Гость выселяет из квартиры хозяина, работники жэка придумывают, как сохранить комнату, а незнакомые люди дают приют. Удивительные случаи «бытового милосердия» из жизни святого, чья память празднуется 16 мая.
Протоиерей Николай Беневоленский с супругой Агнией Владимировной Фото с сайта stsl.ru
Страшные 1930-е знают истории неожиданного милосердия, маленького, «бытового», но особенно заметного рядом с примерами соседствовавшей с ним подлости. Дело милосердие работника жека – придумать, как лишенному почти всех прав священнику не лишиться своей комнаты. Дело милосердия преподавателя военной академии – отдать священнику под ночлег свой кабинет. Дело милосердия священника – отбросить мысль, что ночной звонок с просьбой причастить больную – это уловка для ареста и исполнить свой долг. В жизни священномученика протоиерея Николая Беневоленского было несколько таких замечательных случаев.
Отец Николай был племянником старца прп. Алексия Зосимовского, который во время выборов патриарха на Поместном соборе 1917 г. по жребию вытянул имя Патриарха Тихона. О. Николай служил в храме прп. Симеона Столпника за Яузой, а потом в храме Покрова Пресвятой Богородицы на Лыщиковой горе и жил неподалеку, на Николоямской улице.
Вокруг квартиры отца Николая разыгралась драма, достойная пера М.А. Булгакова. В 1918 году семье священника в его прежней квартире оставили лишь две комнаты, а в остальные подселили семью рабочих. Как тогда выражались, «уплотнили». В этой же квартире в одной из комнат жили брат отца Николая, ученый, и сестра, библиотекарь. В начале тридцатых годов к рабочим приехал погостить их родственник из деревни, которому Первопрестольная очень понравилась. Он придумал комбинацию: священника выселить, а его комнаты занять самому. Ишь ты, поп, да еще в двух комнатах, а пролетарию и податься некуда!
Работники жилищного управления сочувствовали отцу Николаю и придумали ответный ход: поменяться комнатой с братом, оставив ему и детей, как бы на иждивение. Тогда священник с семьей будет жить в одной комнате.
Однако рабочий подал в суд на священника, чтобы того вообще выселили вместе с семьей из квартиры как людей, идейно чуждых установкам советской власти. Суд принял сторону жалобщика и потребовал от священника выехать из квартиры вместе с семьей в десятидневный срок.
Отец Николай обратился к приходскому совету Покровского храма с просьбой: выделить ему помещение под храмом, отремонтировав его, а что храм издержит на ремонт, то он постепенно постарается выплатить, так как уплатить сразу у него нет возможности за отсутствием средств. Но приходской совет отказал священнику, и отцу Николаю пришлось уехать в Сергиев Посад, где его хорошо знали как родственника старца Алексия.
Но и здесь ему не сразу удалось найти квартиру: он ходил по городу в рясе, и хозяева отказывались сдавать священнику комнату.
Наконец кто-то посоветовал пойти к старосте храма святых апостолов Петра и Павла, где служили в то время лаврские монахи. Здесь семью священника приняли, а затем их пригласил к себе староста Ильинского храма, у которого был двухэтажный дом, и нижний этаж пустовал. Из Сергиева Посада отец Николай ездил на службы в Покровский храм в Москву. Иногда он ночевал у брата, иногда – у кого-нибудь из прихожан. Одна из прихожанок, вышедшая замуж за преподавателя военной академии, предложила ему останавливаться у них.
Ее муж сказал тогда отцу Николаю: «Батюшка, не ходите и не унижайтесь, мой кабинет всегда к вашим услугам!» И с этого времени отец Николай стал останавливаться у них.
Помощь людей спасла священника от первого ареста. В 1932 году в квартиру, которую отец Николай снимал с семьей в Сергиевом Посаде, пришли с обыском. Его супруга Агния Владимировна послала дочь Веру в Москву в Покровский храм, где служил отец Николай, предупредить, чтобы он не приезжал в эти дни, так как дома был обыск и его могут арестовать. Вера тут же собралась и поехала. В течение недели отец Николай оставался жить в Москве и не приезжал к семье в Сергиев Посад.
Перспектива ареста была явная, его ждали, его опасались. Дочь отца Николая убеждала отца не платить высокие налоги, которыми власть обложила священника. Какой смысл? Возьмут так или иначе, за неуплату налога или по какому-нибудь другому поводу. А так хоть деньги будут. Он все же платил.
Однажды глухой ночью в квартиру Беневоленских постучали. Супруга отца Николая Агния Владимировна открыла дверь. На пороге стояли два незнакомых человека, и один из них сказал: «Батюшка, мы приехали к вам, в деревне у нас умирает мать, просит причастить. Мы отказать ей не можем, поэтому мы приехали на телеге за вами. Пожалуйста, причастите». Отец Николай заколебался: нет ли тут обмана, и некоторое время молчал, и тогда заговорила супруга: «Ты не имеешь права отказывать! Ведь ты же едешь со Святыми Дарами! Чего ж ты боишься! Тебя Господь сохранит!.. Поезжай!» Отец Николай тут же собрался, поехал, исповедал и причастил умирающую.
Священномученик Николай Беневоленский скончался в карагандинском лагере 16 мая 1941 г. Многие годы на него «стучал» благочинный. Осудить ли его? Сам отец Николай однажды подписал документ о сотрудничестве с НКВД и стал агентом «Cхимником». В этом цинизм власти во всей красе: выбрать кличку агенту в честь его дяди, которого он очень любил и чтил, прп. Алексия. Чтобы еще раз втоптать его в грязь, сломать, доброе сломать, а подлое вырастить.
Только отец Николай сотрудничать не стал. Раскаявшись в том, что поддался, он на первой же встрече с «куратором» отказался от сотрудничества и ни на кого не доносил.
В своей кандидатской работе «Первые дни христианства» отец Николай писал: «Теперь, когда так часто люди в погоне за житейскими, земными интересами забывают Христово учение, когда сам нередко погружаешься в эту суету, чувствуешь, как черствеет и каменеет сердце, – как-то особенно хочется перенестись мыслью за 19 веков, войти в мысли и чувства первых христиан, хоть немножко освежиться и подышать той атмосферой…».
