Фонд «Сад в городе» нетипичный для России. Он собирает пожертвования для создания садов. Прямо в городе. И упрекнуть его в том, что пока другие собирают миллионы на лечение рака, он сажает цветочки, нельзя. Дело в том, что это не просто цветочки, а целая наука – садовая терапия, о которой, к сожалению, мы знаем очень мало. О тонкостях этого дела мы поговорили с директором и вдохновителем фонда, Екатериной Никитиной.
Садовая терапия — это часть экотерапии, суть которой — польза от контакта человека с природой. Садовая терапия уже много десятков лет используется в мировой врачебной практике. Это – синтез ландшафтного дизайна, медицины и психологии. Человек в сопровождении терапевта работает с растениями, ухаживает за ними и просто находится в саду. Кроме того, это – возможность заниматься садоводством для людей с ограниченными возможностями. Садоводство для них может стать в будущем хобби или профессией.
– Но как садоводство может лечить?
– Есть такое понятие — сенсорная интеграция. У человека работа всех органов чувств должна быть согласованной. Но у людей с различными нарушениями не происходит правильной обработки сигналов, поступающих в мозг от различных органов чувств. В терапии давно используются специальные сенсорные комнаты, где помещаются различные материалы, световые волокна, тактильные поверхности. Дети знакомятся с ними и через это развиваются. Садовая терапия — это то же самое, но все без исключения материалы натуральные: свежий воздух, земля, растения…. Для разных нарушений необходим определенный тип пространства. К примеру, люди на грани потери зрения различают практически только один цвет – желтый. Это не означает, что нужно заполнить сад желтыми цветами, но необходимо учитывать это знание и делать так, чтобы наблюдение за садом приносило человеку удовольствие. Чем больше задействованы все органы чувств, тем лучше они работают, поэтому необходимо создавать определенный набор сенсорных стимулов. Здесь очень много нюансов, и терапевты знают, как нужно воздействовать на человека, чтобы ему было комфортно, и он при этом развивался или лечился.
– А бывает, что кому-то в принципе не подходит садовая терапия?
У человека может быть аллергия на некоторые растения, какие-то элементы сада могут вызывать у него негативные реакции или раздражать. Но над созданием сада всегда работает терапевт, который отлично знает, что человеку можно, а что нет.
– Какие нужны специалисты, чтобы создать грамотный сад?
– Ландшафтный дизайнер, дефектолог, терапевт-реабилитолог, – самые разные специалисты. Лечебный педагог может порекомендовать поведенческую терапию, может сказать о том, какая степень активности нужна ребенку в саду. Будут это, грубо говоря, грядки, в которых он будет копаться, или уединенные зоны, зеленые ширмы. Здесь все индивидуально.
– Расскажите, что нужно, например, для ребенка-аутиста?
– Снова оговорюсь, что универсального подхода нет: нюансы характера, динамику развития и всех особенностей ребенка знает только врач. Аутисты тяжело реагируют на изменения, новое пространство. В терапевтическом саду поначалу должен быть минимум сенсорных стимулов — запахов и цветов. Излишество может вызвать чуть ли не эпилептический припадок. Важны даже такие мелочи: чтобы растения не касались хаотично ног и рук, когда ребенок идет по дорожке. Должен быть минимум элементов, и все они должны быть статичны. Простое минималистичное пространство. Но при этом ребенка нужно понемногу приучать к переменам, показывая, что они нормальны и их не стоит бояться. Вот он приходит на занятие, а какой-то подвижный модуль стоит не справа, а слева…
– Так у него же сразу будет стресс!
– Этого нельзя делать сразу. Сначала ребенок должен привыкнуть. Но в комфортной среде он не будет развиваться. Поэтому мы понемногу вводим элементы дискомфорта. Устанавливаем клумбы на колесах, меняем местами растения, добавляем в сад какой-то новый элемент. Постепенно нужно вводить в сад терапии различные сенсорные стимулы и добавлять новые «измерения»: вертикальные конструкции для лазания, любимые ароматы, разнообразные интерактивные водные объекты.
Детям с ДЦП или синдромом Ретта, которые из-за проблем с костями и мышцами во время роста вынуждены сидеть в специальных корсетах и креслах, садовая терапия предлагает специальные приподнятые столы для посадки растений. Ребенок что-то сажает, пересаживает или просто трогает растения, сидя в кресле, его внимание переключается с этой боли и ужаса на нечто творческое. И это помогает пережить стресс и вообще дает большой эффект. Дети начинают лучше говорить, потому что мелкая моторика связана с речью. Да и просто приобретают нужные бытовые навыки.
– А здоровым детям нужна садовая терапия?
– Она никому не помешает. Ребенка развивает любой контакт с природой. Он сам начинает делать то, что нужно. То есть то, что, к примеру, врачи рекомендуют делать во время развивающих занятий. В парке Горького мы сделали небольшой сенсорный маршрут. Там можно ходить босиком и вообще делать что угодно. Так вот дети сами снимают обувь, футболки, обсыпают себя камушками, трогают растения, нюхают гальку. И это тоже про сенсорную интеграцию: любой человек четко чувствует, каких ему недостает движений и ощущений. Если у ребенка нет гиперопеки, он сам подберет все необходимые ему механизмы. Нужно только предоставить ему среду.
– Зачем нужна садовая терапия, если можно просто пойти в лес?
Просто пойти погулять, подышать воздухом и посмотреть на растения, конечно, полезно. Но где найти площадку, где можно все-все оттренировать? А как инвалиду-колясочнику заняться садоводством, если это невозможно без специальной планировки и оборудования? Садовая терапия — это индивидуальная среда плюс терапевт, который знает, в какой момент времени на какую активность переключить человека и что вообще ему сейчас нужно. Полностью наш фонд называется «Благотворительный фонд садовой терапии и создания развивающей экосреды для детей, пожилых людей и людей с ограниченными возможностями «Сад в городе». Название максимально точно отражает то, для чего нужна садовая терапия и чем мы занимаемся.
– Какова история фонда?
– Когда я училась на ландшафтного дизайнера, то изучала лекарственные травы и наткнулась на садовую терапию. Узнала, что это направление у нас почти не развито. Только в Иркутском ботаническом саду есть площадка садовой терапии. Я захотела заниматься именно этим. В общем, мы, я, моя семья, мои коллеги и друзья, затеяли благотворительный проект. Мы решили сделать озеленение в Доме ребенка, обратились в питомники с просьбой пожертвовать растения, люди стали отзываться. Мы поняли, что это можно поставить на поток. Питомники жертвуют растения на благие дела, студенты реализуют свои проекты и получают практику. И мы ездили в детские дома, в воскресные школы, обустраивали территорию храмов. При этом вовлекали в процесс самих ребят. Знаете, как приятно детям-сиротам, что у них есть свой маленький и уютный кусочек территории! А решение создать фонд было принято, когда стало понятно, что и как делать
– Кто основные жертвователи? Наверное, их не так просто найти, учитывая специфику проекта?
– Это частные лица, малый и средний бизнес. Сначала у нас не было никаких серьезных связей. Но были знакомства с директорами питомников и других ландшафтных структур, которые сами прекрасно знают о благотворном влиянии природы. А сейчас я прихожу в разные компании, делаю презентацию, рассказываю о том, на что способна садовая терапия. В этом году у нас началось первое сотрудничество с парками, которые сами выделяют бюджет на создание элементов сенсорного сада для всех желающих на своей территории. Также мы подписали договор с МПГУ о том, что студенты дефектологического факультета могут приходить на наши площадки на практику, работать в рамках садовой терапии. Так мы пытаемся закрыть проблему с набором волонтеров. Сегодня в России садовую терапию не только не преподают, о ней даже говорят мало. Но с нашей подачи — все больше. У замдекана даже появились мысли в следующем году в магистратуре сделать курс садовой терапии.
– Расскажите о том, как вы обустраиваете детские дома?
От работы с детскими домами мы отошли в этом году. А раньше находили деньги на покупку растений, садовых инструментов, собирали волонтеров и приезжали в детский дом, больницу или интернат с программой садовой терапии. Делали вместе с детьми несложное благоустройство. Сейчас мы больше нацелены на развитие долгоиграющих проектов на общественных территориях и на написание программ садовой терапии совместно с дефектологами на научной основе. И хотя просьбы от детских домов поступают регулярно, я считаю, что сейчас вкладывать силы в создание более открытых садов терапии рациональней, ведь в такие сады могут приезжать и дети из детских домов тоже. Кроме того, хотелось бы вернуться к детским домам на более серьезном уровне – не с простой волонтерской программой по созданию зеленых композиций, а с настоящей экотерапевтической площадкой. Такой подход требует больше времени и материальных ресурсов. Конечно, если какой-нибудь благотворитель, помогающий детским домам, захочет создать под своим патронажем сад терапии и обратится к нам, то мы будем очень рады такому сотрудничеству.
– Какие планы на ближайшее время?
– Найти спонсоров и партнеров для создания полноценных садов терапии в городских парках и загородных резиденциях, которые смогут посещать все желающие. На площадки садовой терапии в парках родители смогут приводить своих детей на занятия без очередей, которые бывают в реабилитационных центрах. Именно открытые площадки садовой терапии познакомят людей с возможностями этого метода и позволят получить так недостающие всем нам природные ощущения.
