20 сентября сотрудники органов опеки Черемушкинского района обманным путем выманили из школы и отвезли в ОВД, а затем – в 21 больницу, 11-летнего Сенюшкина Диму. Впрочем, этот сценарий не новый и действовали органы опеки по закону. Изъять значит изъять. Сейчас ребенок находится в приюте и очень скучает по единственному родному человеку, который у него остался, – дедушке. А дедушке органы опеки не разрешают быть опекуном Димы. Говорят, слишком старый. Мы попытались разобраться в ситуации семьи Сенюшкиных.
Отец Димы умер два года назад, а мать пропала без вести летом 2010 года. Официальным опекуном мальчика стала его 71-летняя бабушка. Но летом этого года она умерла после ряда неудачных операций, связанных с раком печени. Мальчик в это время находился в детском лагере, где, по несчастью, заболел сложнейшим воспалением легких. Боль от утраты супруги Борис Павлович Сенюшкин компенсировал уходом за внуком. Все это время, что ушло на лечение, из органов опеки, по словам дедушки, никто не приходил и даже не звонил, – не проявляя беспокойства о судьбе мальчика, оставшегося без опекуна. За это время дедушка оформил временную опеку и стал собирать документы для оформления постоянной: справку об отсутствии судимости, о состоянии квартиры, о состоянии здоровья, своего и Димы, и многое другое. Но комиссия опекунского совета вынесла решение о невозможности дедушки быть кандидатом в опекуны. Основание – 79 лет и 3-я группа инвалидности (проблемы с коленями, как пояснил Сенюшкин). Кроме того, опека вменила в вину дедушке тот факт, что он скрывал болезнь своей жены от органов опеки. Но Борис Павлович утверждает, что это невозможно, так как за все два года болезни жены сотрудники опеки неоднократно приезжали к ним домой и знали все о здоровье опекуна.
Решение комиссия вынесла 13 сентября, а уже 20-го мальчик был помещен в детскую больницу. Дедушка каждый день обивал порог больницы, что увидеть внука, но ничего не получилось. Впервые он увидел его только через неделю, уже в приюте. И пообещал, что они с Димой в скором времени снова будут вместе.
Нужно сказать, что Борис Павлович воспитывал внука с самого рождения. Родители от него хоть и не формально, но отказались. «Когда мать, моя невестка, привезла ребенка из роддома и вошла в комнату, она открыла дверь балкона и развернула его, – рассказывает Борис Павлович. – Это был демонстративный жест, который означал, что заниматься им она не будет. Так что мы с женой занимались им с самого начала. Я ходил на молочную кухню, кормил его, водил в поликлинику, гулял с коляской. Когда он пошел в школу, то три первых класса оканчивал с грамотой, на одни пятерки». Дедушка водил внука в бассейн, занимался с ним английским, математикой и другими предметами. И никогда не выпускал из-за стола, пока мальчик не сделает все уроки. После уроков Дима мог идти смотреть мультфильмы, играть на компьютере или заниматься со своей коллекцией танков, в которых он разбирается получше любого сверстника. То, что дедушка всю жизни занимался Димой, могут подтвердить все соседи и родители одноклассников мальчика. Так, мама диминого одноклассника, Елена, говорит, что «за все время, что наши дети учатся в одной школе, Борис Павлович ни разу не пропустил родительское собрание». Как рассказали в опеке, дедушка так добросовестно занимался внуком потому, что его первый сын был «асоциальным», и Борис Павлович «хотел вложить во внука все то, что не вложил в сына».
Сейчас Сенюшкин занимается тем, что без конца ходит из одной инстанции в другую. На днях дошел по прокурора, который вошел в положение Сенюшкина, но сказал, что кроме суда никто уже не сможет дать ему опекунство. Это же подтвердил и Денис Ульянов, ведущий юрист Общества защиты прав потребителей: «Если опека не дала опекунство, его дает суд по обычному гражданскому иску. Пусть дедушка соберет толстую папку документов о своем здоровье и благосостоянии. Но скорее всего суд откажет истцу так же, как это сделала опека. И по той же причине – возраст. Вы же понимаете, что в 79 лет, каким бы здоровым ни был человек, с ним каждый день может что-то случится. И тогда самому дедушке понадобится опекун. Представьте себе, что случится у него инфаркт, и он станет недееспособным. Внука – в приют. Но как отправить в приют того, у кого есть официальный опекун? Никак. Надо снимать опекунство, а это – время. Так что опека страхуется, и ее вполне можно понять».
У Бориса Павловича есть еще одна внучка, Екатерина. Ей 23 года и она согласна быть опекуном Димы. Сейчас она активно собирает все необходимые документы для оформления опеки. Но Дима все равно проведет в приюте как минимум месяц, столько времени занимает изготовление справки об отсутствии судимости. Да и опекунский совет уже предупредил, что раз Екатерина не замужем, это может быть серьезным препятствием. «Если зарплата этой девушки будет немного больше, чем два прожиточных минимума по Москве, то у нее есть все шансы стать опекуном, – комментирует Денис Ульянов. – Также плюсом будет наличие родственных отношений с опекаемым. Плохо, что не замужем. К этому могут прицепиться на том основании, что, мол, выйдет замуж, снимет опеку…».
Депутат Госдумы от Справедливой России Вера Лекарева считает, что конкретно этот случай нуждается в индивидуальном подходе со стороны органов опеки. «Формально опека права, по-человечески – вопиюще не права. Самое лучшее – оставить ребенка с дедом до тех пор, пока это будет возможно. И обязательно должно учитываться желание ребенка: и на комиссии в опекунском совете, и в суде. Ребенок имеет право выбирать, с кем жить».
Но в опеке, которая занималась делом Сенюшкиных, считают, что решение комиссии – и по государственному, и по человеческому закону, – правильное. «Если бы дедушка Димы не пустил все на самотек, сейчас ребенок находился бы не в приюте, а у своего законного опекуна, – рассказали в опеке. – Но дедушка и его супруга не сказали нам, что она смертельно больна. Мы видели, что она в тяжелом состоянии, но о степени тяжести ничего не знали. Кроме того, он далеко не сразу сообщил нам о ее смерти. Это стало известно только через несколько месяцев, которые Дима был без опекунства. То есть все то время, что Борис Павлович должен был заниматься подыскиванием ребенку опекуна, он самонадеянно не делал ничего. Поэтому сейчас мы вынуждены искать опекуна Диме в экстренном режиме, пока ребенок в приюте. Мы разговариваем с школьными учителями, директором, родственниками мальчика и прорабатываем все возможные варианты, чтобы ребенок был не в приюте, а в семье. И мы уверены, что это произойдет в скором времени, потому что наша цель – это пребывание ребенка в семье, и никак не наоборот».
Диана Романовская
