Ведущий – священник Алексий Уминский: – Здравствуйте, в эфире «Православная энциклопедия». Может ли глухой услышать, а незрячий увидеть? Доступна ли тем, кто лишен слуха и зрения, красота Божьего мира? Люди уже научились как-то преодолевать эти недуги – придумали книги для слепых, разговор жестов для тех, кто не слышит. Но красота богослужения, лики икон, смысл песнопений для большинства этих людей оставались недоступными. Однако есть люди, которые посвятили свою жизнь тому, чтобы исполнялись евангельские слова: «Глухие слышат, слепые – прозревают» (Мф 10:5).
Мы не часто вспоминаем о людях, лишенных слуха и зрения. Раньше об этом нам напоминали выпуски новостей c сурдо-переводом. Теперь не стало и этого.
15 лет назад в бывшем Симоновом монастыре открылся первый в России и в мире храм для неслышащих людей.
Сюжет: Община Тихвинского храма
Валентину Терехову 38 лет. Когда ему было еще 18 лет, во время службы в армии он получил травму и полностью потерял слух. В храме Тихвинской иконы Божией Матери он с первого дня его открытия. Сначала был простым прихожанином, потом чтецом. Настоятель этого храма священник Андрей Горячев специально выучил язык жестов, чтобы вести службу. Но ему требовались помощники. И поэтому по его ходатайству два года назад Валентина Терехова рукоположили во священники. Случай исключительный – неслышащий священник!
Неслышащий священник Валентин Терехов
Прихожане службу не слышат, но видят: священник и дьякон, который, кстати, тоже почти ничего не слышит, стоят к ним лицом, царские врата низкие. В храме нет хора. Но здесь «поют» по-своему.
Узнав о храме в Новом Симонове, сюда стали приезжать не только из Москвы, но и из Подмосковья, из Курска, из Калужской области. Приезжала даже целая община неслышащих из Волгограда. Среди прихожан не только инвалиды по слуху, но и по зрению. И те, кому и так нелегко, вдруг поняли, что есть на свете люди, которым еще тяжелее. Они стали переводить службу с родного языка глухих на незнакомый язык слепых.
Ирина Павлюкович, служащая храма: – Когда здесь люди слушают службу, начинает накапливаться духовное внутреннее понимание, и в человеке рождается чувство духовного интереса, он начинает понимать, начинает менять свою жизнь, исправлять свои ошибки.
За 15 лет храм Тихвинской иконы Божией Матери в Симоновом монастыре стал родным домом и настоящей семьей для 140 человек. Здесь они молятся, общаются, принимают гостей, тоже слепых и глухих, посылают подарки в интернаты, в места заключения. А еще они ездят по другим городам и рассказывают о своем храме.
Елена Михиенкова, прихожанка храма: – Мы ехали на дачу с детьми. Со мной сидела бабушка, которая видя, как я с сыном общаюсь на языке жестов, спросила, как я это делаю. У нее внук тоже глухой и, в добавок ко всему, плохо видит. Я ей рассказала, что в нашем храме есть икона «Исцеление глухого». Они пришли к нам. Когда они подошли к этой иконе, то расплакались.
Татьяна в этом храме 11 лет, здесь обвенчалась с мужем, тоже неслышащим. Крестила двоих детей, кстати, дети у нее прекрасно слышат и говорят. Сейчас ждет третьего.
Татьяна Паникарова, ризничная: – Без храма я бы пропала.
Каждый день перед службой священнослужители храма Тихвинской иконы Божией Матери в Новом Симонове рассказывают своим прихожанам о Церкви и вере. Рассказывают на их языке.
* * *
– Сегодня у нас в гостях настоятель храма Тихвинской иконы Божией Матери в новом Симонове священник Андрей Горячев. Большинство его прихожан – слабослышащие и глухонемые люди. И мы договорились с отцом Андреем, что он будет сопровождать наш разговор сурдо-переводом. Скажите, пожалуйста, отец Андрей, где Вы обучались языку жестов?
Священник Андрей Горячев: – Я обучался языку жестов в Центре реабилитации неслышащих людей в г. Москве «Отофон».
– Скажите, пожалуйста, тот факт, что Симонов монастырь стал местом, где образовалась община слабослышащих и неслышащих людей – это случайность?
– Это не случайность. Храм для служения выбирали специально такой, который не имеет внутри себя столпов, мешающих неслышащему человеку видеть. Он должен был располагаться в центре Москвы, чтобы можно было легко добраться из удаленных районов. Потому что многие прихожане храма приезжают из различных районов Москвы, Московской области и из близлежащих областей.
– Для священника в такой ситуации исповедь – одна из больших проблем. Как может исповедоваться слабослышащий или совсем не слышащий человек?
– Для решения этой проблемы у нас в храме существует специальная ширма, которая закрывает от посторонних глаз разговор священника с человеком, который пришел исповедаться. Но есть и другие проблемы: проблема между говорящими и неслышащими, проблема интеграции неслышащего человека в мир говорящих людей. В храм неслышащие люди приходят со множеством вопросов не только духовных, но и житейских. Приходят за помощью подчас человеческой, медицинской, за советом, с просьбами что-либо объяснить, рассказать, как правильно поступить в повседневной жизни.
Исповедь
– Отец Андрей, а кто является Вашими помощниками. Может быть, есть такие люди, которые проходят специальное обучение, чтобы работать с инвалидами?
– Нет, моими помощниками стали прихожане храма. Специального места, где бы обучали работе с такими людьми, нет. В служении мне помогают три человека, двое из них – слабослышащие диакон и чтец-сурдопереводчик и неслышащий священник.
– Для меня удивительно узнать, что есть неслышащий священник.
– Наш приход является миссионерским. Для того чтобы донести слово Божие до людей, лишенных слуха, было решено и благословлено рукоположить в сан диакона и священника людей, которые сами являются носителями жестового языка и помогают нести Евангелие людям, имеющим такой же недуг.
– А ваши прихожане могут заниматься миссионерской деятельностью? Приводят ли они в храм тех, кто раньше ничего не знал о Боге?
– Миссионерская работа в нашем приходе больше относится к нашему подрастающему поколению. Наши прихожане приезжают в школы-интернаты для неслышащих детей и приносят свое мастерство, радость духовного общения через выступления на разные темы. Такие концерты для неслышащих и слепо-глухих детей проводились в Тамбове, Кирове, Сергиевом Посаде.
– В начале моего священнического служения я был приглашен в санаторий для неслышащих и слабослышащих людей, где меня попросили рассказать о Православии. Мой рассказ сопровождался сурдопереводом. А Вам приходится и служить и заниматься сурдопереводом одновременно. Не отвлекает ли это от молитвы, не мешает ли молиться?
– Даже наоборот. Потому что в молитве, которая осуществляется лицом к народу, еще сильнее ощущаешь единение с прихожанами перед Господом.
– Я знаю, что среди Ваших прихожан есть невидящие и неслышащие одновременно. Как они могут воспринимать то, что происходит на службе?
– С 2000 года к нам в храм начали приходить слепо-глухие люди. В первый момент это было шоком для наших прихожан, они увидели, может быть впервые в жизни, что есть люди, которым еще тяжелее, еще труднее, чем им. Сразу стали помогать: в руках слепо-глухого человека стали переводить жесты, которые видели во время службы, которые я переводил за богослужением. Таким образом слепо-глухие люди воспринимали службу через тактильный перевод.
– А все ли Богослужение уже переведено на язык жестов? Кто занимается этой работой?
– Полного перевода нет, да он, на мой взгляд, и не требуется.
Хор
– А какие трудности при переводе Вы встречаете?
– Сам богослужебный язык у неслышащих людей фактически отсутствовал. Сами неслышащие люди подсказывали нам как найти правильный жест, который бы соответствовал смыслу слова, заложенного в церковно-славянском языке. Например , слово «Богородица», на языке жестов состоит как бы из двух частей – «Бог» и «рождение», но для нас существует тайна рождения Богомладенца, поэтому жест, который обычно свидетельствует о рождении в слове «Богородица» использовать невозможно. С помощью неслышащих людей мы нашли замену этому жесту, изображая младенца, которого женщина качает на руках.
Фразу «Паки и паки миром Господу помолимся» показываем артикуляцией, а жест соответствует слову «новый».
– Спасибо Вам, отец Андрей, что Вы нашли время прийти к нам в студию. Я от всей души желаю Вам помощи Божией в этом очень нужном и нелегком служении!
Люди, о которых мы сегодня говорим, не слышат и не видят окружающего мира. Но, Слава Богу, что на их пути встречаются те, кто помогает им этот мир почувствовать.
Сюжет: Иконы для слепых
Дмитрий Балыкин никогда в жизни не видел как выглядит икона – он слепой с рождения. Поэтому все впечатления, эмоции, радости и переживания, а теперь и вера – только через руки. Они его глаза.
Дмитрий Балыкин: – Я считаю себя православным, хотя возможно, нахожусь еще в поиске.
Сегодня только в России 275 тысяч незрячих людей, и почти 60% из них люди верующие. Им нижегородский мастер Роман Батурин и посвятил свою жизнь. Первую свою икону он вырезал 4 года назад, сразу после того как познакомился с незрячей женщиной.
Роман Батурин: – Когда она взяла работу в руки, то сказала: «Я впервые увидела икону». Вот эта фраза – «я увидела», решила дальнейший ход событий. Я понял, что это надо делать, стал вырезать иконы.
Теперь Роман измеряет свою жизнь в иконах. Работа над маленькой – неделя, над большой – месяц. Вырезанные образа мастер покрывает кофе, потом воском. Лаки и красители Роман категорически не приемлет, говорит, что икона должна дышать и ласкать пальцы.
Иконы для незрячих – особенные. На первый взгляд они не строго соответствуют церковным канонам. Лики святых и детали должны быть немного растянуты и укрупнены, ведь для тех кто видит руками важна каждая мелочь. Но все-таки основные канонические требования мастер соблюдает неуклонно.
Роман Батурин: – Есть канон, который включает указания, касающиеся положения рук, лика. Это неизменно. Для того, чтобы работать над иконой нужно отстранится от всего…
До сих пор Роман работал один, дома на кухне. Но под Рождество осуществилась его мечта. Нашлись меценаты, дали денег на мастерскую. Главная ее особенность не только уникальные иконы, но и мастера. Резать образа, будут сами незрячие. Среди них и Дмитрий Балыкин. К тому же за свою работу они будут получать и зарплату.
Роман Батурин: – Для тех, кто живет на скудную пенсию, приятно осознать, что он кормит сам себя.
Мастерская тактильных икон открылась и в Петербурге. Цели и задачи те же, но технология иная. Говорят, что работают в традиции византийских мастеров. И еще одна особенность – эти иконы предназначены прежде всего для слепых детей. Все образки размером 9 на 10 сантиметров.
Александр Софинский, руководитель проекта «Икона для слепых детей» (Творческая мастерская «Наследие») : – Это размер ладошки, что бы можно было провести рукой. Тактильное восприятие на пальцах заменяет зрение слепому, причем очень эффективно – до такой степени, что у человека создается внутреннее видение этого. Единственная проблема – эти иконы не всегда попадают по назначению – незрячим. Среди любителе таких резных образов – немало обеспеченных людей с хорошим зрением и вкусом.
