Человека, выходящего из заключения на свободу, можно сравнить с солдатом на «полосе препятствий». «За годы отбывания наказания большинство из них теряют связь с близкими. На воле их не ждет никто, кроме тех, кто сам связан с преступным миром,- говорит староста прихода вмц. Анастасии Узорешительницы Роман Безуглов, 9 лет занимающийся реабилитацией бывших заключенных. — Чтобы интегрироваться в общество, необходимо восстановить документы, найти работу, жилье, преодолеть собственные пороки и навыки к преступной жизни».
Полоса препятствий
По данным специалиста общероссийского общественного движения «За права человека» Оксаны Дзера, 30% освободившихся россиян не имеют паспортов. На руки выдается лишь справка об освобождении с ограниченным сроком действия.
Нет паспорта, нет постоянной работы. Чтобы восстановить паспорт, нужно где-то зарегистрироваться. Но если никто не хочет тебя регистрировать? Есть общественные организации, которые помогают восстановить документы. Но это время нужно где-то жить и что-то есть. В Москве с временной регистрацией, трудоустройством и восстановлением документов помогают ночлежные дома, но они только для москвичей. В Нижнем Новгороде — областной реабилитационный центр (для всех прибывающих, но число мест ограничено). А что делать тем, кто жил в других городах и областях, у них нет возможности добраться до ближайшего реабилитационного центра или они вообще ничего не знают об этом?
Справки об освобождении, которые не нужны никому кроме самих освободившихся
| Общественные и государственные организации, оказывающие помощь освободившимся заключенным в восстановлении документов:
1. Москва, Общероссийское общественное движения «За права человека» , |
Но даже если ты восстановил документы или получил их на выходе из зоны, где жить и что делать с угнетающей душу депрессией, с нежеланием работать, как обуздать мысли о красивой жизни, когда в кармане нет ни гроша, как восстановить к себе доверие окружающих людей?
По данным главного информационно-аналитического центра МВД РФ, 30% преступлений совершают ранее судимые.
Неужели нет выхода? По официальным данным, в России в местах лишения свободы создано 699 православных общин. Всего колоний и тюрем в России 971, то есть как минимум 72% их охвачено православными священниками.
Первая возможность для исцеления своей души предоставляется уже в местах лишения свободы. «Но и за пределами зоны так же важно поддержать этих людей, создавая для них благожелательную среду, возобновить их навыки к труду, помочь процессу их социальной адаптации. Такая работа — продолжение миссии Церкви в местах лишения свободы», — говорит Роман Безуглов из общины в честь вмц. Анастасии в с. Костенки Воронежской области.
| Приход в честь вмц. Анастасии создан по благословению митрополита Воронежского и Борисоглебского Сергия в сентябре 2005 года. Оказывает социальную и духовную помощь освобождающимся из мест лишения свободы. Настоятель иерей Алексий Острик. В настоящее время в общине проживает 8 бывших заключенных. Адрес: Воронежская обл., Хохольский район, с. Костенки. Контактные телефоны: 8-920-2288-870 – Настоятель храма Великомученицы Анастасии Узорешительницы иерей Алексий Острик 8-920-400-01-11 — Роман Безуглов, староста храма Великомученицы Анастасии Узорешительницы. |
В России такая община, где оказывается всесторонняя помощь бывшим заключенным, пока только одна. Она существует всего несколько месяцев и еще не набрала достаточного опыта. Но зато подобный ей православный реабилитационный центр существует в Белоруссии уже около трех лет. Его руководитель, Игорь Романовский, уже давал интервью нашему сайту. Тепрь к его подопечным отправился в гости корреспондент Милосердия.ru.
«Золотая середина»
На заснеженном повороте с трассы Минск–Борисов к дер. Любча стоит деревянный крест. «В Белоруссии такая традиция, — поясняет Игорь Романовский, руководитель реабилитационного центра, — крест сообщает путнику, что дальше будет храм, где его примут, накормят и обогреют». В воображении возникает белокаменное сооружение, с высокой колокольней и с золотыми куполами в центре села. Но в действительности храм оказывается едва заметным с дороги, деревянным, невысоким и очень смиренным. Может быть, он и должен быть таким, храм Иоанна Предтечи, в стенах которого молятся люди, еще недавно отбывавшие сроки за преступления.
Две избы смотрят через дорогу друг на друга подслеповатыми оконцами. В сараях хрюкают свиньи и мычит корова. Недостроенные, но уже под крышей, будущая гостиница, административный корпус с часовней, коровник. В скирду сена уткнулся культиватор. Нет помпезной вывески, кричащей издали, что это и есть центр реабилитации. Поражает оглушительная тишина, деревня в 70 дворов словно вымерла.
— По сути так и есть, зимой здесь человек 25-30 живет, пенсионеры, — Игорь уже загнал машину в гараж. — До ближайшее «живого» поселка Зембин, с населением более 1000 человек, три километра. Получается, центр наш и не в гуще «суеты мирской», давящей привычными соблазнами, но и не на отшибе. В любой момент можно сгонять за продуктами или в больницу. На мой взгляд — это оптимальное расположение, «золотая середина».
3а время отсутствия Игоря Романовского (справа) у подопечных накапливается много вопросов, выяснить которые они стараются сразу же как увидят его
| Центр реабилитации для бывших заключенных создан по благословению митрополита Минского и Слуцкого Филарета 5 августа 2003 года. Расположен в 70 километрах от Минска, в д. Любча Борисовского района Минской области. Руководитель — референт митрополита по организации тюремного служения Игорь Романовский. Программа епархиального реабилитационного центра решает следующие задачи: восстановление утраченных документов; предоставление временного жилья, обеспечение предметами первой необходимости; духовно-пастырского окормление; организация трудовой деятельности (трудотерапии); помощь в трудоустройстве. Со дня создания Центра через него прошли 75 бывших заключенных, из которых лишь двое вернулись в места лишения свободы. При Центре действует храм в честь Крестителя Господня Иоанна, где по воскресным и праздничным дням проходят богослужения. Духовником Центра является старший тюремный священник Белорусского экзархата протоиерей Василий Литвинко. В настоящее время в Центре проживает 7 человек, мест — 10. В месяц приходит в среднем 15 писем от заключенных с просьбой о принятии их. После окончания строительства жилых помещений готов будет принять до 30 человек. Тел. 8 (10375-29) 633-91-04. |
Договор с государством
13 лет назад Романовский и не помышлял, что станет основателем и руководителем такого центра. Своя станция техобслуживания, деньги, стабильность. О том, что его партнеры угоняли автомобили и разбирали их на запчасти в его же мастерской, он узнал только в камере предварительного заключения. «Светило» 10 лет тюрьмы. «Я представил себе дальнейшую жизнь и понял, что пропаду. И тогда всем существом своим взмолился Богу, чтобы Он помог мне выбраться из этой истории. И представьте себе, ночью открывается дверь в мою камеру, и мне говорят: «Выходите, вы свободны». Милиция задержала настоящих преступников и с меня сняли все подозрения. С этого момента у меня зародилась мысль о том, что нужно как-то помогать оказавшимся в заключении, а лучший способ – привести их к Богу».
Идея центра у Игоря оформилась после того, как он прочитал книгу о Доме трудолюбия Иоанна Крондштатского. Руководящего опыта набирался, служа по благословению митрополита Минского и Слуцкого Филарета экономом в монастыре. Проект центра представил сначала митрополиту Филарету, а затем министру внутренних дел Белоруссии Владимиру Наумову. Кстати, министр очень заинтересовался проектом и взял его выполнение под личный контроль. На средства благотворителей приобрели дом в дер. Любча.
Между МВД республики и Минской епархией был заключен договор, по которому технические вопросы распределялись между департаментами министерства.
Строительство центра взял на себя департамент исполнения наказаний. Департамент финансов и тыла занимается проектированием комплекса зданий. Это же ведомство оказало помощь в приобретении сельскохозяйственной техники и домашнего скота, продуктами. Сотрудник департамента охраны занимается оформлением документов подопечных (для этой работы, а так же медицинского обследования бывших заключенных в районной больнице МВД даже предоставило центру автомобиль), т.к. сами они решить вопрос восстановления документов не могут. Обычные паспортные столы (если только в городе нет реабилитационного центра при исполкоме) всячески уклоняются от возобновления документов бывшему осужденному, пересылая его от инстанции в инстанцию, говорит Романовский.
По договору с районной больницей подопечные Центра проходят диспансеризацию. «Если у кого-то возникают проблемы со здоровьем, его могут подлечить,– рассказывает Игорь. Ведь 80% ребят – инвалиды. Болеют по большей части туберкулезом в закрытой форме. Но бывает и хуже. Один наш парень лежит там сейчас с открытой формой туберкулёза. Покупаем лекарства, возим в больницу, вобщем, лечим».
Срок реабилитации — от 3 до 6 месяцев. За 3 месяца обычно восстанавливаются документы. Если подопечный хочет, то может остаться работать в местном СПК (сельскохозяйственный производственный кооператив — нынешнее название белорусских колхозов). Вопрос предоставления жилья и прописки решает сельсовет. Как сказал председатель СПК «Зембин» Михаил Капитоненко, им постоянно требуются рабочие руки. «Но пока в СПК задержался только один (недавно погиб от несчастного случая), было еще трое, но поработав немного, уехали. Еще один парень устроился в соседней деревне Швабы, а в свободное время служит пономарем в местном храме», — говорит Игорь.
Дома, где живут подопечные. Один из них пожертвовала Центру жительница с.Любча
Aдминистративный корпус с домовым храмом
Контингент
«С Игорем я познакомился, когда он приехал к нам в зону,– рассказывает Вадим. — Он собрал всех желающих в зале, представился референтом митрополита и после вступительного слова на тему покаяния с примерами из жизни святых, рассказал нам о центре. Те, кого это заинтересовало, задержались после лекции и смогли задать вопросы. Игорь расспросил, кто и что собирается делать после освобождения, где жить и работать. После этой беседы я задумался о своем будущем и понял, что этот центр — единственное место, где я мог бы спастись от алкогольной зависимости. Из-за нее я собственно и оказался в местах не столь отдаленных, хотя когда был ребенком, в храм ходил и даже алтарничал. Дедушка у меня был верующим, оклады для икон из металла делал. Унаследовал от него это мастерство, появились деньги, закрутила разгульная жизнь, а потом — пропасть».
«Таких, как Вадим, у нас половина,- говорит Игорь. Вместе с духовником центра (старшим тюремным священником Белорусского экзархата протоиереем Василием Литвинко) в течении 10 дней изучаем все документы осужденного: личное дело, характеристика от воспитателя, психологический портрет, составленный психологом колонии, рекомендательное письмо от начальника колонии. После чего принимается решение о приезде бывшего осужденного в Центр. Преимуществом пользуются те, кто входил в тюремную общину и получил рекомендацию тюремного священника».
B месяц в Центр приходят примерно 15 писем из зоны
«Четыре дня в неделю я провожу в Центре, 3 дня дежурю в епархии и езжу по колониям, — продолжает Игорь. — Если человек приходит в наш отдел «с улицы», то подробно расспрашиваю его: кто он, откуда, где сидел, кто рекомендовал обратиться к нам и проверяю всю эту информацию. И мы вместе с батюшкой уже принимаем решение, брать его или нет. С кем только не работаем, наши подопечные сидели за убийство, насилие, грабеж, мошенничество, воровство».
Дом трудолюбия
Когда все формальности соблюдены и подопечный приехал в Центр, он подписывает договор, обязуясь соблюдать установленные в Центре правила — внутреннего распорядка, трудовых обязанностей и т.д. Подъем в 6 утра, отбой в 23.00. Обязательная молитва утром и вечером по 15 минут, в 18.00 — чтение канона Иоанну Предтече. Обязательно и посещение воскресных или праздничных церковных служб. Личное впечатление: вся жизнь подопечных, словно натянутой струной, пронизана молитвенным упованием на Бога. Свободное время с полдевятого вечера. Для досуга есть хорошая фильмотека с православным содержанием. И неплохая подборка духовно-нравственной литературы.
Рабочая неделя здесь шестидневная. Работы — на строительстве центра, на огородах и в поле (в этом году под зерно для скотины центр берет 30 гектар земли), в земинском СПК. Сейчас там трудится трое подопечных — столяр, тракторист, сторож (лишь те, кто имеет документы). По договоренности с СПК центр оказывает помощь во время уборочной, сенокоса, уборки камней и т.д., а так же помогает местным пенсионерам пахать огороды и убирать урожай. Зарплату на руки подопечные не получают. Отчислив с нее все налоги, СПК расплачивается продуктами питания, кормами, а бывает, и списанной сельхозтехникой.
Подопечные Центра живут в небольших комнатах по двое. Выцветшие обои, старая мебель, забывшие про краску потолки, но в углу — полки с иконами, лампадки, аккуратно заправленные кровати, под ногами половички — порядок. Вместо двери в комнату — занавеска. В печке потрескивают дрова. На печной плите всегда большая кастрюля с горячей водой. Удобства на улице.
Пища простая, без сладостей (каша, картошка, щи). Во время поста в меню отсутствует только мясо, молоко на столе есть всегда. Сейчас строят круглогодичную теплицу для огурцов и помидоров, планируют взять еще 5 коров.
По словам Игоря, да и самих подопечных, серьезных конфликтов внутри коллектива не возникает. Нет для этого почвы — делить нечего, все в одинаковом положении. Но бывают претензии к руководителю индивидуального плана.
Петр прожил в Центре два месяца, а потом попросил заплатить ему за работу. «Но мы же обговорили все условия, когда ты только приехал к нам, — сказал Игорь. — Что тебя еще не устраивает, кроме невыплаты денег?». «Режим: подъем, отбой, без разрешения никуда пойти нельзя, тут не плюй, там не кури! Как в тюрьме!» — «Хорошо, ты вправе расторгнуть договор и уехать». — «А документы?». Получишь через месяц, когда они будут готовы в паспортном столе». «И таких у нас было человек пять», — вспоминает Игорь.
Отличительной чертой всех подопечных является глубокая депрессия, поскольку даже освободившись, они по-прежнему остаются отверженными обществом. «Их психика разрушена, они смотрят на мир через призму ненависти. И в то же время очень чутко реагируют на пренебрежение к себе. Вывести их из состояния глубокого уныния можно только заинтересовав трудом, — размышляет Игорь. – К примеру, вырастил он на грядке овощи, это его радует. А если будет излишек, который можно продать, то можно что-то для себя купить: продукты, сладости, вещи. Это важный психоэмоциональный и воспитательный процесс. Человек видит, что все блага он получает через труд и таким образом ему предоставляется возможность вернуться в социальную среду».
Tеплый коровник почти достроен
Виртуальная вера
Но все же главная задача работы Центра, по мнению Игоря, — формирование в душе каждого подопечного основы, которая поможет ему выстоять в борьбе с искушениями. «К этой работе каждый человек призван Богом и мы сообща работаем над этим», — поясняет мой собеседник. Главных духовных проблем три.
Первая — двуличие, двойная жизнь. В зоне осужденный все время пытается уйти от правил, установленных администрацией, считая их незаконными. Живя в Центре, он по привычке тоже норовить схитрить. «Был у нас такой — Денис. И в церковь тюремную ходил, и с «блатными» связи свои не порывал, — рассказывает Романовский. — Сам он из детдома. Он очень нуждался в элементарном человеческом участии и получал это от священника и своих братьев в храме. Однако на путь духовного и нравственного возрождения так окончательно и не встал. Как уклонялся в тюрьме от труда, так и здесь стал врать и уклоняться от работы. Ребятам говорит, что его в СПК на пасеку вызвали, а пасечнику, что я ему срочную работу дал. А сам время болтается по деревне, неизвестно чем занимается. Но страсти требуют денег. Стал брать наш трактор без спроса и зарабатывать на нем в ущерб Центру (и тайком выпивать, с девицей какой-то развлекаться) или просто кататься. Когда я запретил ему, он разбил на тракторе стекло и угнал его. Его задержали, дали срок за воровство. На суде он так и не признал свою ошибку. Объяснил: «Я взял трактор, потому что брал его всегда». И среди моих подопечных 80% так живет, но только больше никто не попадается, потому что не обманывает так грубо. Чтобы стимулировать их первыми рассказывать о нарушениях в мое отсутствие, сказал одному между делом, что прощу, если человек придет и сознается, что оступился. Об этом тут же все узнали и теперь они приходят и рассказывают все сами».
Вторая проблема — отсутствие навыка к труду. Ведь в тюрьме заключенный жил на всем готовом. Это приводит к тому, что он начинает требовать от других все необходимое для своей жизни. И все время недоволен чем-то.
«Докопаться до сути можно только через доверительную беседу, — считает Игорь. — Например, приходит Андрей и просит деньги на сигареты. В процессе разговора выясняется, что он хотел бы еще купить закуску и бутылку водки, распить с друзьями (а ведь за пьянство подопечные отчисляются из Центра). Постепенно я подвожу его к мысли, что если он будет потакать своим желаниям, то пропьет всю зарплату, а завтра ему нечего будет есть. И объясняю, что это не является нормой жизни, что норма — это труд для себя и других. Посмотри, как вокруг в деревне люди живут, в 4 утра встают, целый день трудятся, это норма жизни каждого нормального человека. За это его уважают. И в Центре ты как раз для того, чтобы овладеть своими страстями, в данном случае — к винопитию. Эта страсть тебя от труда отвратила и довела до тюрьмы. Надо научить человека осознавать скрытую причину своего недовольства, владеть ею, а не подчиняться слепо. Но потерпи немного, говорю, будет праздник, я куплю бутылку хорошего вина и мы все вместе отметим этот день».
Постоянный созидательный труд – неотъемлемый элемент реабилитации
Был тут один «постник». Сердитый все время ходил, всех осуждал, рядом с ним никто стоять не мог, тяжело очень было. «Вы в день три раза по 15 минут молитесь? Это не для меня. У меня четки есть. Я по ним 200 молитв должен вычитывать минимум». Хорошо, говорю, с нами читаешь молитвы, потом в своей комнате правило вычитывай. Или ходи молиться на источник, там вообще никто не мешает. Прошло две недели. Приходит ко мне и падает в ноги. «Игорь, отпусти меня, я здесь жить не могу, на части разрывает!». Выяснилось, его душит блудная страсть, причем до такой степени, что зубами скрежещет. И молитва ему не нужна, все мысли о вине и женщинах. Я его не отпускал, а он сбежал».
«В местах лишения свободы признак истинной веры: возлюбить тот закон, который им руководит,- продолжает Игорь. – Это означает исполнение всех требований администрации, режима содержания, что для них очень тяжело. У заключенных присутствует очень сильная ненависть к администрации из-за режима.
Но ведь христианин должен всякую власть почитать.
Осужденные молятся по 6 часов в день, а входишь в храм и видишь, здесь все как в зоне. Например, один ненавидит брата своего за то, что тот ходит к баптистам. Книги они читают поверхностно, да еще начинают воинствовать. Хотя вся жизнь и внутренняя и внешняя призывает человека к покаянию.
Но он-то хочет руководить, наставлять другого, сам не смиряется, стремясь подчинить себе другого силой. Это еще один пример виртуальной веры. Это проявление все тех же воровских традиций, которые слегка прикрыты внешне христианским обличием».
Xрам Иоанна Предтечи (справа) и источник Иоанна Предтечи возле храма (слева). Расположены в 500 метрах от Центра.
Негладкий путь
Главные проблемы центра на сегодня такие: недостаточное число сотрудников Центра, из-за чего дисциплина подопечных остается шаткой. Люди, только что вышедшие из заключения, не способны к самоорганизации. Например, если отправляются в лес за дровами, то необходимо заранее распределить их роли: кто деревья пилит, кто сучья рубит и т.д. в противном случае начинается выяснение отношений по принципу: кто больше живет в Центре, тот и имеет право приказывать другим. Хотя новичок, может быть, лучше знает дело, потому что весь свой срок валил лес. В итоге работа стоит. Есть и такие, кто в отсутствие Игоря ничего не делает (по принципу: инициатива наказуема), если тот не успел загрузить его работой. И все время самооправдание. Другой пример. Без руководителя проявляется «блатная» привычка превосходства над ближним. Один говорит другому — «иди, топи печь». — «Так я вчера топил!». — «И сегодня топи, и завтра будешь топить, раз я тебе сказал». При этом каждый знает, что за рукоприкладство его тут же отчислят из Центра. «Для разрешения таких проблем я использую проповедь после совместной молитвы. Специально подбираю в Евангелии места на эту тему и разъясняю не на прямую, а косвенно, их ошибки», — говорит Игорь.
Особенность Центра — в индивидуальном подходе руководителя к проблемам каждого подопечного. И доверие их друг к другу, что не купишь не за какие деньги. «Иногда я вижу, что меня обманывают и по уставу должен был бы выгнать этого человека, — признается Игорь. — Но если я буду подходить формально, то не смогу достучаться до их сердца, моя работа станет бессмысленной».
После совместной молитвы общая трапеза
Игорь Романовский сформулировал несколько рекомендаций тем, кто только начинает подобную деятельность:
1. Начиная такую работу, нельзя впадать в состояние самообольщения: сейчас возьмемся и все получится. Она потребует напряжения всех ваших сил: и душевных, и физических.
2. Подписывать договор с вновь прибывшим лучше через 2-3 дня по его приезду (когда он отоспится и придет в себя). Потому что поначалу, (намыкавшись) он готов подписать все, лишь бы остаться, а потом возникает недовольство.
3. Забота «о хлебе насущном» (вся хозяйственная деятельность, направленная на содержание Центра) не должна закрывать собой главной задачи — религиозно-нравственного возрождения человека. Восстановление социальных связей (жилье, прописка и т.д.) — очень важно, но не это главное. Главное — привести человека к покаянию, научить жить с Богом. Для этого необходимы доверительные, искренние отношения с руководителем, когда подопечный не боится открыть ему свою душу.
Вам придется вникать во все перипетии его души и вместе распутывать «клубок» внутренних противоречий и сомнений. При этом необходимо помнить, что хотя их души жестоки и грубы, они чувствуют малейшую фальшь.
4. Для тех, кто действительно готов работать над собой, необходим более длительный период реабилитации — год, а то и полтора, т.к. ранее подопечные Центра не имели ни устойчивого социального положения (воспитывались в детском доме, в неблагополучных семьях), ни нравственных норм, ни трудовых навыков и умений.
5. Необходимо противостоять агрессивному искушению окружающей среды, где принято за все услуги расплачиваться бутылкой. Для это работает тот же принцип доверительной беседы: кто предложил водку, когда, что подопечный при этом почувствовал, почему он сумел отказать, что он почувствовал во время отказа и т.д.
Такой разговор подвигает его к самоанализу, когда затаенная страсть выводится на «белый свет» и он ее осознает, а значит может ей управлять.
Причины утраты социальных связей по данным руководителя Центра.
1. Если неоднократно судился, то в прежнем месте проживания на него будет «вешать» все преступления милиция. С другой стороны дружки-преступники обязательно втянут в новое «дело». Лучше уехать в другое место и начать новую жизнь на новом месте.
2. В 2/3 случаях жена оказывается не верна, выписывает из квартиры бывшего мужа, и живет там с другим. Он приходит – жить негде.
3.Детдомовец. Вышел из детдома – дают комнату в общаге. Отслужил армию, совершил преступление, сел, из общаги его выкинули. Вышел, идти ему больше некуда.
Алексей РЕУТСКИЙ
