Будни сельского священника
Отец Петр Пушкинский (1891-1937) происходил из священнической семьи. Сан принял еще до Первой мировой войны. В войну служил при военном госпитале в городе Верее. Условия содержания больных были тяжелыми, началась эпидемия тифа и черной оспы. Отец Петр делал свою священническую работу – исповедовал, причащал, утешал, – кого-то перед смертью, просто беседовал.
Отпевать умерших инфекционных больных священнику всегда приходилось одному, так как в отделение никому не разрешали заходить из-за опасности заражения.
Вскоре и сам о. Петр слег с тифом, но выжил, и как поправился, опять принялся за свои священнические будни в тифозных палатах.
В 1918 году в Верее вспыхнуло крестьянское восстание. Большевики направили в город карательный отряд латышей для ликвидации мятежа. Каратели арестовали без разбора немало людей, среди которых были священники.
В тот день отец Петр шел с похоронной процессией на кладбище. Выхватив батюшку прямо с похорон, его увели в тюремную камеру. Когда начали разбираться, многих отпустили за выкуп, а о. Петра – без всяких денег, потому что он доказал свою непричастность к бунту и нелепость ареста.
В Гражданскую отец Петр был призван в городское ополчение и занимал должность секретаря. Однажды священника попросили задержаться на рабочем месте сверхурочно, вечером. Отец Петр извинился, что не может остаться, – он должен был служить в это время в храме, накануне был большой праздник. Ему разрешили, но на следующий день отправили « в ссылку». Так из секретарей о. Петр попал в конюхи: чистил гарнизонную конюшню, ухаживал за лошадями. И служил в храме.
Позже отца Петра направили трудиться в продовольственный отдел тыла. Один красный командир потребовал выписать ему сухой паек, не предъявив нужных документов. Отец Петр ему отказал, попросил обратиться к начальнику отдела.
Через какое-то время красный командир подстерег о. Петра в укромном месте и попытался застрелить, но не попал. О. Петр остался невредим. После окончания Гражданской войны отец Петр вернулся в родной Ильинский храм г. Вереи.
Метод ниже пояса
Общественная жизнь послереволюционной России в 20-х годах, как отмечал, например, писатель Андрей Платонов, хорошо знавший отечественную провинцию, была даже интересной. Многие пролетарии и другие освобожденные социальные слои искали свое место, свою веру под солнцем. Ведь все старое отменили.
Изрядной популярностью пользовался такой дерзкий формат, как диспут православных с атеистами. Отец Петр вместе с епископом Верейским Иларионом (Троицким) не избегали участия в дискуссиях, проходивших в городском клубе. Правда, превосходство в спорах оставалось за епископом (умницей и богословом) и о. Петром (прекрасно знавшим простой народ).
Однажды пролетарии не стерпели: увидев, что победа опять не на их стороне, они выдвинули на голосование арест оппонентов – владыки Илариона и о. Петра. Отец Петр, понимая, к чему идет дело, немедленно вывел епископа Илариона через запасной выход.
Церковь и прививки
В 1920-е годы в Верее началась эпидемия скарлатины. Народ вымирал семьями. Отец Петр стал обходить людей и собирать деньги на приобретение лекарств для борьбы с болезнью. Имена людей, внесших денежную сумму, священник записывал в специально составленные подписные листы.
Но не у всех людей находились нужные средства. На выручку пришел бывший купец, церковный староста Михаил Митюгин, дополнивший необходимую сумму из своего кармана. Отец Петр сам отправился в Москву и приобрел вакцину. Жителям Вереи были сделаны прививки, и болезнь отступила. Были ли в г. Верее на заре XX века антипрививочники – история не упоминает.
Сапожник и токарь
Отец Петр никогда не устанавливал размер денежного пожертвования за совершение треб. Даже в самые тяжелые времена, когда у священника спрашивали, сколько дать за погребение или освящение, он отвечал: «Сколько можете». А чтобы прокормить свою семью, отец Петр занимался мелким ремонтом – чинил обувь, точил «косточки» для бухгалтерских счет, – в свободное от служб и треб время.
Нечего и взять
В конце 1920-х годов усилились преследования церковнослужителей. В дом к отцу Петру часто врывались представители власти и устраивали обыск. К тому времени многих священников арестовали за хранение денежных сумм (того, что люди давали за требы). Но после обыска дома отца Петра обыскивающие всегда уходили ни с чем, даже после больших праздников, никаких «сумм» просто не было.
Сотрудники ОГПУ пытались уговорить активного священника оставить свое служение. Давили на больное: семью, ее нищету. Обещали комфорт и достаток, если согласится. Представитель власти сначала мягко увещевал: «Вы молодой, вы должны уйти, вы должны объявить с амвона о том, что вы с течением времени отошли, осознали, что вы отрекаетесь от Христа и Церкви…» Просили даже «просто сделать вид», а в душе верить во что угодно.
Однажды отца Петра пригласили приехать в Можайск для допроса. Тут уже в ход пошли запугивания и шантаж. Когда и это не помогло, следователь выхватил пистолет и наставил дулом на о. Петра. Отец Петр спокойно в сотый раз повторил, что не собирается менять свое призвание.
Чужой среди родных
Многие родственники, видя, как часто отца Петра вызывают на допросы, угрожают, просили уступить требованию властей. Они, как и ОГПУ, просили пожалеть детей, жену, и, в конце концов, их тоже не мучить, ведь и их карьера может пострадать. Так со временем о. Петр становился изгоем среди самых родных.
Дружба с Мечевыми
Не впасть в уныние отцу Петру помогала вера в Бога и настоящие друзья – такие оказались, и познались в беде. Близкие отношения у отца Петра были с отцом Алексием Мечевым и его сыном, отцом Сергием Мечевым. При поддержке отца Петра члены общины отца Сергия снимали дачи в Верее для летнего отдыха. Семья отца Петра на два года приняла под свой кров двух беспризорных детей, которых прислал отец Сергий Мечев.
Отец Петр и отец Сергий были духовно близки друг другу, вместе служили, молились, поддерживали друг друга и общих друзей. Их верность была настолько крепкой, что даже на допросе о. Петр не стал открещиваться от своей близости к «священникам-монархистам», которыми считались Мечевы.
Арест по навету сослужителя
Арестовали отца Петра 31 июля 1937 года. Главным обвинением была контрреволюционная деятельность. Выдал отца Петра его церковный начальник – верейский благочинный, отец Виктор Озеров. Чтобы самому не быть арестованным, он выступал в качестве свидетеля в делах против священнослужителей. С подачи Озерова были осуждены и приговорены к расстрелу десятки священников, служивших под его началом.
Свидетельства о. Озерова большей частью были ложными: он говорил то, что от него требовали власти. Благочинный обвинял отца Петра в выступлениях против Сталина, советской власти, конституции, а также в дружеских отношениях со священниками отцом и сыном Мечевыми.
Отец Петр не признал себя виновным в контрреволюционной деятельности, а вот дружбу с Мечевыми не отрицал, хотя к тому времени отец Сергий Мечев уже был арестован.
Судьба клеветника
Священник Виктор Озеров, по вине которого было арестовано много людей, остался на свободе: власти сдержали слово. Когда немцы оккупировали Верею в 1942 году, в городе был сильный голод. Священник-клеветник умер голодной смертью вместе со своей женой в 1942 году.
Бутово
Отца Петра Пушкинского расстреляли 13 октября 1937 года в Бутово. Ему было 46 лет. В тот день было убито 148 человек. Сейчас известны их имена: они опубликованы на сайте храма святых новомучеников и исповедников Русской Церкви, построенного на крови, на месте их казни.
