этим надо бороться – цивилизованно, подписывая петиции, донося свою позицию до как можно большего количества людей. Но также важно понимать, что РЖД, или полиция, или «Скорая» – это не бездушные механизмы, не роботы, киборги и прочие неодушевленные существа. Это – люди, это мы с вами. И если построить мост через железнодорожные пути действительно мы не в силах, то проявить внимание друг ко другу – задача выполнимая. В ситуации, в которой оказалась Дарья и ее семья, мог бы оказаться, к сожалению, каждый из нас.
В поезде, который 30 с лишним метров тащил тело Михаила Мишина, сидели пассажиры, этим поездом кто-то управлял, на станции «Дегунино» работали какие-то люди, через тот самый переход кто-то постоянно шел, но Даша в эти трагические часы была там одна. Для «Скорой» это был рутинный случай, ничего нового и для полиции. Девушке и ее маме, вдове умершего человека хамили в морге – дескать, поздно привезли его одежду. Мама Даши попросила открыть лицо мужа, чтобы в последний раз увидеть того, кого любила всю жизнь, но ей холодно ответили, что «лица там нет», и если его расклеят, то там «все потечет».
Хамил водитель катафалка, который не понимал, как заехать в церковь с нужного переулка. Гробовщики начали закапывать до того, как все попрощались. И Даша просила остановиться, на что услышала: «А чего вы стояли и тупили столько?» Особо грубого и циничного гробовщика Даша, нервы которой к этому моменту окончательно сдали, толкнула в грудь. Он полез с ней драться, приговаривая: «А в табло?»
Это ведь все были не злодеи и не уголовники, не отпетые бандиты, а обычные люди, которые в этот момент выполняли свою работу или просто спешили по делам. Возможно, в эти дни кто-то из нас с вами проходил мимо Даши и не заметил ее и эту трагедию. Человеческий фактор – это не только когда человек бежит на красный свет, или переходит дорогу там, где не положено, это и умение включаться в чужую боль.
Это статья – не призыв бороться с РЖД. Об этом говорит и Даша: «Я заявляю, что не пытаюсь бороться с РЖД и не пытаюсь приписать лишнюю вину. Я хочу, чтобы РЖД выполняла свою прямую работу: заботилась о безопасности граждан на железных дорогах, строила нормальные переходы, организовывала адекватную регулировку движения, оснащала станции и остановочные пункты дежурными, которые могут помочь людям в случае необходимости. Также я хочу, чтобы информация о безопасности на железных дорогах впитывалась с молоком матери. Например, я узнала о том, что, оказавшись между двумя поездами, нужно ложиться на землю, узнала неделю назад.
Я хочу, чтобы люди не лишались своих родных таким нелепым образом. Чтобы ни одному человеку не пришлось увидеть разбросанные по станции мозги своего отца, чтобы ни один человек не жил с постоянной, не исчезающей картиной снесенного лица и переломанного тела перед глазами. Я не хочу воевать против, я хочу воевать за. За жизнь. и за то, чтобы закончилось беззаконие, смерти, нелепость и кошмар. За то, чтобы когда-нибудь я снова смогла сесть в электричку, зная, что по дороге к ней я не рискую погибнуть».
P.S. У этого человека было лицо
Несколько дней спустя после трагедии Елена Мишина, мама Даши и вдова покойного Михаила написала о своем муже пронзительные слова. Хочется, чтобы и читатели портала «Милосердие.ру» могли прочесть их, чтобы текст этот был не просто свидетельством об ужасной трагедии, но и рассказом о человеке, который жил рядом с нами:
«В этой жизни умирать не ново» – хорошо всем известные слова Сергея Есенина в прямом смысле слова стали для меня не просто поэтическими звуками, а страшной, разрывающей мою душу правдой.
31 декабря, за три часа до Нового года, на станции Дегунино моего мужа сбил, изуродовал и искалечил поезд. Моя дочь уже сделала официальное заявление о том, с каким страшным равнодушием и цинизмом бюрократического аппарата нам пришлось столкнуться в связи со случившейся трагедией.
Но, с моей точки зрения, ужас произошедшего состоит не только в этом. Очень важно сказать о том, что человек, у которого за считанные секунды снесло почти всё лицо, имел это лицо.
Истинное лицо моего мужа, прежде всего, состоит в том, что он был верным и преданным супругом. Я прожила с ним 28 лет, в которых никогда не было ни грязи, ни измены, ни пошлости! Одним из главных достоинств Михаила Мишина является также его беспредельная любовь к дочери. Он был и остаётся прекрасным отцом. Мой муж посвящал дочери очень много времени, его связывали с ней не только родственные, но и духовные интересы!
Я также обращаю внимание на то, что истинное лицо моего мужа заключалось в его непомерной доброте и любви к животным. За свои 56 лет он спас множество котят, щенков, никогда не мог пройти мимо голодной бродячей собаки. Каждое 8 марта мы варили с ним еду для бездомных собак и ездили по Москве, раздавая её обездоленным животным!
Одной из удивительных черт душевного лица моего мужа являлась его необыкновенная способность приходить окружающим людям на помощь. К сожалению, многие пользовались этим и в своих корыстных интересах.
Мой муж никогда не был циником. Многие события и явления глубоко волновали его, он никогда не желал смиряться с предательством, его сильно ранило высокомерие некоторых его друзей, патологическое отвращение у него вызывали супружеские измены многих его знакомых.
Я хочу, чтобы все знали, что человек, лицо которого было замотано в гробу скотчем, прожил достойную жизнь со своим лицом! (Елена Мишина).
