В России падает процент усыновления и иных форм помещения детей-сирот в семьи. Что происходит? Ведь в детских домах сегодня находятся тысячи сирот, которые могли бы обрести родителей, но отношение к ним в обществе складывается странное.
Люди не хотят брать детей старше 5-6 лет, предпочитая новорожденных младенцев, на которых, как говорят, стоит огромная очередь. И конкуренции с иностранцами в этой очереди российский человек не выдержит. Часто можно слышать, что у детдомовцев гены и наследственность, оттого такой большой процент возвратов… Но на самом деле возвраты имеют совсем иную историю. Исследованием этого вопроса никто всерьез не занимался. Но чаще всего детей возвращают опекуны в возрасте, не имеющие возможности воспитывать подросшего ребенка.
К тому же самих сирот практически не готовят к тому, что они могут попасть в семью. Это не является приоритетом в работе сиротского учреждения; в уставах детдомов до сих пор нет и, видимо, не будет этого пункта. Мало кто проводит дни открытых дверей не для добровольцев, а для граждан, задумавших взять в свою семью ребенка из детского дома.
И еще одна важная вещь: многие сироты не хотят идти в семью, потому что в детском доме они уже свои, и можно плохо учиться, и подарки будут от спонсоров каждую неделю. Часто им известно, что в семье нужно будет трудиться и учиться уже совсем иначе. Нередко сами дети заявляют в семье, что хотят вернуться обратно в детский дом, потому что там не заставляют выносить мусор, там будут подарки и танцы. Они не знают, что после детского дома их ждет отсутствие жилья, проблемы с созданием семьи, негативное отношение в обществе.
Я считаю, что в сиротских учреждениях нужно вводить уроки семьеведения, на которых они будут узнавать о важности семьи, правилах поведения в ней. Необходимо открывать информационные стенды, приглашать домашних детей… Форм работы множество, главное – хотеть это делать ради детей.
Возможно, если бы сиротам было известно, что только 5 – 7 % выпускников детдомов встраиваются в общество, у них возникло бы желание предупредить свои трудности в будущем. Только кто им сообщит подобную информацию? Не будет же детский дом говорить о том, что его выпускники тычутся потом по жизни, как слепые щенки? Что хорошая жизнь в детдоме закончится – и наступит полная борьбы недетская жизнь. А единственный институт, способный справиться с недочетами работы детского дома – это семья, где на опыте можно приобрести все знания о будущей жизни.
Важно, чтобы государство начало понимать, что если мы хотим поправить демографическую ситуацию, надо думать и о сиротах. Они тоже внесут свою лепту, живя в браке, рожая детей. Им необходимо как можно раньше узнать, что такое семейная жизнь, чтобы не было потом так называемого «вторичного сиротства». Ребенок, которого когда-то бросили родители, чаще склонен бросать собственных детей, потому что имеет опыт. НКО, фонды, СМИ – все должны повернуться в эту сторону, делать максимум возможного, чтобы дети-сироты обретали семьи. Чем больше детей обретут родителей, тем больше шансов на то, что детдомовское детство не покалечит наших детей.
