На днях на Кипре был арестован находившийся в розыске Интерпола израильтянин Моше Харел (Moshe Harel), которого подозревают в организации нелегальной торговли человеческими органами. По сведениям СМИ, работая в косовской клинике Medicus, Харел занимался поиском доноров, готовых продать свою почку за 12 тысяч евро, но часто не получавших в итоге и этого. При этом пациенты платили за трансплантацию почки по 80-100 тысяч евро. Ранее были задержаны или объявлены в розыск другие сотрудники международной сети трансплантационных клиник, действовавших также в в Азербайджане, Южной Африке и других странах.
Сообщения о нелегальной торговле человеческими органами комментирует руководитель компании «МедИндия» Анна Вербина.
– Когда говорят о «черной трансплантологии» как правило имеют в виду ситуацию, когда органы у донора были забраны против его воли. То есть убили или перестали лечить в реанимации, чтобы воспользоваться органами. Я не знаю ни одной такой реальной истории и полагаю, что это неиссякаемый источник страшилок типа «девочка, девочка, черный гроб на колесиках заехал в твой подъезд». Страшные сказки и только.
То, о чем говорится – это зона «серой трансплантологии», когда донор сам стремится продать свои органы, чтобы получить деньги, а пациент стремится любой ценой получить орган, чтобы выжить. Или же пациентом платятся деньги за ускорение движения по листу ожидания.
И сколько бы ни опровергали власти наличие таких схем, они существуют и периодически всплывают в той или иной стране, и не так далеко, как кажется.
Эта схема всегда весьма масштабна и в неё, конечно, вовлечены все звенья, включая врачей-трансплантологов, администрацию госпиталя – о происходящем знают все участники.
Будучи врачом и руководя организацией по лечению за рубежом, я много езжу по странам постсоветского пространства и мира, много встречаюсь с врачами, много вижу больниц и знаю много больше, чем обычный пациент по вопросу пересадки органов и, в том числе, где и как эти «вопросы решаются».
К нам в МедИндию потоком обращаются люди, желающие продать свои органы и ещё чаще те, кто хочет их купить.
За каждым таким звонком, конечно, стоит горе. Точнее, два горя: тот, кто хочет продать – чаще всего просто бедный, а тот, кто хочет купить – умирающий больной.
Это всё, разумеется, незаконно, о чем мы сразу сообщаем звонящему и прекращаем разговор. Тут и вправду не о чем говорить ни с той, ни с другой стороной – они уже решились.
Мы никогда не будем им помогать встретиться, но не только потому, что это закон и мы боимся его нарушать. А потому, что занятие «серой трансплантологией» – не уменьшает, а увеличивает количество горя.
Почему? Деньги эти в жизни донора ничего не изменят, их проедят очень скоро, а вот инвалидом он уже стал и скоро ему самому потребуется помощь, что, с учетом того, из каких бедных стран они приезжают, делает хэппи энд у донора практически невозможным.
Или донор умрет. Или орган отторгнется и пациент умрет. Или оба умрут. И даже хороший исход у пациента, кому пересадили его орган, это горе не уравняет. Просто горе одного перешло к другому. Тогда в чем был смысл этого всего?
В любой стране основополагающими принципами честной трансплантологии являются добровольность и бескорыстность. И это единственно правильный путь.
Мать, отдающая часть печени своему ребенку, брат, дающий свою почку брату, дочь, спасающая отца и друг, дарящий жизнь другу – это альтруизм самого высшего порядка. Несчастный голодный, который ради двух месяцев сытой жизни после продажи почки, оставил сиротами своих детей – это трагедия, которую необходимо предотвращать.
Замалчиванием и отрицанием наличия «серого поля» наносится большой вред честной трансплантологии, потому что людям кажется, что так происходит везде и, значит, что если можно продать, то можно и купить по сути что хочешь, включая схему «черной трансплантологии».
И нужно честно об этом говорить, признать наличие проблемы – уже шаг в правильную сторону. В конце концов, как уже давно известно: «Правопорядок в стране определяется не наличием воров, а умением властей их обезвреживать!».
И важно понимать, что ключевыми фигурами в этих схемах, которых необходимо обезвреживать в первую очередь, являются не бедолаги донор и пациент, а организаторы таких бизнесов, одного из которых и поймали на Кипре.
Искусственные органы, когда появятся, изменят всё и погребут эти страшилки о черной и серой трансплантологии.
Но до этого времени, за неимением альтернативы, нужно развивать трансплантацию органов – и посмертную, и от родственных доноров, и «эмоциональную» трансплантацию органов от неродственных доноров.
