Мне непонятно
С тех пор, как два года назад я начала работать в благотворительности, добрую треть моего информационного пространства занимают просьбы о помощи – и это при том, что я работаю в пресс-службе, а не «в полях», то есть не общаюсь с подопечными лично. Но всюду: в разговорах коллег, в ленте новостей, контекстной рекламе и личных сообщениях всплывают «просьбы о помощи».
С большинством из них вопросов не возникало: хочется пожертвовать подопечному честного фонда – жертвуй, мошенникам – не жертвуй. Как-то раз мне написала девушка, собиравшая «на лечение ребенка с ДЦП стволовыми клетками». У меня волосы дыбом встали, но и тут было понятно, что делать: вежливо написать, что ДЦП не лечится в принципе, и хорошо бы сборщикам об этом знать.
Но есть совсем другие просьбы – просьбы людей, которые сами натворили бед и собственными руками создали ситуацию, в которой пришлось просить помощи. И лично мне было совершенно непонятно, что с ними делать.
Наверняка каждый хоть раз сталкивался с такими людьми, которые внезапно объявляются с долгой и запутанной историей жизни, где ошибка на ошибке сидит и ошибкой погоняет. Они излагают череду бестолковых поступков, которые в конечном итоге привели к какой-то феерической катастрофе. У Андерсена есть сказка глупого мужика, где крестьянин променял лошадь на корову, корову на овцу, овцу на гуся и закончил в конце концов мешком гнилых яблок – вот примерно то же самое, только у Андерсена в итоге богач подарил мужику бочку золота, а жизнь любит героев-дурачков совсем не так сильно, как сказочники.
Допустим, к какой-нибудь добропорядочной семье Зябликовых приходит с челобитной Гоша, двоюродный брат жены, который взял кредит на хаски и на отпуск в Тайланде, потом потерял работу, взял новый займ, чтобы закрыть предыдущие, под конец окончательно запутался в процентах и кредитах и оказался должен огромную сумму денег.
Или, скажем, в соцсетях просит о помощи – с грамматическими ошибками, но искренно – Таня из ПГТ Бреды, что под Челябинском. В свое время Таня уехала в Москву за золотыми горами – без денег, связей и образования, но с верой в мечту, как и положено настоящим авантюристам. В Москве Таня золотых гор не находит, зато находит работу на рынке и Махмуда из соседней палатки. Долго ли коротко ли, Таня и Махмудом начинают жить вместе и Таня беременеет.
Махмуду не нужен ребенок от русской Тани, а хозяину – беременная продавщица, деньги, чтобы снимать свой угол заканчиваются, Таня оказывается на улице – ей скоро рожать, идти некуда, а денег даже на билет в Бреды нет. Да что там Бреды – булочку бы купить. В общем, и история у Тани не симпатичная, да и сама Таня умиления не вызывает – скорее всего, это девушка с дурными манерами и 9 классами образования. Вполне можно сказать, что «самадуравиновата».
Вопрос, нужно ли помогать таким людям, априори не может содержать единого для всех правильного ответа, потому что сводится, по сути, к тому, готов ли ты из собственного кармана оплатить чужое право на ошибку.
Такой выбор человеку нельзя навязать под видом общепринятой моральной нормы – каждый должен решить самостоятельно. Для некоторых здесь и нет никакой проблемы.
Чего не прощают «умные»
Не так давно я наткнулась на одно высказывание Клинта Иствуда: «В Исландии я был на одном водопаде. Вместе с другими людьми я стоял на небольшой каменной платформе, откуда открывался вид на водопад. У многих были дети. От пропасти нас отделяла только натянутая веревка.
И я подумал: в Америке они бы обнесли все сеткой и высоченным забором. У них на уме была бы одна мысль: если кто-нибудь упадет, то тут же появится его адвокат. Но там, в Исландии, люди думают так же, как раньше думали в Америке: если ты упал, ты идиот».
Для меня эта история про водопад – такой важный водораздел, где по одну сторону стоят люди, которые говорят «сам дурак», а по другую – те, которые ставят заграждения, кричат «да что же ты, дурак такой, натворил», но все равно хватают за шкирку у края пропасти. И речь здесь не о том, что слева «плохие», а справа – «хорошие», это просто люди с разным взглядом на границы своей зоны ответственности.
Нельзя не сказать о главной опасности при помощи людям, которые сами виноваты во всех своих бедах: можно заиграться в героя-спасителя и вырастить себе на голову манипулятора, который будет выкачивать силы и средства, уютно устроив жизнь за счёт других.
Важно отличить человека, который сглупил и запутался, от иждивенца, который в принципе не хочет что-то менять.
Конечно, если есть желание, и человеку, склонному к иждивенческому образу жизни, можно попытаться помочь: оплатить психолога или профессиональные курсы, помочь ему разобраться в проблемах (но не решить их за него), – словом, дать пресловутую удочку, а не рыбу.
Я довольно часто натыкаюсь на пышущие злобой комментарии в адрес людей, которые в своей жизни натворили бед, не смогли разрешить ситуацию самостоятельно и рискнули публично попросить помощи. Иногда шишки сыплются на головы благотворительных организаций, которые взялись спасать таких людей. Но человек имеет право просить о помощи – это аксиома.
Можно помочь ему или сказать твердое «нет» – такой выбор в нашей зоне ответственности. Но вот обсуждать, имеет ли этот человек право просить о помощи, раз он сам виноват, и говорить, что никто и никогда не должен ему помогать – это уже превышение наших моральных полномочий.
Скажем так, мало кто рискнет броситься на помощь рыбаку, который провалился под весенний лед – в конце концов, это страшно и опасно, лед тонкий, можно самому оказаться под водой.
Но совершенно точно никто не будет стоять у края и кричать: «А тебе не стыдно на помощь-то звать? Неделю уже +2 на улице, ты головой своей вообще думал, когда на лед выходил?»
Мы никогда не осудим ребенка, который сделал глупость или даже три десятка глупостей и влип в неприятности. Скорее всего, мы будем спасать его, не задумываясь. Подразумевается, что ребенок не может нести полновесную ответственность за свои поступки: он многого не знает и не умеет, «он же ребенок, что с него взять». У нас есть опыт, чтобы понять и принять этого ребенка: «я в 10 лет еще хуже чудил», «в 15 лет ума нет, я еще не такое вытворяла».
В отношении взрослого человека этот фокус не сработает. От него мы ждем готовности нести ответственность за свою жизнь, ждем, что он не будет делать глупостей, не влезет в долги ради собственных прихотей, не уедет в Америку без копейки денег, не станет спонтанно покупать дорогой ноутбук, а потом сидеть на хлебе и воде до следующей зарплаты. Или, по крайней мере, будет самостоятельно разбираться с теми глупостями, которые натворил. У многих из нас нет (наверное, к счастью) опыта, который помог бы оправдать такого человека: ведь мы-то точно никогда не создадим себе проблемы на ровном месте, а уж если и натворим бед, то сами выпутаемся, мы же взрослые люди, в конце концов.
Поэтому и появляется такое огромное количество злых комментариев под просьбами о помощи запутавшихся людей:
те, кто с трудом, со скрипом, но справляются со всеми проблемами и неурядицами, не могут простить другим их легкомыслие или попросту глупость. Люди воспринимают просьбу о помощи в штыки и возмущаются: с какой стати они должны нести ответственность за поступки взрослого дееспособного человека, который почему-то не в состоянии сам взять на себя эту ответственность.
«Да, дурак, но не пропадать же ему»
К счастью для сглупивших и запутавшихся, почти всегда находятся люди, которые говорят: «Да, дурак, но не пропадать же ему».
В этом случае нужно действовать осторожно и, помогая, точно знать, кому, почему и зачем помогаем. Точно ли мы это делаем, потому что хотим помочь и знаем, что наша помощь будет во благо? Или просто кто-то мастерски надавил на жалость, сманипулировал и внушил: «если не поможешь – ты плохой брат/друг/христианин/человек»?
Если показания сходятся, и есть желание и внутренние ресурсы оплатить чужое право на ошибку, это прекрасно.
Только нельзя забывать, что взять ответственность за один чужой поступок – не то же самое, что взять ответственность за чужую жизнь.
Второе, в конце концов, противоестественно, если только речь не идет о вашем малолетнем ребенке или недееспособном родственнике.
Инфантильных людей, которые не готовы жить по настоящим, «взрослым» правилам игры больше, чем кажется, и становится еще больше год от года. Спасать ли этих людей от их собственной безответственности – это личный выбор каждого, но количество шансов должно быть ограничено.
Порой приятно почувствовать себя доброй феей-крестной, которая одним движением руки превращается тыкву в карету, но невозможно постоянно оплачивать чужие ошибки собственным кошельком, временем и сердцем.
