Спасение для многодетной семьи

В 2005 году при храме св. блгв. Царевича Димитрия, который находится на территории 1-й градской больницы, впервые открылись курсы «Православная няня». В конце марта они выпустят семь православных нянь, но все они уже сейчас работают в семьях. А на некоторые заявки сестричество уже не может ответить, так как больше нянь у них нет. Так что опыт этого первого года показывает, что специальность эта, безусловно, не только интересная, но и востребованная.
Публикуем интервью с Ольгой Юрьевной Егоровой, старшей сестрой патронажной службы и куратором курсов патронажных сестер, и Еленой Владимировной Шамбо, православной няней. У Елены Шамбо есть уже свои взрослые дети и внук, после ВУЗа она работала в детском садике, а потом пошла в няни и занималась с детьми в семьях новых русских. Сейчас она помогает маме в семье прихожан Свято-Димитриевского храма.

КУРСЫ
Ольга Егорова: «Работа у нас находится в самом начале. У нас пока нет ни кадрового состава, ни организации. Единственное, что у нас есть – это курсы воспитателей. Они работают уже шесть лет, но у них была другая задача – готовить воспитателей для детских домов и родителей в патронатных семьях. Свою задачу по насыщению детских домов нашего сестричества воспитателями они уже в значительной степени выполнили. Поэтому мы решили принимать в эту же группу женщин, которые хотели бы стать православными нянями и работать в семьях. В этом году мы перешли от планов к делу. Мы провели опрос в группе. И надо сказать, что желающих появилось немного. Сделать эту работу делом своей жизни – очень ответственный шаг. У многих есть желание, но нет уверенности, что они встанут на этот путь и будут работать. Тем не менее, у нас набралось сейчас семь человек. Курсы заканчиваются в марте, но мы уже взяли оттуда желающих, так что они параллельно учатся и работают. А мы смогли организовать реальную помощь в семьях».
Елена Шамбо: «Когда я поступала на курсы, еще не была открыта специализация «Православная няня». Я просто хотела работать по уходу в больнице или в детском доме. А потом на собеседовании о. Аркадий Шатов сказал, что я могу работать няней в семье Цацуриных. Вот так я сюда и попала. Позже мне предложили походить на курсы. Это действительно, замечательные курсы. Я сейчас хожу, когда могу».

ИДЕЯ
Ольга Егорова: «Существует много светских фирм, которые занимаются подбором беби-ситеров, мы совершенно не собираемся с ними конкурировать. У нас совершенно другая задача. Наша цель – помочь людям бедным, всеми оставленным, одиноким и обездоленным. Если в семье есть папа и мама, если семья крепко стоит на ногах и имеет возможности выбора, то они могут найти себе и гувернера, и гувернантку, и воспитателя с языками и без языков какого угодно возраста в любой коммерческой фирме. А если родители – инвалиды или один из родителей инвалид, если это многодетные семьи, семьи, в которых есть больные дети, и материально они очень нуждаются, то это наши люди. Это те, кому мы нужны, это те, кому только мы и можем помочь.
Мы так и начинали работать. Наше сестричества организованно для помощи больным в различных медицинских учреждений, детских домах, домах ребенка – в общем, там, где нужна медицинская помощь и нужна помощь по уходу за тяжелыми больными. Правда, мы давно начали помогать многодетным семьям, но эта помощь была спонтанной, не организованной, не планируемой. Как ответ на сигналы SOS, когда попадали в больницы мамы. В основном это были многодетные семьи, где мама ждала еще одного ребенка, и семья знала, что где-то на месяц она эту маму потеряет как ведущую силу. Тогда обращались к нам за помощью. Но обращались только в такой ситуации, когда уже неотложно нужна помощь. И мы изыскивали возможность помочь этим семьям. Мы находили своих медсестер, которые ухаживали за больными, откуда-то их забирали, где-то переставляли, закрывали наши посты другими сестрами. Но только сейчас мы стали обучать людей по специальности «Православная няня».
Вся коммерческая деятельность строится на оплате. А у нас семьи практически ничего не платят. Если у них есть возможность, они жертвуют то, что могут, в казну сестричества. Бывает, что в доме хорошо устроенный, работающий муж, а семья большая – все равно им нужна помощь. В этом случае они могут жертвовать нам на нашу деятельность столько, сколько сочтут возможным. А мы сестрам платим равно: и там, где семья бедная и ничего не может жертвовать, и там, где семья обеспеченная и может хорошо поддерживать наше дело. Все деньги идут в казну сестричества, а мы платим всем определенную и равную зарплату.
Мы сами, обычно, не оказываем материальную помощь. Этим занимается епархиальная Комиссия по церковной социальной деятельности, с которой мы тесно сотрудничаем. В комиссию поступают заявки и пересылаются к нам. Больные? Значит, они передают нам больных. Тяжелая ситуация в семье? Они передают нам семью. Нужна няня? Передают просьбу о няне. В больницах Москвы оказываются люди без родственников? Тогда мы консультируем, навещаем. Комиссия, в свою очередь, оказывает очень много материальной помощи: и деньгами, и устройством в интернаты… А самое трудное: душой или своими руками что-то сделать, вложить частичку себя, просто чужое горе принять. Легче всего помочь деньгами. А мы осуществляем благотворительность силами души. Это гораздо сложнее. Вот, например, кто-то лежит на улице. И вы знаете, что если вы сейчас остановитесь, вам надо будет поднять из грязи, что-то с ним сделать, как-то узнать его адрес, куда-то его отправить – потерять пол дня на это, а может быть и больше. Самое трудное – что-то сделать, дать деньги – самое легкое. А найти деньги в наше время в Москве не так уж трудно. Желающих помочь и вложить в конкретное дело свои деньги достаточно много, особенно если люди видят реальный результат».

ЛЮДИ
Ольга Егорова: «Ну, конечно все бы хотели, чтобы няня была с опытом, чтобы ей было за сорок. Иногда только опытные мамы принимают молодых девушек, потому что они очень подвижны, могут гулять с детьми. Им физически не тяжело одеть ребенка, раздеть ребенка, попрыгать с ним, погулять, на руках его носить. Это тоже имеет большое значение. Зато у пожилой няни больше выдержки, знаний психологического подхода».
Елена Шамбо: «В раннем детстве идеальная няня – православная старушка. Там ничего другого и не надо: доброта, молитва, песенки, спокойствие, режим – и ничего другого не надо».
Ольга Егорова: «Среди наших семи нянь есть и девятнадцатилетняя девушка и такие вот идеальные няни за пятьдесят. Пока у этих людей не было опыта работы и не было рекомендательных писем. У нас есть только анкеты с данными, они учатся у нас на курсах. То есть все-таки это люди не с улицы. У них есть духовники, с которыми можно связаться. Это уже какая-то реальная защита для семьи.
Самая наша юная няня учится на 3-м курсе в престижном вузе, Государственном Университете Управления. Когда-то она уже ухаживала за детьми, у нее есть какой-то опыт. И теперь она с удовольствием за это взялась. Она совмещает эту работу с учебой в институте. Еще одна молодая женщина двадцати пяти лет. Пока своих детей у нее нет и опыта тоже нет. У нее техническое образование, она хотела бы дальше учиться и получить педагогическое образование, но отсутствие опыта сказывается. Она очень боится начать работать где-то в семье. Другой няне сорок пять лет. Она работает, но решила попробовать приобрести новую профессию. При этом не хочет оставлять и свою прежнюю работу, так что приходится сочетать ее с работой няни. Пока ей все нравится, и семья довольна».
Елена Шамбо: «Если человеку дано работать с детьми, то это совершенно не зависит от возраста. Часто даже педагогу, который прошел нашу советскую школу, не надо работать с детьми – он истощился. Иногда говорят, что лучше, если в классе учитель – девочка-выпускница, потому что она полностью отдается своей работе. Пускай они не очень опытные, но зато вкладывают свою душу в дело. Хотя, конечно, по-разному бывает. Но мне кажется, что от возраста это не зависит».
Ольга Егорова: «У нас вообще никогда не было нянь в таком понимании, что это – добрая женщина, которая приходит в семью надолго, семьей принимается и в семье долго работает, от ребенка к ребенку помогает, и дети ее знают, она хорошо знает психологические тонкости в семье, семейные особенности. Таких нянь у нас никогда не было и, наверное, и сейчас еще нет. Я даже не знаю, будут ли они вообще. Мы не хотим быть посредниками для семьи в поисках ее собственной Арины Родионовны. Отдать няню в полное пользование на всю оставшуюся жизнь, в приватизацию одной семье, мы не можем, иначе мы станем просто посредниками. Нашли – передали – забыли. Если мы пойдем по этому пути, то никогда не сможем помочь многим семьям».

СЕМЬИ
Ольга Егорова: «Мы помогаем не только семьям наших прихожан. Первая семья, которой помогло наше сестричество, была не из нашего прихода. Но мама раньше ходила в наш храм, потом они перешли в другой приход поближе к дому. Но когда понадобилась помощь, обратились именно к нам. Там было одиннадцать детей. И мы этой семье помогали какое-то очень тяжелое время мы ей помогли пережить.
Потом, безусловно, это семьи наших прихожан. Например, семья Цацуриных. Бабушка из этой семьи была сестрой нашего сестричества. В самом начале она принимала участие в создании разных направлений работы. Она была медицинской сестрой и работала в реанимации, была куратором в училище. Сейчас в семье ее сына девять детей. Там работают две няни, каждый день они работают по восемь-десять часов пять дней в неделю. Одна из них больше ориентированна на помощь маме по дому, а другая готовит с детьми уроки, занимается с ними дополнительными занятиями. Много лет мы пытаемся помочь этой семье. Трудно было организовать им помощь, но сейчас мы добились стабильности: у нас две няни, разделение обязанностей – и эта семья получает максимально полную помощь.
Еще мы помогаем семье молодой матушки, жены священника. Она когда-то училась в нашем училище сестер милосердия, сейчас у нее трое детей. В ноябре произошла трагедия – о. Василий вместе со своим братом попали в автокатострофу, причем брат погиб, а о. Василий получил тяжелые травмы. Сейчас он подлечился, но все-таки не совсем здоров. Матушка обратилась к нам за помощью. Плюс помощь семье погибшего брата о. Василия. Эта семья также оказалась в сложном положении, потому что там погиб муж, отец. Им мы тоже стали помогать, как только у нас образовался кадровый резерв, правда еще очень маломощный и малоопытный.
Сейчас о нас начинают узнавать, так что к нам поступают прошения из приходов. Прошения приходят в Комиссию по церковной социальной деятельности и передаются нам. О. Сергий Никифоров просит помочь своей семье, а семья у него большая – там семь детей от полутора до двенадцати лет. Мы связались с матушкой. Она старается практически ничего не просить: но из-за того, что много детей, она не может с ними гулять. В этом ее большая проблема. Она попросила приезжать и гулять с детьми. Удалось помочь и это очень нас радует.
Недавно совсем мы получили еще одно прошение из прихода храма иконы Божией Матери Знамение в Захарьине. В семье у батюшки трое детей и тоже просят помогать: нужно возить в специализированный детский сад, и в музыкальную школу, и дома нужно с детьми быть. Здесь мы пока попросили батюшку подождать, так как весь резерв, который у нас есть, мы уже исчерпали. Но труднее всего бывает объяснить, почему мы не можем помочь».

ОРГАНИЗАЦИЯ РАБОТЫ
Ольга Егорова: «Представления о няне или медсестре очень идеализированы. Она должна быть высоко профессиональной, и отзывчивой, и доброй, и коммуникабельной, и возраст должен быть определенный при этом, и физически она должна быть крепкая. И в результате вырисовывается совершенно нереальный собирательный образ, который на самом деле в жизни не существует. Поэтому мы давно убедились, что можно и нужно хорошо работать бригадой, удовлетворяя всем этим потребностям. В этой бригаде как раз реализуется все: и разные возрасты, и физическая подготовка, одна сестра более сильная, а другая сестра более интеллектуальная, она может поговорить, почитать, третья сестра строгая. Так что осуществятся все многогранные человеческие возможности и способности».

В семье Цацуриных, где работает Елена Шамбо, также чередуются две няни.
Елена Шамбо: «Здесь получилось, что возникло какое-то согласие. А вообще бывает, когда работает несколько человек наматывается такой клубок этих человеческих отношений. Так было у меня в предыдущей семье, где была и прислуга, и две няни, и кухарка… Но там отношения были построены на конкуренции, а не на основе какой-то взаимопомощи. А здесь я не ощущаю никакой тяготы, а наоборот, только содействие. Иногда мы перезваниваемся. Таня очень поддержала меня вначале, когда я ничего не знала».
Ольга Егорова: «Мы строго следим за работой наших нянь и сестер. График работы четко определяется заранее на месяц вперед. То есть мы все время стараемся сделать эту работу плановой, планомерной, ровной, мирной и спокойной. С учетом всех потребностей. Ведь это всегда можно спланировать. Какие-то исключительные случаи, особенные выпадения из плановой жизни неминуемы, но план обязательно должен быть. Так что каждая сестра знает, куда и во сколько она должна прийти. Еще у нас есть развитая и стабильная диспетчерская служба. Здесь есть пейджер, на который няня должна, явившись утром в семью ровно к тому часу, который ей намечен, отзвонить и сказать, что она пришла: «сестра имярек находится в семье такой-то». Пейджер отмечает время, так что мы сразу видим, что сестра не опоздала, что все в порядке. Это у нас основано на доверии, но до определенного момента. Мы всегда говорим, что все тайное становиться явным. Если сестра злоупотребила, позвонила откуда-то из дома или с дороги заранее, то это потом рано или поздно выясняется. Часто, особенно в начале работы, сестра может забыть позвонить. Потом когда появляется опыт, то подходят к этому более ответственно. Но могло что-то действительно случиться: упала, поскользнулась, разбилась. Такой контроль у нас отработан совершенно четко. Это обеспечивает стабильность семье в получении помощи. Потому что если няня рухнула где-то на подходе к подъезду, и семья только через двое суток узнала, что ее нет дома, а она находится в больнице в гипсе, то для семьи это страшный стресс: она потеряла сразу все. А тут мы можем выслать замену, так что помощь не прекращается. А требуется очень мало: только чтобы мама была в контакте с нами».
Елена Шамбо: «На самом деле это, конечно, дисциплинирует. Приходишь к определенному времени. Хотя бывает, что прибегаешь, и не всегда успеваешь позвонить. Только войдешь в дом, и тебе сразу что-то начинают говорить дети, бывают всякие ситуации… Иногда вспомнишь: ой, – идешь звонить и думаешь, что уже все, оштрафуют. Прощают раз, прощают два, но когда видят, что это повторяется постоянно… Я, например, вообще практически никогда никуда не опаздываю. И то меня первый раз простили, второй раз простили, и я уже расслабилась: и третий раз простят. А меня раз, и оштрафовали. И сейчас я, придя на работу, уже думаю, что надо скорей позвонить. Штраф, правда, небольшой. А как еще контролировать, если это патронажная служба и люди работают на расстоянии!? Я считаю, что это наоборот, хорошо. Меня это нисколько не напугало».

ОБЯЗАННОСТИ
Ольга Егорова: «Няня ни в коем случае не должна вмешиваться в систему воспитания, которая принята в этой семье, даже если ей что-то категорически не нравится».
Елена Шамбо: «У меня у самой были проблемы. Я знаю свои слабости: у меня мягкий, либеральный подход. Может быть, у меня иногда слишком мягкий подход. Это не нравится папе: дети шумят, мешают. А у меня дети никогда тихо не сидели (так чтобы совсем тихо). Может быть, где-то и надо пожестче, но няня же не Цербер, чтобы строить всех «ать-два». Нужна золотая середина между кнутом и пряником, царский путь. Но воспитание ведь складывается из мелочей. Ведь взрослый влияет не дидактическим поучением, а всем своим обликом, жизнью. Все равно, разнимая какую-нибудь драку, я объясняю детям, почему это нехорошо. Мы ставили с ними пьески на Рождество и на Масленицу, это тоже несет какую-то мораль.
Я чувствую, что дети меня слушают. Особенно приятно, когда получается преодолевать недоверие. Один из ребят, Ростик, на следующий год должен пойти в школу. А он еще плохо читает. Поэтому я занималась с ним особенно. Сначала он просто встал в позу: «Я буду заниматься только с мамой!» Я придумала так: в розовый конверт вкладывала ему задания по чтению и математике, Старалась в методичках найти что-нибудь поинтереснее, картинки забавные. А на конверте крупно написано «РОСТИК». И он стал уже с любопытством встречать, когда я приходила, ждал этот конверт. Один раз я пришла, раздеваюсь, достаю из сумки этот розовый конверт, а он говорит: «Обожаю!» Победа!».

Записала Анастасия Абалихина