В Екатеринбурге есть удивительная школа. Ее стены от пола до потолка покрыты рисунками. Об авторе росписей, девяностолетнем школьном стороже, заговорили, когда первые снимки школьных стен появились в сети. Для «Милосердия.ru» Валерий Александрович рассказал историю своей жизни.
Хотел стать летчиком – пошел учить хулиганов
«Я окончил художественное училище. Работал сначала художником в театре, а потом пришел в 65-ю школу – вспоминает Валерий Храмов – Первый же год собрал старшеклассников, и мы расписали всю школу по сказкам новогодним. Произвели фурор. Это было примерно 1956 год. А ведь, когда меня брали в эту школу, директор посмотрела на меня и говорит: «Вам 25 лет? Я бы вам дала 18. В школе парни-переростки после войны, учатся они плохо, от них ревут наши преподавательницы, не знают, как справиться. Куда уж вам?». А я сам предложил – берите меня на месяц, а там посмотрим, не получится, я уйду. И там действительно было сложно, учителя приходили в учительскую заплаканные, а после них в класс шел я. Ребята выбрасывали учебники в окна, поджигали кучей на столах. И мы начали с ними работать. У меня опыт работы с такими ребятами был – я до худучилища окончил школу ВВС. Я хотел ведь стать летчиком, а когда поступил после военной школы в институт, не прошел медкомиссию и не прошел комиссию – потому что ходил на борьбу и накачал себе высокое давление. Вот и не взяли меня в летчики».
А когда прошел испытательный месяц, молодой учитель рисования снова пришел к директору. И она сказала: «Я впервые в жизни видела, что такой молодой человек может так организовать работу. Ребята все присмирели, втянулись, стали нормально учиться. Вы настоящий учитель».
«Какая же это шарманка? Это этюдник!»
Таков был первый преподавательский опыт Валерия Храмова. А как же несостоявшийся летчик вообще пришел к своей профессии. Как стал учителем рисования? Случайностей не бывает, как мы знаем. И случайная встреча на улице стала определяющей.
«А как все получилось-то с искусством? Иду я как-то по городу, а навстречу – мой бывший одноклассник, – рассказывает Валерий Александрович. – Когда-то еще в шестом классе директор школы назначил меня школьным художником! И я оформлял школьный Новый год. А потом уж я поступил в 1943 году в Свердловскую военную школу. После войны в 1945 году я как раз окончил эту школу ВВС, я-то на войну хотел, а не успел, закончилась она… И вот встретил я своего однокашника, а он тащит какой-то ящик. «Это, говорю, что у тебя за шарманка?» – «Да какая это шарманка! Это – этюдник! Ящик с красками!» – говорит он мне. Я и слова-то такого не знал. Оказалось, он учится в художественном училище. И когда я пришел к нему, и увидел на стенах ео живописные опыты и наброски, меня аж затрясло! Как же так, все детство рисовал, был художником школы, а он учится на художника, а я нет!».
Выпускник летного училища недолго думая отправился к директору художественного училища. Пришел в военной форме, все честь по чести доложил. Но молодому красавцу предложили приходить сдавать экзамены в следующем году. Опоздал парень – на дворе зима! «Я выслушал и ушел, отправился в свой лесотехнический институт, куда поступил после школы ВВС. Только на лекциях я больше не слушал, а рисовал – у меня были целые альбомы рисунков – преподавателей, моих друзей… Взял я свои эти два альбома и через две недели снова пришел в художественное училище. Положил на стол директору и стою по стойке «смирно»,жду. Директор мельком взглянул на рисунки и говорит завучу: «Создайте комиссию для приема этого молодого человека к нам в училище»». За всю историю существования Свердловского художественного училища это был единственный случай, когда студента приняли на учебу в декабре, посередине года.
Выезд на пленэр
Валерий Храмов, получив образование, стал городским методистом, ездил по школам, обучал преподаванию, давал открытые уроки. Вскоре его пригласили на работу завучем школы искусств при интернате номер 8. «Я возил ребят по стране, и мы рисовали. Очень запомнилась поездка на море – в город Черноморск. Юные художники Урала – мои ребята, 6-7 классы, оставили там в местном краеведческом музее 150 своих работ, а еще около 400 работ осталось в запаснике. Я привез туда 60 ребят. Местные власти не знали, куда нас разместить. «Я вам предлагаю такой ход конем, – сказал я, – договоритесь с местной воинской частью, дайте мне три военные палатки на 20 человек, мы вам за десять дней сделаем такие работы, что это станет настоящей выставкой. Вы и сами не знаете, какой у вас чудесный город! Увидите другими глазами!». Так они и сделали. Мы с ребятами каждый день шли с этюдниками в город или на море, и рисовали. Колодцы-журавли, корабли, прибой, белые стены приморского города … И они удивлялись: «Неужели мы в таком красивом месте живем?»».
В школе искусств Валерий Александрович проработал до пенсии. К этому времени как раз открылась новая школа – номер 168. Туда пошла учиться дочь нашего героя, а сам Валерий Александрович предложил вести художественную студию бесплатно. А потом, увидев работы художника в школе искусств, ему предложили место учителя рисования. Студия Валерия Храмова участвовала в городских конкурсах, а некоторые выпускники закончили художественные училища, были даже выпускниками Ленинградской и Московской академии художеств. «У нас в нашей Академии архитектуры Екатеринбурга руководящие кадры – тоже мои бывшие ученики», – говорит Валерий Александрович.
У Валерия Александровича три дочери. Одну из дочек Храмов тоже брал с собой на летние выезды-этюды, и внезапно раскрылся талант девочки: стала рисовать почти сразу так же, как ребята, которые проучились в школе искусств уже несколько лет. В итоге Мария закончила культурологическое отделение университета.
Первый опыт
Валерий Храмов уже имел опыт стеновой росписи. Свою первую стену он разрисовал в детстве. «Помните русско-финскую войну 1939 года? Вот ее я и начал рисовать. На стенах трехкомнатной квартиры, где мы жили с отцом. Отец работал главным механиком на заводе, где делали бензин для авиации. Пропадал там сутками. Я был все время один, приду из школы – никого нет. И я решил однажды – буду рисовать. Сдвинул в одной комнате мебель всю в центр, а стены были покрыты тонкой авиационной фанерой и покрашены масляной краской. На ней я и начал рисовать».
А краски мальчик придумал делать сам. В карьерах копал глину, и она была разных цветов. На поверхности – желтая, оранжевая, красная. Чуть глубже – уже синяя, фиолетовая… он брал цветную глину, размачивал ее в воде, разбалтывал до густой эмульсии, снимал верхний слой, как сливки, высушивал и толок в ступе. А потом варил два часа масло, смешивал вареное масло с этим глиняным порошком – и получались краски разных цветов.
И вот 14-летний шестиклассник расписал все стены комнаты сюжетами финской войны. Рисовал технику, солдат, батальные сцены – причем с подробно выписанными деталями. Срисовывать было неоткуда – мальчик сам придумывал композицию и сам подбирал детали: где-то что-то слышал об этой войне, где-то читал в газетах, видел мельком фотографии… Набросков не делал – сразу писал на стене. Кстати, и дальше в своей профессии Валерий Александрович никогда не использовал эскизов – работал сразу набело.
«Наконец отец пришел в один из дней с работы – увидел полностью расписанные мною стены, развернулся и убежал. Я удивился и даже испугался. Куда же он побежал, почему? А папа вернулся с каким-то мужчиной. Тот встал ошарашенный и говорит: «С ним надо что-то делать. В Москву везти показывать. Это же чудеса!». Линия Моннергейма, доты, кукушки, финны-лыжники. Я , кстати, запомнил рассказы об этих боях. Когда финские войска шли на нас, там были женские батальоны, и они поднимали такой визг, вспоминали бойцы, что орудий слышно не было. А воевать с ними было сложно. Финки бросались с ножами, прыгали без всякого страха, а нашим-то, поначалу, запрещали с женщинами воевать. А когда потеряли людей, поняли, что с ними шутки плохи и стали их воспринимать как мужчин – и воевать с ними в полную силу».
С детства и осталась у Валерия Храмова любовь к росписи стен. «Все, что я встречал на своем пути, где бы я ни работал, я сразу говорил – я сделаю так, что ваше учебное заведение станет самым красивым, а из него будут выходить образованные люди», – говорит Валерий Александрович.
«Я все свои картины люблю»
Вот и екатеринбургскую 168-ю школу ее учитель – а ныне уже сторож (Валерий Александрович в свои 90 лет перешел на более спокойную должность) расписал от пола до потолка. Темы для картин подбирал в соответствии с предметами, которые ведутся на этажах. История, география, литература – и рисунки на стенах отражают то, что изучается на этих уроках.
В итоге сначала Валерий Александрович расписал обе стороны коридора, а потом и потолки, а потом и стены классов. Например, коридор художник-учитель-сторож оформил так, что младшие классы могут прямо здесь проводить уроки природоведения, не заглядывая в лес: здесь и четыре времени года, и дорожки, а по бокам – разные деревья, звери, птицы, грибы, ягоды, цветы… Мальчик, собравший букет и дарящий его учительнице. В другом сюжете – беседуют несколько людей. На следующей картине – отец с дочкой на лодке добрались до берега и отдыхают. А вот мужчина едет на мотоцикле, везет еду на лосиную ферму (здесь выращивают лосят), вот здесь готовят стога сена на зиму… рядом с мотоциклом бежит собачка, похожая на маленькую лисичку, – это художник нарисовал свою собственную собаку. И в каждом таком рисунке-эпизоде – свой сюжет, про каждую картину Валерий Александрович может рассказать полноценную историю. «У нас много клещей в местных лесах, а теперь еще и змей, и укусов в этом сезоне было много. Вот я и сделал такой лесной коридор, пусть уж лучше тут гуляют и учатся, чем менингит от клеща получить», – говорит Валерий Храмов.
А по заказу преподавателей литературы были оформлены картины, которые использовались даже как декорации к спектаклю, который разыгрывали в этих стенах. Вот Александр Пушкин сидит осенним днем и пишет стихи. А вот сюжет из «Вишневого сада» Антона Чехова. Картина, посвященная Гоголю, изображает Тройку-Русь. «Помните? «У русского народа ты можешь только родиться!»» – цитирует Валерий Александрович.
Стены расписывал Валерий Александрович долго. Каждый коридор – по году. В этой школе Храмов работает уже 25 лет, первое панно сделал в столовой. А дальше каждый год продвигался дальше. В это лето – реставрировал все рисунки, дневал и ночевал в школе, чтобы успеть к новому учебному году.
Работа очень сложная. «Руки болят после рисования, – говорит Валерий Александрович, – а пальцы распухают. Да еще художник все сюжеты пропускает через себя – по признанию Валерия Храмова. «Я ведь когда домой ухожу – мимо кого прохожу, каждое животное на картинке поглажу, каждому скажу «До свидания, дорогой мой». Иногда мне кажется, что я последний раз с ними вижусь. Когда меня спрашивают, какая у меня работа самая любимая, я ответить не могу. Все они мои любимые».
