Воронова Елена Леонидовна, ответственный секретарь… Хотите выступать, да? Да, судья Ростовского областного суда. Хорошо. Пожалуйста, Елена Леонидовна, Ваше выступление.
Воронова Е.Л. Я хочу еще раз расставить акценты, о чем я собираюсь говорить, и что мы подразумеваем под ювенальными технологиями, которые требуют сегодня закрепления и внесения изменений в законодательство.
Вот когда приходится читать и слышать, и наверное, сегодня мы еще услышим, выступления оппонентов ювенальной юстиции, мне кажется, что люди просто по-разному понимают это понятие.
Под ювенальной юстицией и под внедрением ювенальных технологий в ювенальную юстицию, Ростовская область как базовый регион сегодня это демонстрирует, и другие регионы России идут в этом направлении, мы имеем в виду прежде всего правосудие в отношении несовершеннолетних, оказавшихся в конфликте с уголовным законом.
Только это и только об этих технологиях, которые сегодня наработаны в практике больше чем 30 судов Российской Федерации, мы ведем речь.
Господин Рашид Алаши, говоря о международных стандартах в сфере ювенальной юстиции, он обратил внимание, что предмет ювенальной юстиции, тот, который обозначен в конвенции, тот, который обозначен в минимальных стандартных правилах ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, это предмет уголовного судопроизводства с участием детей, оказавшихся в конфликте с уголовным законом.
Здесь принцип отведения от суда за нетяжкие преступления, работа органов прокуратуры, органов … системы профилактики и взаимоотношения с судом в тех случаях, когда действующее, как у нас в России, законодательство к ведению судов относит вопросы помещения в центры временного содержания несовершеннолетних правонарушителей, в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа лиц, совершивших общественно-опасные деяния. И экономия уголовной репрессии в рамках уголовного судопроизводства.
Пекинские правила, как вы знаете, определяют специализацию полиции, следственных органов по расследованию дел и преступлений несовершеннолетних, специализацию суда, экономию уголовной репрессии, выбор альтернативных наказаний, особенно наказаний в виде лишения свободы, постреабилитационная работа с несовершеннолетним после суда и работа в том числе с теми несовершеннолетними, которые находятся в местах лишения свободы, из этих мест лишения свободы выходят, то, что мы в России называем условно-досрочное.
Я называю системные вопросы, которые отрабатывались в рамках ювенальных технологий. Именно об этом идёт сегодня речь, поскольку именно эти технологии явились предметом обобщения судебной практики, проведённой Верховным Судом Российской Федерации. Речь идёт о том, что базовые моменты, сложившиеся в практике работы судов и взаимоотношениях их с органами системы профилактики, заключаются в исследовании личности. Это исследование личности, доклад суду позволяют выявить ресурсы семьи, возможности использовать семью, общину, школу, место жительства ребёнка, круг его друзей, родственников, которые могут восполнить работу с этим ребёнком в том случае, воспитательную работу, когда он останется в обществе.
Проблема заключается в том, что сегодня наше российское законодательство уже немножко нас сдерживает. Нас, имея в виду судебную систему в практике применения законодательства. Мы можем сегодня экономить уголовную репрессию, мы можем, действительно закон нам позволяет применять меры альтернативного наказания и меры альтернативной уголовной ответственности, это принудительные меры воспитательного воздействия. Как раз таки они ориентированы на возможность работы с ребёнком и ресурсы семьи.
У нас сегодня в законе нет, ни в уголовном законе, ни в уголовно-процессуальном не обозначено, какой орган является специализированным для того, чтобы суд мог поручить этого ребёнка, назначив воспитательные меры. И первое, что, конечно, можно подумать, это внести изменения в Федеральный закон «Об основах системы профилактики», указав, что таким специализированным органом применительно к уголовным, уголовно-процессуальным положениям закона, является, наверное, Комиссия по делам несовершеннолетних.
Нам нужно узаконить, либо внести в УПК положение, либо это закрепить в федеральном законе, профилактика положения о том, кто готовит доклад суду о личности несовершеннолетнего. Проблема, которая сегодня возникает, это проблема несовершеннолетних, которых суды, именно суды выпускают условно-досрочно из мест лишения свободы.
Так получилось, что в 1997 году, когда шло реформирование … системы и уголовно-исполнительные инспекции включились в работу с лицами, отбывающими наказание в обществе, у нас условно-досрочно освобождённые из колонии выпали из реабилитационного пространства. По закону только контроль может осуществлять орган милиции. Но нет никакой службы, которая занималась бы несовершеннолетними.
Азовская воспитательная колония на территории Ростовской области несовершеннолетних, суд принимает решение об условно-досрочном освобождении, поскольку по закону это заявительный порядок, осуждённый сам обращается в суд и просит, чтобы его условно-досрочно освободили. Мы можем возлагать на несовершеннолетних определённые обязанности, но мы связаны тем, что нет органа, службы, которые бы этим занимались.
И ещё раз я хочу сказать о необходимости, действительно, конструктивного диалога. Замечательно, что сегодня у нас присутствуют люди, которые имеют иную точку зрения, но, может быть, они даже не имеют иную точку зрения. Я послушала наших священников, они говорят ровно то самое, что говорим и мы. Мы хотим, чтобы ребёнка воспитывали, мы хотим, ребёнка-правонарушителя.
Я просто хочу сказать, что совершенно был замечательный сюжет в прошлую пятницу в программе «Вести», рассказывали о священнике из Оренбургской области. Я специально нашла на сайте информацию, какую замечательную работу проводят при строительстве этого детского православного патриотического комплекса «Форфост». Они занимаются, священник Александр Озаренков, просто это самый главный ювеналист сегодня в России со стороны вот тех сил, которые вроде бы говорят, что мы против, но на самом деле за, потому что несовершеннолетними правонарушителями, оказавшимся в конфликте с законом, должны заниматься люди, любящие и духовно наставляющие ребенка. И очень важно, чтобы в работу с несовершеннолетними правонарушителями, как на стадии профилактики, судебного разбирательства, после суда, обязательно включались все, и общественные организации, и церковь, ведь мы действительно возрождаем сегодня нашу модель, которая существовала до революции, когда при судье для несовершеннолетних правонарушителей существовали попечительские службы, когда ребенка можно было поместить в православное учреждение, где ему оказывали помощь в воспитании и реабилитации.
На самом деле мы должны объединить наши желания и устремления поработать над законодательством, которое сегодня у нас хорошее, но может быть еще лучше, и учесть интересы всех.
Поэтому, конечно, предложение, чтобы рабочая группа при Совете судей Российской Федерации по созданию системы ювенальной юстиции включилась вот эту законоподготовительную работу.
Судебная система сегодня готова к контактам, готова к работе законотворческой, а что касается проблем ребенка, семейных судов, у нас сегодня пока положительной практики нет, мы пока не можем говорить о внедрении ювенальных технологий в сферу семейного судопроизводства. У нас нет семейных судов, у нас действительно очень много проблем в сфере гражданского судопроизводства, где затрагиваются интересы несовершеннолетних, но это не предмет сегодняшних наших слушаний, мы говорим о детях-правонарушителях, о реагировании на преступления и о том законодательном обеспечении, в котором все мы сегодня нуждаемся, каждая из служб, занимающихся с ребенком, все институты гражданского общества и судебная система, которая, как вы видите, открыта и повернута к диалогу с обществом и со всеми вами.
Спасибо за внимание.
Председательствующий. Спасибо большое.
