Поэтому предоставляю сейчас слово, я сказала, что я вынуждена была поменять по просьбе, Лаховой Екатерине Филипповне, заместителю председателя Комитета Государственной Думы по труду и социальной политике. Пять минут, пожалуйста.
Лахова Е.Ф. Я специально попросила слово после Отца Дмитрия, потому что с большим уважением к нему отношусь, поскольку он от православной церкви, в какой-то степени она компенсирует нам то, чего не хватает на уровне всей исполнительной власти, особенно работы с семьёй и проведении семейной политики.
Так вот, я хотела бы Отец Дмитрий, что сказать. Мне представилась возможность представлять первой доклад о правах ребёнка Российской Федерации. И когда я впервые столкнулась с этим, и когда мне 126 вопросов в течение двух дней задавали, мне посоветовали, сходите, познакомьтесь с подростковым судом, ювенальным судом с Женевским, Контоньо. И я целый день потом знакомилась.
Вы знаете что? Я, когда пришла, и мне показали данный суд и вот она мне, судья, рассказывает. Слева у меня педагог сидит, а справа у меня сидит врач, а в зале у меня сидит психолог и социальный работник. Для нас надо выяснить причину, почему ребёнок свершил правонарушение. Почему он украл колбасу, велосипед, ещё что-то? Почему? «Мы, говорит, занимаемся семейной терапией». Поскольку я врач, для меня это слово, терапия, было, в общем-то, очень понятно.
И поэтому если говорить в целом про ювенальные суды, у нас сегодня опыт наиболее такой, большой, именно Ростовской области, то вы посмотрите, у нас есть закон о профилактике безнадзорности и правонарушений. Там, в этом законе, определено около 8 субъектов из власти, которые должны заниматься профилактической работы, и каждый каждый год отчитывается, что он сделал. Органы опеки отчитываются. Комиссии по делам несовершеннолетних отчитываются. Что у нас там есть? Приюты отчитываются. Занятость. Комитет по молодёжи, в общем, восемь у нас структур, все. И каждый считает, что он самое вот такое делает. Этот считает, что вот он самый главный и делает, а кто скоординировать и вообще разобраться в этой причине, никто у них не разбирается.
Весь смысл, что не создаётся новая бюрократическая какая-то машина. А на базе судов общей юрисдикции мы просим, на базе судов общей юрисдикции, давайте, из 10 судей выделим одного судью, который будет заниматься этим ребёнком. Чтобы был представлен социальный работник, психолог, который обследует эту семью, посмотрит, в чём эта причина и вынесут, понятным языком, реабилитационное решение, карту.
Не репрессивные меры, а именно реабилитационную карту, где будет сказано: вот здесь родители не доработали, не досмотрели, вот здесь органы опеки, то, что вы сказали, это вообще безобразие. А у нас сегодня плохо работают органы опеки, мы с вами соглашаемся, мы бы давно это вывели, если бы у нас эти суды работали. Вот здесь органы опеки не работают. Почему опять мы лишаем родительских прав, почему мы не временную меру пресечения где-то не делаем, у нас же количество лишённых родителей родительских прав не уменьшается, а всё время на одном уровне, а в некоторых регионах даже увеличивается.
Почему медики не досмотрели, потому что ребёнок больной, и чаще всего ребёнок, который совершает правонарушение, он имеет отклонения в состоянии здоровья. Почему социальные работники не знают эту неблагополучную семью и не помогают, и так далее, и так далее. То есть, вы понимаете, каждому нужно вынести решение, для того чтобы мы могли реабилитировать семью и, соответственно, этого ребёнка.
Я, например, говорю не только об уголовных делах, потому что вот привыкли, уголовные. Да у нас гражданских дел столько, и в частности, органы опеки когда вы затронули, это же чаще всего с гражданскими делами мы сталкиваемся. Лишение родительских прав, защита имущественных прав. У нас, мы говорим, 800 тысяч детей-сирот, а какое количество мы должны обеспечить их квартирами, жильём, когда у нас родители пьянствуют, их забрали, они потом в государственные учреждений, и нужно выделять средства.
Поэтому мне бы хотелось сказать, что ювенальные суды, ювенальная юстиция, она позволяет, сама юстиция позволяет объединить все подразделения, которые занимаются защитой прав, и скоординировать, конечно, эту работу. И мне несколько предложений хотелось сказать по поводу проекта рекомендаций.
В отношении комиссии по делам несовершеннолетних это действительно так, но вы знаете, что мы и в той Думе закон принимали, у нас уже это вопрос с бородой, поскольку был разработан в третьей, не помню, в какой Думе, закон о комиссии по делам несовершеннолетних, у нас его отклонили, на уровне президента было отклонение. Подготовили к 11-й статье закона о профилактике безнадзорности и правонарушений, рабочей группы, согласовывали варианты, обсуждали, и так далее.
Сейчас снова возникает этот вопрос. Или надо тогда рабочую группу нам менять, потому что одни и те же, и всё равно мы готовим эти материалы. Или же надо посмотреть, в чём причина, и дать этот вопрос, чтобы подготовило само правительство. Потому что за координацию всех вопросов, связанных с детьми, у нас отвечает Министерство здравоохранения и социального развития. Тогда пускай они выходят с этим предложением, чтобы у нас, извините, вот такого взаимопонимания не было.
Второй момент. Мне бы хотелось сделать предложение Верховному Суду, чтобы на пленуме Верховного Суда рассмотрели опыт работы ростовских судов и вообще в целом Ростовскую область. Я понимаю, что уже и рабочую группу создали, и то, что у нас какие-то изменения и подвижки за эти годы, но мы всё равно медленно это идёт.
Для нас, например, очень важно, и сегодня прозвучало в выступлении у судьи Макарова, я очень рада, что это прозвучало, нам нужно принимать закон во втором чтении. Закон конституционный о судебной системе. Только тогда мы можем сдвинуть данный вопрос. Если бы мы даже один этот пункт написали, для нас это принципиально было бы очень важно. Вот здесь мы должны вместе с вами каким-то образом объединиться.
И Министерству здравоохранения и социального развития мне бы хотелось, чтобы более конкретно написать, за координацию всей работы и деятельности в исполнительной власти отвечает данное ведомство. И в конце концов и за данный законопроект. Поэтому хотелось, чтобы скоординирована была вся работа, и пункт более такой конкретный мы могли им тоже написать. Спасибо.
Председательствующий. Спасибо. Вопросов у нас не будет сейчас никаких ни к кому. Если есть вопросы, пожалуйста, в письменном виде. Но я ещё раз хочу сказать, что вы должны говорить то, что вы считаете нужным. И кто против: да, почему, что беспокоит, например. Потому что возникает вопрос, вот мы же слышали, что сегодня отец Дмитрий сказал, что беспокоит то, что как бы не разрушена была семья, как бы там, допустим, не запрещали родителям воспитывать детей.
Ведь всё-таки, как бы там мы ни говорили, мы же наказываем своих детей за что-то, за провинности, учим, ставим в угол. Может быть, кто-то шлёпает, может, кто-то там словами, убеждениями. По-разному все действуют. В этом плане есть, наверное, тоже вопрос какой-то. Поэтому просьба говорить действительно своё собственное мнение, какие вас волнуют в этом плане вопросы, для того чтобы можно было их снять, их разъяснить или их учесть, что, может быть, действительно есть в этом плане правда, та, которую кто-то не видит, законодатель не видит или ещё что-нибудь.
