А сейчас я слово предоставляю Протоиерею Всеволоду Чаплину, председателю синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества. Его тема: «Охрана права родителей на воспитание детей в контексте проблематики ювенальной юстиции». И попросила бы, Всеволод, вас ответить на предложение: как вы смотрите на то, если бы мы с вами вместе провели «круглый стол» по результатам сегодняшних парламентских слушаний с рекомендациями, которые будут подработаны с учетом мнения всех тех, кто здесь присутствуют, в одном из ваших высших учебных заведений на эту же тему, когда будете выступать, скажите, пожалуйста, ваше мнение.
Прот. Всеволод Чаплин Спасибо большое. Я хотел бы привлечь внимание собравшихся к тому, что речь сегодня идет именно о полномочиях и практике судов общей юрисдикции и комиссии по делам несовершеннолетних. Неплохо, что мы говорим сейчас о проблемах, которые перед нами стоят в контексте собственного российского опыта рассмотрения всех вопросов, которые касаются жизни ребёнка, и в том числе нарушения его прав и проявления преступности по отношению к ребёнку.
Мне думается, что западный опыт, о котором сегодня уже несколько слов было сказано, является, скорее, неудачным, в силу того, что возникает большое количество нареканий в отношении этого опыта. И нам стоит исследовать и собственный опыт, возникший в советское и постсоветское время, и дореволюционный опыт, где имелся особый режим рассмотрения в судах дел, касающихся детей и подростков.
И вот на основании этого опыта строить нашу дальнейшую деятельность при всём признании важности проблем, которые мы сегодня обсуждаем. Дети не должны быть несчастными. Дети, которые изымаются из семей, как правило, становятся несчастными, даже, если они помещаются в хорошие патронатные семьи или в прекрасные условия в детских домах или иных детских учреждениях.
И вот сегодня нам нужно иметь в виду несчастье ребёнка, которое имеет место всегда, когда он изымается из родной семьи, из семьи, в которой ор рождён, и, в которой он провёл первые месяцы или первые годы жизни. Я думаю, что, имея в виду вот этот важный, самый, может быть, важный аспект обсуждаемой нами проблемы, нужно всерьёз обсудить две-три темы, о которых очень кратко хотелось бы сказать.
Проблема насилия по отношению к детям, ограничение их законных прав, безнадзорности детей, конечно, существует. И мы знаем об ужасных случаях насилия, которые озвучены недавно в средствах массовой информации.
В то же самое время насилие бывает обоюдным. Мы знаем, что в 14-15-16 лет многие подростки способны на самые чудовищные и самые жестокие преступления. У нас тоже сегодня об этом говорится, когда идёт речь об экстремистских организациях в частности. И вот мне кажется, что в любом случае, суд не должен уходить и законодательство не должно уходить от состязательности в судебном процессе.
Жертва преступления, даже, если это преступление совершено несовершеннолетним, должна иметь полное право на защиту и на то, чтобы свидетельствовать в суде и участвовать именно в состязательном процессе.
Центральная для меня и для многих здесь присутствующих тема – это вопрос о правах родителей на воспитание собственных детей. Мы знаем, что, согласно нашему законодательству и в значительной степени международному праву, именно родители, именно они, а не государство имеют полное право на определение и мировоззрение ребёнка.
С какого-то возраста ребёнок или подросток имеет право своё мировоззрение определять сам. Это я говорю как человек, очень хорошо знающий это по личной истории. Я в 13 лет, будучи ребёнком, неверующих родителей, стал ходить в храм. И сейчас очень напряжённо дискутирую с нашим Министерством юстиции о том: стоит ли ограничивать права подростков на собственный религиозный выбор, в том случае, если он расходится с выбором родителей. Так что идея … … – это очень понятная для меня лично идея. Но всё-таки, по крайней мере, до того времени, когда ребёнок нуждается в опеке и в уходе, полное право на определение его мировоззрения имеют именно родители.
А мировоззрение всегда связано с образом жизни, и мировоззрение задаёт целый ряд элементов этого образа жизни: будь то одежда, питание, посещение тех или иных мест, просмотр тех или иных телепередач и фильмов, общение с противоположным полом. Вот всё это является составной частью образа жизни, основанного на мировоззрении, которое должны определять родители.
Я совершено убеждён в том, что никто не имеет права вмешиваться в тот образ жизни и в то мировоззрение, которое формируется в семье. Школа, между прочим, также должна к нему приспосабливаться, и содержание образования не должно противоречить этому мировоззрению. И об этом ясно говорится в международном праве.
Чиновнику не место в мировоззренческой сфере жизни семьи, чиновнику не место в принятии решений относительно того, какой образ жизни в семье должен строиться. И вот я совершенно убежден в том, что излишнее наделение чиновников или бюрократических структур полномочиями по вмешательству в жизнь семьи – это абсурдная идея, и идея, которая может представлять очень серьезную опасность.
Сейчас мы обсуждаем будущую процедуру разработки и принятия новых законов и изменений в законодательство, касающихся полномочий и сферы деятельности комиссии по делам несовершеннолетних. У нас об этом очень ясно говорится в пункте 1.1.3 наших рекомендаций.
Мне думается, что эти законопроекты должны быть очень серьезно обсуждены представителями разных общественных сил, они должна быть бесспорно опубликованы во время, достаточное для их всестороннего обсуждения с медиками, с педагогами, с правоохранительными органами, с самыми разными общественными организациями, которые проявляют интерес к обсуждению этих законопроектов.
Я полностью приветствую «круглого стола», которая сейчас была высказана, пусть будет больше мероприятий. И, самое главное, пусть будет информированность общественности о том, какие именно меры предлагаются, какие именно полномочия предполагается прописать в тех статьях, которые говорят о деятельности комиссии по делам несовершеннолетних. Мы не должны допустить того, чтобы бюрократическая система, всегда живущая по собственным принципам, она хочет денег, она хочет власти, она хочет полномочий, она хочет бесконтрольности, любая бюрократическая система в любой стране, так вот, наша задача – вместе добиться того, чтобы эта бюрократическая система не была бесконтрольной, не была бы неоправданно всевластной, не имела бы возможностей без достаточных оснований вмешиваться в жизнь семьи и устанавливать свои, чуждые для этой семьи, правила.
Конечно, есть случаи преступлений, в том числе родителей по отношению к их детям. Но когда мы говорим о преступлениях, мы должны говорить об очень конкретных вещах, а не о таких расплывчатых философских терминах, как достоинство и развитие. Эти термины, если они будут внесены в право, могут только усугубить дискуссию о том, что достойно, а что недостойно, какой ребенок развит, какой не развит. В этих дискуссиях нет объективной правды истинной. И именно поэтому закон должен быть гораздо более конкретен, чем в случае предложения этих терминов, очень сложных при истолковании.
Последнее, что хотелось бы сказать, хочу ещё раз призвать вас к диалогу, к информированному диалогу, к тому, чтобы все, кто сейчас очень эмоционально и заинтересованно обсуждает данную тему, имели бы возможность влиять на принятие решений. Именно поэтому мне хочется надеяться, что и на этом «круглом столе», на этих парламентских слушаниях будет предоставлено слово представителям тех общественных организаций, которые выступают с критикой обсуждаемых нами сегодня инициатив. Спасибо.
Председательствующий. Спасибо.
