Связующая нить

Каждый, кому пришлось побывать в неволе, знает, как дорого ценится весточка из свободного мира. Пишут родные, знакомые, товарищи по несчастью. Весточки приходят, милостию Божией, даже к тем, у кого нет близких. И вообще никого, кроме Господа, Который помнит всех.

Те из осужденных, кто стал на путь покаяния, нуждается в духовной поддержке. Да и поделиться своим опытом с другими полезно. И летят конверты с незамысловатым обратным адресом из нескольких букв и цифр, со всех концов России, сюда, в Москву, в сектор УФСИН Отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями Московского Патриархата. Здесь с письмами работают с 1995 г. Их внимательно прочитывают. И отвечают на каждое!

Белые прямоугольники, тесно исписанные листки. Целая гамма чувств: боль, раскаяние, надежда, радость просветления. Работа с письмами из-за решетки требует особых личностных свойств: доброты, милосердия, бесконечного терпения. Умения убеждать. Здравомыслия. Богословских знаний.

Ответственный за работу с письмами осужденных Владислав Тузов пришел в Синодальный отдел в 2003 г. За прошедшее время он закончил вечернее отделение Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Все его курсовые работы были посвящены переписке с заключенными в местах лишения свободы. Дипломная работа – «Катехизис заключенных». Наша беседа начинается с вопроса весьма простого:

– Откуда осужденные узнают адрес Синодального отдела?
– Очевидно, в Центрах духовной поддержки, которые существуют при всех крупных храмах и монастырях, духовных учебных заведениях. Эта работа ведется повсюду. Она не приносит доходов, известности, но при этом требует полной самоотдачи.

-Расскажите, как организована работа с письмами заключенных в Вашем секторе?
– Нас, сотрудников, очень мало. С письмами работаю и ответы, преимущественно, составляю я сам. В этой работе участвует заведующий сектором священник Александр Добродеев и мои коллеги. Письма, которые приходят непосредственно на имя председателя Отдела, протоиерея Димитрия Смирнова, передаются ему, на эти письма отвечает он или его помощники. Ответы осужденным приходят через 30-40 дней. Если бы нас было больше – они приходили бы скорее.

-Что Вы почувствовали, когда впервые столкнулись с массивом этих писем?
-Я почувствовал, что моих сил явно не хватит. Без помощи Божией здесь справиться было невозможно. Вработался только через год – полтора. Я благодарен Андрею Димитриевичу Редкозубову, который раньше был заместителем заведующего сектором. Он мне очень помогал.

-Какие темы чаще всего затрагиваются в письмах?
-Я бы отметил, что, так или иначе, в нашем обществе имеет место определенный нравственный прогресс. Если раньше письма заключенных в основном содержали просьбы гуманитарной помощи, то теперь акцент явно сместился. Их стали интересовать духовные проблемы.

-В чем выражается интерес осужденных к вопросам веры?
– Жалуются на недостаточность духовного общения, нехватку литературы, церковной утвари, икон.

-А они хотят учиться Православию?
-Да, высказывают такие пожелания, в меру запросов каждого. Одним достаточно общих сведений, но есть и такие, которые хотят подключиться к системе дистанционного обучения и получить диплом.

-Если составить совокупный портрет Вашего корреспондента за решеткой, какие черты в нем будут преобладать? Пишут молодые или зэки со стажем? И, преимущественно, каких «специальностей»?
-Скажу по правде, пишут осужденные любого возраста: от 20 до 60. Что касается профиля, то в большей степени Господь затрагивает сердца рецидивистов и осужденных за особо тяжкие преступления. Много писем из зон пожизненного лишения свободы. Были письма от тех, кто совсем недавно, в 90-х гг., когда еще существовала смертная казнь, в муках ждали исполнения приговора. Господь просвещал их сердца, они пробуждались духовно, начинали молиться, читать литературу. И вдруг ни с того, ни с сего – отмена приговора! Представляете, что они чувствовали?

-А те осужденные, кому предстояло выйти на свободу? Не высказывали ли они намерения переменить свою жизнь, расстаться с прошлым?
-Это вопрос сложный. В зоне у них были острые переживания, возникали намерения развернуть свою жизнь на 180 градусов. Но не всем удалось сохранить этот настрой на воле. Отсюда и показатели рецидива снижаются не так быстро, как хотелось бы. Это зависит от многих причин. Безусловно, положительный момент есть в том, что воспитательная работа в колониях сейчас поднялась на более высокий уровень. Очень многое зависит и от священнослужителей тех епархий, где находятся места лишения свободы. Батюшки своим самоотверженным трудом закладывают в душах осужденных совершенно новые нравственные основы.

-А с просьбами о гуманитарной помощи все же обращаются?
-Да, вынуждены те, кто освобождается, а то им за ворота не в чем было бы выйти. Но многие не ставят это во главу угла, а заботятся о другом: где их могли бы принять? Не в смысле работы и жилья, а под кров Божий. В начале двухтысячных годов прошений о работе и жилье было больше, сейчас же люди ищут приюта духовного. Мы советуем обращаться на приходы и в монастыри. Конечно, для настоятеля, игумена принять в свое хозяйство человека, совершившего кражу, грабеж – это определенный риск. В монастырях, правда, проще: там человек постоянно на виду.

– Отказывать в гуманитарной помощи приходилось? Куда направляли просящих?
– По статусу Синодального отдела мы не имеем возможности оказывать такую помощь. Перенаправляем в местные епархиальные учреждения, Центры духовной поддержки. Нашей сотрудницей Натальей Пономаревой разработана таблица координации. В этой таблице перечислены Центры духовной поддержки, к которым приписаны пенитенциарные учреждения отдельных областей и регионов. Это очень удобно и экономит массу времени. А заодно помогает бороться с попрошайничеством, которое, к сожалению, имеет место. Центры духовной поддержки ведут с осужденным длительную переписку, которая помогает сложиться представлению о нем как человеке, о его духовных запросах.

-А если просят лекарства?
-С лекарствами большая проблема. Это тяжелый вопрос. Центры, по возможности, помогают. Но все-таки надо учитывать, что такие просьбы приходят к людям, которые сами бедны, им не хватает денег на лекарства даже для самих себя.

– Как Вы поступаете, если пришла жалоба на руководство колонии?
-У нас есть форма ответа. Церковь отделена от государства. Мы не имеем возможности оказывать влияние на структуры Минюста и МВД, можем действовать только молитвой и нравственным примером. Для получения юридической консультации мы рекомендуем Центр «Содействие» под руководством А.А.Савченко. По вопросам духовной поддержки советуем обратиться в епархиальную комиссию по работе с осужденными.

– А если жалоба касается религиозных вопросов? Например, закрыли молитвенную комнату или не пускают священника на территорию колонии?
– К сожалению, такое раньше бывало, и только в 2007 г. сошло на нет. Этому в немалой мере способствовали поездки отца Александра и его встречи с руководством ФСИН. Конференции в епархиях, выступления на Рождественских чтениях, выставки работ тюремных умельцев, в особенности, икон, проходившие в Синодальном отделе. Начальники колоний постепенно расставались с духом атеизма и осознавали, что Церковь – их первый помощник. А раньше было всякое – у верующих иконы отбирали, в карцер их сажали зимой. Бывало расхищение стройматериалов, предназначенных для возведения храмов. Здесь уже мы могли подключиться. Судя по тому, что повторных писем не было, инциденты на местах исчерпывались.

– Бывали ли сообщения о межконфессиональных конфликтах?
– Жалоб на какие-то столкновения, разборки не было. Приходили письма, продиктованные скорее любознательностью: а почему у нас по-одному, а у них – по другому?

– Сообщают ли о деятельности инославных проповедников?
-Немало, к сожалению. Проповедники встречают в пенитенциарных учреждениях более радушный прием, чем наши батюшки. Немудрено, если они приходят, нагруженные подарками и гуманитарной помощью! Причем запросы своей паствы они используют в своих прозелитических целях. Попросту – ищут любую щель, куда бы им проникнуть. А за решеткой у людей много свободного времени, и не все стойки в вере…

– Появляются ли в местах лишения свободы адепты тоталитарных сект?
– Это момент достаточно скорбный. До 2005 – 2006 гг. даже библиотеки духовной литературы в колониях состояли преимущественно из сектантского чтива. Потом из епархий в колонии стали приходить разьяснения, что пребывание в сектах опасно для здоровья и жизни человека.

-Бывают ли жалобы на отсутствие священника?
-Да, встречаются жалобы на духовный голод, связанный с отсутствием пастыря или его редкими посещениями. Мы обращаемся в епархии, ставим об этом в известность. Если жалобы повторяются, просим обратить внимание. В конечном счете, вопрос упирается в общегосударственный статус тюремной пастырской службы, которая благополучно существует в Прибалтике, в странах Европы и почему-то отсутствует у нас.

-Если у вас пожелания к организации работы с письмами?
-Нужны помощники!

-А как сами заключенные оценивают нашу работу?
-Очень благодарны. Они рады вниманию к себе. Многие из них писали в разные инстанции по нескольку лет, и не получали ответа. А тут ответ с грифом Синодального Отдела! Для них это было необычайно радостное событие.

Беседовала Марина Васильева

Источник: Победа.ру

См. также: Какое дело главное?