«А вдруг вы нас на органы сдадите»
Каждый четверг повар реабилитационного центра «Теплый прием» варит дополнительных 70 порций еды – макароны с тушенкой или с сосисками. Утром приедет Юля Каганер, загрузит с водителем теплые коробочки в автобус и отправится в рейс.
«Автобус милосердия» выходит на рейс с января прошлого года.
– А к вам сразу стали подходить люди за едой? – спрашиваю по дороге Юлю.
– Нет, конечно. Месяца два прошло, пока люди привыкли. Встанут за углом и наблюдают. Со временем стали осторожно подходить за едой и тоже потом наблюдать за нами издалека – что мы будем делать.
«А вдруг вы нас на органы сдадите», – самый главный их страх.
Время подходило к обеду, рейс в Химках завершился, новые порции еды отправились в Долгопрудный. Сегодня в Химках раздали около 40 порций еды. Для Долгопрудного загрузили 30 коробочек. По опыту прошлого рейса.
С наступлением холодов желающих поесть горячую еду становится все больше.
Под эстакадой нас уже ждали. «Чего-то сегодня мало», – сказала Юля. «Да не, вон там еще наши», – дружелюбно откликнулся водитель Володя. «Всегда здесь проводите раздачу?» – спрашиваю у Володи. – «Ну да. Одна жительница, правда, пыталась жаловаться. Кричала, скандалила. Но ничего не случилось».
«От хорошей жизни за бесплатной едой не приходят»
К подъехавшему автобусу стали подходить люди. Очередь одноцветная, но оживленная. Первыми подходят мужчины. Ни необходимость стоять в очереди за горячей едой, ни просьба называть свою фамилию не смущает их.
«Коротченко, Фролов, Павлов», – рапортуют четко, как в строю, берут теплую пластиковую коробочку, вилку, кусочек мягкого хлеба и отходят в сторонку.
Как дети на пикнике, получают искреннее удовольствие от еды на свежем воздухе, от общения друг с другом, предвкушают «подарки». «А вторую порцию можно?» Некоторые стоят поодаль, беседуют и, кажется, что они оказались здесь вовсе не из-за еды.
Вся площадка под эстакадой напоминает оживленный, слегка заброшенный бульвар во время субботника. Видно, что все здесь знают друг друга и имеют общие темы для разговора. Среди них женщины и маленькая девочка.
Ирина выглядит настолько ухоженно, что в первые минуты я не понимаю, в каком качестве она здесь находится. Такую прическу и такой маникюр однозначно не убережешь, живя на улице. Оживленно беседует с другими, уверенно себя чувствует…
Волонтер? Представитель местной власти? Но нет, встает со всеми в очередь за едой. Неудобно спросить, что ее заставило прийти сюда. «Говорят, у нее 6 или 7 детей», – шепчет Юля. Лезть в душу и приставать с вопросами здесь не принято: «От хорошей жизни за бесплатной едой не приходят».
С противоположной стороны «набиваются» молодые, спортивные юноши: «А нас запишете?» Я уже ничему не удивляюсь: «Запишу. Вы берете еду?» Нет, они не берут. Но завороженно смотрят. Переговариваются. Не отходят.
Дошла очередь до Леночки. Она здесь – единственный ребенок. Одета в модное серое пальто и легкую шапочку. Леночка весело хватает теплую пластиковую коробочку, устраивается на бревнах поближе к железнодорожным путям, уплетает теплые макароны с тушенкой. Как она здесь оказалась? Вышла на прогулку?
Любопытство оказывается сильнее вежливости. «Вы здесь недалеко живете?» – спрашиваю я у мамы. «Да нет, довольно далеко, полчаса на электричке, просто специально приезжаем. Каждый четверг. Сын пока с младшей дочерью дома остается».
Настала пора выдавать чай с конфетами. Леночке насыпали целый мешок. «Это она любит!» – искренне радуется мама. «Ее воля она бы одними конфетами питалась». От конфет не отказался никто.
«Отдавать нужно то, что хотел бы сам получить»
Но в воздухе чувствовалось напряженное ожидание. Юля обещала сегодня раздать куртки. Допивали чай, радостно оглядываясь на вагончик. Куртки, носки, трусы Юля всегда привозит новые. «Бывает, что жертвуют хорошие вещи. Тогда мы их тоже привозим. Но сильно ношенное, рваное, грязное никогда не берем. Наш директор Илья Кусков говорит: «Отдавать нужно то, что хотел бы сам получить».
В этот раз привезли белые куртки и черные плащи. Все по-доброму посмеиваются над белыми куртками, гадают, долго ли они продержатся: «Зато красиво!»
У окошка автобуса – небольшое столпотворение. Курток хватит всем: главное – подобрать размер.
Но для кого-то унизительно даже это – стоять в напирающей толпе. Руслану около 60 лет. Он невысокого роста, худощавый, с благообразной бородой, видно, что непьющий. Подходит ко мне, чтобы пожаловаться на жизнь. Не хочет лезть в давку. Очевидно, он в ней не будет первым. Его гложет обида: «Вот так всегда. Как везде. Прав тот, кто лезет, кто сильнее, кто толкается». – «Да вы просто подойдите поближе, Юля вас увидит из окошка, выдаст вам тоже куртку».
«Я не пойду. Я живу здесь недалеко в вагончике между гаражами уже много лет. Иногда думаю: может, мне нужно что-нибудь такое сделать, чтобы сесть в тюрьму?» – «Зачем?» – «Нет здесь справедливости, нет свободы, нет плюрализма мнений!» – Руслан патетически машет рукой в сторону довольных «коллег», распечатывающих новые куртки.
Молодые спортивные люди по-прежнему завороженно смотрят: «Может, нам тоже носки взять?!» «А вы… – пытаюсь подобрать толерантные выражения, уж слишком модно они одеты, – тоже нуждающиеся?» – «Да не, мы тут рядом просто машину продаем, с покупателем встречаемся, увидели вас и … удивились (в переводе на нормативный язык). И что, это часто здесь происходит?»
Юля и Володя, кажется, ни на минуту не потеряли душевного покоя и равновесия за все время раздачи.
«А часто бывают недовольные?» – спрашиваю у Владимира. «Бывают. Одна женщина как-то требовала восемь порций сразу. Причем ей даже не порции нужны были. Ей нужно было съесть восемь сосисок сразу. Такая у нее была идея», – Володя смеется, как смеется отец при виде расшалившихся детей, и журя, и любя их.
«Возьмите меня вместе с ней в приют»
«Сегодня молодежи мало было. Всех позабирали работные дома. Но они все равно потом возвращаются на улицу. Там они совершенно бесправны». – «А кого вы зовете к себе в приют?» – «Всех, кто нуждается. Сегодня вот парня из Самары пригласила приехать к нам», – делится Юля. – «Обычная история. Приехал на заработки – связался с плохой компанией, остался без денег и документов. Он почти согласился. Но сказал, что подумает до следующего четверга».
«А что нужно, чтобы попасть к вам в приют?» – «Только желание. Даже прописку мы не спрашиваем. Придется пройти трехдневный карантин. И остаться в приюте можно на три месяца. Обычно этого хватает, чтобы найти работу, восстановить документы или связаться с родными».
«Супруги Алексей и Наталья сами попросились к нам в приют. Голодные и уставшие, они пришли к «Автобусу» поесть и попросили разрешение пожить в приюте», – рассказывает Татьяна Соколова, фандрайзер проекта. – «Алексей и Наталья приехали из Калуги в Химки на заработки. И стали жертвами работодателей-обманщиков. Жить не на что. Вернуться домой – стыдно. Четыре дня им пришлось прожить в парке города Химки».
«Мы у всех людей спрашивали, куда можно пойти в такой ситуации. Никто нам не смог помочь. Только бездомные подсказали и про «Автобус милосердия», и про центр «Теплый прием».
У Кати и Саши другая история. Катя – сирота с инвалидностью. Так сложились ее жизненные обстоятельства, что жить ей сейчас негде. Саша, наоборот, имеет и жилье, и здоровых родителей. Но привести к ним Катю не может – родители против. А оставить ее на улице тоже.
«Возьмите меня вместе с ней в приют», – попросил Саша. Взяли, конечно. Помогут Кате подлечиться и восстановить документы. Там видно будет.
Каждая история бездомного – история потери. Кто-то потерял работу, кто-то – семью, и все они – надежду.
Но «Автобус милосердия» и «Теплый прием» – это всегда история про обретение. Здесь можно обрести не только кров и вкусную еду (я угостилась). Здесь можно обрести, хотя бы на время, покой и уверенность.
А главное – надежду, что все получится!
